исчезло и о нем нет сведений, существовавших еще во время Ксаверия Мармье, около 1830 г., когда тот путешествовал по Балтийскому побережью и в землях Мекленбургских, где собирал легенды и предания местных Славянских жителей. Подобных примеров в истории много. То же происходило в Китае во время воцарения одной из династий. По Киевской летописи во времена Владимира Мономаха (см. статью А. Кур[а]) были внесены изменения, исказившие Начало Истории Руси.
В Мезии, между Нижним Дунаем и Гаемом, обитало семь Славянских племен, среди которых называют и Ободритов-Преденецентов, а также Северян, Мораван, Тимочан, живших там около IX века (Л. Нидерле, Слав. древности, на рус. яз., Москва, 1956, стр. 86). По словам Л. Нидерле, Франкские Анналы упоминают об этих племенах и их сношениях с Франкской империей в 822–824 годах. Сначала о них упоминают, говоря о Славянских послах на Фракфуртском сейме (822 г.), при чем в таком смысле, что нельзя понять, идет ли речь об Ободритах Балтики или о каких-то других Ободритах. Имеются попытки объяснить название Ободритов в Мезии путем сближения этого имени с… названием южно-венгерской реки Бодрога, притока Тисы в нижнем течении, или с названием Браничева на Млаве, что, с нашей точки зрения, несостоятельно.
Ободричи Балтики, Ободриты, или Оботриты, могли быть и в Мезии, как были Хорваты в Польше, на Руси, на Балканах и в Чехии. Были ведь нашествия Дария на Скифию, Галлов, Аваров и т. д. В это время племена могли и разойтись в разных направлениях, части племен потерять друг друга, взявши ошибочно не то направление, наконец, они могли оказаться на разных дорогах, а в то же время знать, что между ними снуют неприятельские отряды. Идти на соединение с главным ядром в такое время могло быть равносильно гибели племени. Наконец, сами Ободриты Севера, помня свою Славянскую общность с другими племенами и испытывая давление Норманов и Германцев, могли послать какой-либо род или два на юг в поисках спокойных земель. Нам кажется особенно вероятной версия засылки «ходоков» на юг. На такое дело шли храбрые и испытанные воины в сопровождении своих жен и детей.
Тогда как если мы будем придерживаться иных объяснений, мы разделим Хорватов, Сербов и Ободритов на ряд отдельных кусков, ничем друг с другом не связанных, и потеряем из виду первоначальное Единство Славян.
Заканчивая нашу книгу «Опыт истории Вендов-Ободритов», мы можем только посетовать на судьбу, лишившую нас возможности найти надлежащие труды, источники и документы, которые могли подробнее осветить вопрос. Однако мы надеемся, что начатое нами дело не заглохнет и что найдутся продолжатели, которые возьмут наши сведения, прибавят к ним сведения источников, которыми мы не смогли воспользоваться, и создадут наконец Историю Крайне-Западных Славян, нужда в которой чувствуется в особенности в отношении Общей Истории Славяно-Русских Племен, а также в отношении Генезиса и Предистории Славянства.
По капризу судьбы, все Славянские земли сейчас находятся «по ту сторону железного занавеса», а царящая там материалистическая «теория» Маркса и Энгельса не может дать гарантии именно духовного подхода к проблеме. Материальных источников и так много, а обобщений, духовного устроения мозаики сведений, идеи, из них извлеченной, пожалуй, пока не падет воинственный материализм, основанный на величайшем заблуждении нашего времени, мы не получим.
Между тем время не ждет, потому что чем дальше во времени, тем меньше источников и тем больше нужда в них, ибо если не сегодня, так завтра возрождение воинственного Германизма и нового «Дранг нах Остен» возможно, тогда как «примученные народы к Советской России» единого с нами корня могут впасть в новое дробление и тогда участь «Вендов-Оботритов» разделят если не все Западные Славяне, тогда многие из них…
Во всяком случае, к нам уже доносятся слухи о таких подспудных движениях, которые мыслят будущее в «отделении напрочь» не только Украины, но и других, чисто Русских областей и благодаря которым воссоединение Славянства станет в некотором смысле утопией на многие годы.
Между тем, вопрос Воссоединения есть вопрос
Сан-Франциско, 1958 г.
III.ОПЫТ ИСТОРИИ ВЕНДОВ-ОБОДРИТОВ(Часть первая)
ВЕНДЫ-ОБОДРИТЫ
По книге Ксаверия Мармье «Письма с Севера. (Дания, Швеция, Норвегия, Лапландия, Шпицберген)». Издано в Брюсселе. Печатники-издатели Н.И. Грегуар, В. Вутерс и K°, 1841 г., на французском яз. Глава I. Мекленбург.[125]
В этом труде, касающемся главным образом северных народов, есть строки, относящиеся к Истории Славянства, а потому представляющие интерес даже научного характера. Мы сочли за необходимость перевести эти места, т. к. сами в научной литературе ссылок на Кс. Мармье не встречали, между тем у него есть много такого, что в России было неизвестно, особенно в отношении Западного Славянства.
Ксаверий Мармье сначала описывает монотонный пейзаж в начале весны, когда снег уже сошел, но трава еще не зазеленела. Старые ивы у прудов и озер. Облачное небо. Автор вспоминает книги, описывающие эту северную провинцию, старую землю Славян, полную воинственных легенд и героических традиций, и чувствует к ней мистическое влечение. Пересекая часть Мекленбурга, лежащую на большой дороге (почтовой!) из Берлина в Гамбург, говорит автор, можно составить себе превратное представление об этой земле. Сначала это — песчанные пространства, покрытые слоем песка и редкими соснами, как в Южных Ландах, но немного дальше к востоку и северу начинается хлебный, богатый район, утопающий в фруктовых садах. Дальше начинаются города, известные со средних веков и связанные с началом Христианства. Таков Росток, откуда нападали на Европу Викинги, как коршуны, жаждущие живой крови. Этот город с началом Христианства стал убежищем искусства и науки. Там Визмар, где торговая корпорация соперничала с Гентом, боролась против князей и королей. Доберан, где морские волны омывают могилы древних владетельных князей, и Шверин, где древние замки и кафедральный собор говорят о прежней, древней славе.
Примечаем от себя, что Росток был Столом владетельных князей Вендских, но был очень скоро захвачен Викингами и стал их опорным пунктом для дальнейших набегов на Славянские земли. Вызмер, другой город, о котором говорит Кс. Мармье, был торговым городом Вендов и Вильцев в древности.
Добрян и Зверин играли ту же роль, так как стояли на Пути «из Фряг в Чину»,[126] который пересекал другой Великий Путь, «из Варяг в Греки», и главным складочным местом которого на востоке был Новгород. Само название последнего проистекает из факта построения Нового Града. Старый Град, вероятно, надо искать в нынешнем Старграде. Надо отметить, что и Викинги не сразу овладели Ростоком и что их закреплению в этом городе предшествовала длительная борьба, тянувшаяся, может, столетиями. Удалось им захватить Росток лишь в результате ослабления силы Славянской земли, которая должна была защищаться от Германских племен и от Викингов одновременно. Вероятно, в те времена, когда Славянская земля должна была выдерживать этот двойной напор, возникла идея закладки Нова Града, где [бы] торговля с востоком и югом проходила более спокойно.
Добрян был в прежние времена местом, освященым религиозными традициями, куда являлись толпы паломников. Возможно, что эти религиозные традиции, так как ничто не возникает сразу, были связаны еще с язычеством и появившиеся проповедники, чтобы заодно искоренить язычество и внедрить Христианство, начали использовать эти паломничества, придавая им Христианское содержание, как это они сделали с циклом природы в язычестве, приноровив к праздникам Коляды Рождество и к Красной Горке Радонице —
