Гаал, заметив изменившееся выражение широкоскулого лица Ингуна.
— Ты привел новую партию рабов? — требовательно спросил он, пока Ингун, стоя на коленях, натягивал на его ноги высокие сапоги с внутренней шнуровкой.
— Да, десяток бритунийцев, — подтвердил тот, — я довольно дешево купил их на невольничьем рынке нынче утром.
Носок сапога стремительно взметнулся, удар в подбородок отбросил парня к противоположной стене.
— Бритунийцев, — загремел Гаал, — ты сам жри! Ты бы еще свиной купить догадался!
— Мне показалось, они вполне подойдут, — Ингун схватился за разбитое лицо, голос его звучал жалобно. — Клянусь, я очень старался!
— Ты старался сберечь проклятые деньги, — рявкнул Гаал, — все остальное тебя не волнует. Животное! Жадность и тупость — родные сестры. Я взгляну на твой товар, и берегись, если хоть один из тех, кого ты привел, мне не понравится — ты пожалеешь, что твои отец и мать когда-то не остановились на первом свидании.
— Может быть, я уже не раз пожалел об этом, — пробормотал Ингун.
Подобные слова были настоящим святотатством! Глаза Гаала мгновенно налились кровью,
пальцы сжались в кулаки, и, учитывая, что он обладал немалой физической силой, еще увеличивающейся в ярости, Ингуну пришлось бы несладко… но в этот момент глухие удары и протяжный звериный рев заставили замок содрогнуться.
— Повелитель? — в тревоге и недоумении проговорил Гаал, забыв об Ингуне, — Что могло случиться? Только что с ним все было хорошо! Я должен пойти к нему, он зовет…
— Нет, господин, я пойду, — попробовал остановить его Ингун: бывшему рабу, наверное, следовало бы всей душой ненавидеть Магистра, но он отчего-то не находил в своей душе подобных чувств, скорее, испытывал к нему сострадание. Он не мог допустить, чтобы этот истерзанный гадиной фанатик снова отправился к ней. — Тебе лучше отдохнуть.
— Я ему нужен, — упорствовал Гаал. — Не смей мне мешать, уйди прочь!
Он бегом спустился по крутым ступеням, возвращаясь в обитель Вундворма в сопровождении Ингуна, который тоже последовал за Магистром.
Повелитель метался по своему убежищу, перебирая единственной, передней, парой когтистых кошачьих лап, и издавал немыслимые звуки, одновременно напоминающие вопли кота, которому наступили на хвост, и львиное рычание.
При появлении Ингуна он замер и уставился на него, с шипением прижимая уши. Парень невольно вжался в стену, с трудом преодолевая желание немедленно броситься прочь и ожидая, что гадина нападет на него. Но на этот рая обошлось. Вундворм быстро потерял интерес к людям, зато цвет его начал меняться, делаясь из черного тревожно-багровым. Ни Ингуну, ни даже Гаалу прежде не доводилось наблюдать ничего подобного.
— Опасность, — тем не менее, уверенно изрек Магистр. — Повелителю что-то угревает.
— А чего ему бояться, если его и убить нельзя? — удивился Ингун.
— Только одного. Если где-то рядом оказался потомок тиарийцев.
— Но они все умерли, — снова возразил Ингун, не спуская глаз с Вундворма. — Ты сам мне рассказывал.
— Я рассказывал о гибели острова, но никогда не имел глупости утверждать, будто опасность полностью миновала! — бросил Гаал, помрачнев. — Не напрасно я постоянно посылаю вас по всей Хайбории на поиски возможного врага. Ингун, немедленно отправляйся в город и выясни, не появились ли в Нумалии за последние дни новые мастера, владеющие кистью.
— Я все сделаю как надо, магистр, — поспешно заверил его Ингун, радуясь поводу на какое-то время покинуть замок и оказаться на безопасном расстоянии от Вундворма.
Гаал же намеривался присоединиться к поискам чуть позже, если Повелитель сам не успокоится и не покажет, что на этот раз тревога оказалась ложной.
Глава X
— Нет, не зверь! Да какой там зверь… — отмахнулся местный торговец, у которого развязался язык от щедро подливаемого Конаном вина. — Змея там была, вот что. Преогромная, причем, змеюка, и тяжелая, даже след на булыжнике продавила. Она его и съела. А что? Как куренка. Напала, удушила, голову оторвала и съела. Крови-то, крови было!
— Ну, это ты врешь, — отмахнулся варвар. — Еще зверь, куда ни шло. Может, оборотень. Потом в человека опять перекинулся, и все. Разве найдешь? Поэтому и не поймали. Но змея, да еще чтобы таких размеров… Ты сам-то ее видел?
— Не видел, — признался торговец. — Иначе она бы и меня, чего доброго, на обед себе употребила. Люди говорят… у пас и раньше нет-нет, да и пропадали… Змея эта выползает и утыкивает.
— Куда? — поинтересовался Конан.
— Туда, — торговец ткнул пальцем в пол. — Вниз. Под землю. У нее там гнездо. Или нора. Что у змей бывает?
Тариэль сидел молча и в беседе не участвовал. Только слушал, сосредоточенно пережевывая довольно жесткое мясо, словно полностью поглощенный этим занятием.
— И часто? — вдруг спросил он.
— Что? — повернулся к нему торговец.
— Люди пропадают. Утаскивают их. В нору.
— Когда как. По-разному, иногда долго все спокойно, а потом начинается!
— Может, они сами куда-то уходят из города?
— Бродяжить? Зачем? Если бы кто никчемный, кому на месте не сидится, а то ведь, к примеру, Андар, ювелир, или Иршан из гильдии горшечников, у них здесь и семьи, и дело в руках прибыльное — куда это они ни с того ни с сего подадутся? Нет, быть того не может.
— У меня тоже семья, — сказал Тариэль. — А жизнь заставляет ходить по всем землям. Сегодня я здесь, не найду себе заказов — завтра уйду. Что, по-твоему, меня тоже змея утащит?
— Каких заказов? — прищурился торговец. — Продаешь что-нибудь? Или ювелир, вроде Андара?
— Нет, я по другой части, — возразил Тариэль. — Я рисую.
— Чего? И людей рисуешь?
— Ну да. Тебя, например, могу написать, и возьму недорого. Хочешь? Торговец оживился. Увидеть свою рожу увековеченной показалось ему заманчивым предложением.
— На коне, — понизив голос, сказал он. — И в доспехах. А? Сумеешь? Я раньше, давно, солдатом был.
— Да хоть в тоге. Мне все равно.
Жирное лоснящееся лицо торговца с реденькой седоватой бородой приобрело мечтательное выражение, тут же, впрочем, сменившееся недоверчивым.
— А сдерешь сколько за работу? — подозрительно спросил он. — Знаю я вас, мазилок. Без штанов кого хочешь оставите.
— Говорю, недорого. Пять монет всего-то.
— Три, — быстро поправил торговец.
— Четыре, — вставил Конан, положив конец спору. — Меньше смысла нет. Ему материал дороже встанет.
— По рукам, — согласился их новый знакомый. — Только чтобы похоже получилось.
— Подучится, — успокоил его Тариэль, понимая, что сходство в таких случаях заказчика мало волнует. На коне и в доспехах вместо жирного коротышки должен восседать высокий бравый красавец с развевающимися за спиной волосами и сурово сдвинутыми бровями, в котором только отдаленно можно угадать того, кто позировал. — Завтра и начну. Куда мне подойти?
