правительства ее нет. Потому что, как известно, у организаций бюджет есть, а совести нет.
Надежда только на людей. А людей назначаете вы.
Возвышается тот, кто сумел угодить. Согласны? Сумел Шекспир угодить публике – вот его и ставят сотни лет. Сумел Пеле угодить болельщикам – носили на руках.
У нас (в России, в XXI веке) возвысились те, кто сумел угодить вам.
Ясно, что Сергей Иванов не стратег, не полководец, ясно, что армия технически и морально в ужасном состоянии (самолеты падают, лодки тонут, солдаты вешаются, лейтенанты стреляются), но он продолжает быть министром обороны, повышен в вице-премьеры, рассматривается как основной ваш наследник – значит, сумел вам угодить.
Грызлов, Сечин, Миллер, Медведев, Фрадков ничем не прославились, ни одного мужественного самоотверженного поступка, ни одного достижения, никакой пользы стране – нам не за что их любить и уважать. Но вы их возвысили – значит, они сумели вам угодить.
Извините за длинное вступление – перехожу к цели письма.
Если они сумели вам так хорошо угодить, что вы ставите их на ключевые посты, прощаете самые ужасные провалы, то, выходит, эти провалы (губительные для Родины и людей) в ваших глазах значат меньше, чем их угождение.
К примеру, прокуратура бросила все силы на уничтожение одной компании, и вам, видимо, это так нравится, что все остальное прокуратуре прощается.
Что же для вас важно? Чем человеку угождают – то он и есть. Обжоре угождают едой, гордецу – лестью… Перефразируя поговорку: скажи, за что возвышаешь, и я скажу, кто ты.
Екатерине II были угодны рослые кавалергарды с большим прибором. И в результате возвысились Орловы, Потемкин… А будь она, извините, другой ориентации – история пошла бы иначе. Ни Орлова- Чесменского, ни Потемкина-Таврического, – не было бы военных побед и роста территории, зато расцвело бы производство кружев и батиста.
…Что вам нравится в них? Чем они вам угождают? Это не частные и не праздные вопросы, ибо ваша личность накладывает отпечаток на всю нашу жизнь. Даже ваши интимные пристрастия. Вот, например, вы любите кататься на горных лыжах, и это чрезвычайно дорогое удовольствие захватило всю правящую верхушку: аппарат, Думу, правительство, губернаторов. Губернаторы строят подъемники, шикарные отели и спуски. Дума принимает закон о двухнедельных январских каникулах, хотя народу они нужнее летом для огорода и для простого отдыха (лес, рыбалка).
Январские каникулы создали жуткую яму в экономике. Но горные лыжи, значит, важнее.
Это – на виду, это не скрывается. Хотя когда в конце января на экранах ТВ перед глазами народа появляются спустившиеся с Альп, дочерна загорелые министры и депутаты, это не добавляет уважения к властям.
Владимир Владимирович, ответьте честно (я никому не скажу) – разве вы сами уважали назначенцев своего предшественника: его бездарного министра обороны, погубившего тысячи солдат, его тупых охранников, которых он сделал всемогущими? А за что он их возвысил? Только за бесконечную лесть. Больше ж они ничего не умели (личное обогащение, понятно, не в счет – это они все умеют).
Вы ж, наверное, как и все, ужасались, глядя, что они творят: раздача промышленных гигантов, стрельба из танков в Москве, война на Кавказе, дефолт…
Президент тогда окружил себя таким убожеством (жадным, наглым и глупым), что за 9 лет его власти не раз с ужасом думалось: случись с ним что – какой урод будет нами править?
Но у того хоть были оправдания: старость, инфаркты, пьянство. А вы молодой, здоровый, специально обученный разбираться в людях. Неужели и вы любите рабство и раболепие? Людям очень хотелось бы убедиться, что это не так.
№ 50 Ампутация совести
Товарищ Верховный главнокомандующий, произошла ужасная ошибка! Ходорковский – в штрафном изоляторе, а солдату отрезали ноги и половые органы.
А ведь проступки несоизмеримы. Один не угодил сержанту, а другой – президенту (вам). Там, где определяют меру наказания, ничего не перепутали?
И последствия, похоже, отличаются. Сержанту грозит первый срок, а вам третий.
И не слушайте, если вам скажут, что эти события не связаны. Еще как! Это два конца одной палки, поставленной вертикально. Один конец (нижний) – сержантский, а другой (верхний) – президентский.
…Вернемся к двум наказанным. Один отошел от швейной машинки, другой – не привел девок. Впрочем, если вам не докладывали, придется пояснить. Бывший миллиардер в первый раз проштрафился, на десять минут отойдя от сломавшейся швейной машинки.
Против строгих правил глупо возражать, строгость нужна. Но как подумаешь – сколько внимательных глаз оплачиваем мы своими налогами. Телекамеры, надеюсь, фиксировали плохое поведение зэка для последующих доказательств его вины в Страсбурге.
Это неплохо. Внимательный надзор нужен, очень нужен.
Но вот распределение надзора не кажется справедливым и разумным. Зэку заметили десятиминутную отлучку. Если она, отлучка, чему-то и повредила, то лишь плану пошива мешков. На полмешка меньше получила наша родина. Но видимо, требовалось зафиксировать хоть какое-то нарушение, чтобы лишить зэка свидания с женой. В их глазах этот внезапный запрет выглядит, несомненно, садистской жестокостью. Но у них хотя бы есть дети. И надежда на свободу через несколько лет.
А солдата били и мучили целую ночь. А потом он несколько дней хромал и падал. И никто не замечал (потому что все внимание приковано к зэкам). У этого солдата никогда не будет детей. И надежды, что ноги вырастут, тоже нет.
Насилия и убийства происходят в армии. Не в Чечне и не в одном полку, а во всей армии и постоянно. Значит, не какого-то полковника, а Верховного главнокомандующего и министра обороны надо наказать.
(Если газета допускает грубую ошибку, то извиняется не журналист, а главный редактор. И наказывают всю редакцию, а не отдел.)
Вот если бы вы как Верховный главнокомандующий начали лично писать похоронки и извиняться перед родителями и жертвой (если она осталась жива).
Это будет, увы, ежедневная ваша обязанность. В результате: или очерствеете окончательно, или проймет, и вы сделаете хоть что-то, чтобы остановить беспредел.
…Одних мочат в казарме, других – в зоне. Свободы и братства нет, но равенство, похоже, есть. Это равенство называется «закон – тайга, медведь – хозяин».
Когда такое равенство входит к королю (Карлу I, Людовику XVI, Николаю II), то обычно в виде палача.
Жестокость – в армии (к своим), в милиции (к задержанным). Но ведь это одна жестокость. Все силовики – ваши.
Нет сомнений: можно найти отца, который хочет, чтобы сын стал милиционером. Но если спросить иначе…
Хотят ли отцы, чтобы их дети стали милиционерами, чтобы бороться с преступностью, защищать покой граждан?
Идут ли в МВД юноши, чтобы бороться с преступностью, защищать покой граждан?
Если нет, если они идут туда с другой целью – значит, у нас нет милиции. Нет защиты. Если да – покажите хоть одного из десяти. А если он один из десяти, то система его выкинет, и скорее всего без яиц.
Про строгое наказание за недопошив мешков министр внутренних дел ничего не сказал. Должно быть, не знает.
