морская торговля была главным фактором их процветания или упадка. Конечно, некоторые города находятся не на самом побережье, но часто строятся на реках, ведущих к морю, — Рим на Тибре, Лондон на Темзе, Париж на Сене, Фивы на Ниле и так далее. Многие другие города хоть и построены у рек, находятся дальше в глубь материка; но города, построенные поблизости от устьев крупных речных систем, могут контролировать большие области, взимая пошлины с торговли, и часто становятся великими, в том числе и по этой причине. Не случайно самые великие из самых древних городов мира стали великими благодаря своему местонахождению. Например, Халдейский Ур был построен в самом начале Персидского залива, в устье речной системы Тигра и Евфрата. На Тигре и Евфрате построили и много других городов, но выше по течению. Однако богатым и могучим стал именно Ур, в. то время как немногие из городов выше по течению остались в нашей памяти лишь в виде названий. Еще один пример того же: знаменитый морской порт Басра. Он упоминается в «Тысяче и одной ночи» почти так же часто, как Багдад. А те из городов в глубине материка, которые не построены на реках, — такие, как, к примеру, Самарканд, — вероятно, стали сильными и процветающими, потому что их построили на перекрестках главных сухопутных торговых путей.
Следовательно, автор фэнтези должен остерегаться разбрасывать города по всей карте, повинуясь одной лишь прихоти. Даже при создании волшебного мира должна присутствовать толика разума.
Кроме создания мира, состоящего из океанов, островов, рек, долин, гор, лесов, пустынь, озер, городов и тому подобного, автор фэнтези выходит за пределы географического вымысла в сферу политики, так как большинство миров фэнтези разделено на страны. Не мешает немного знать об исторических силах, определяющих рост отдельных стран, — например, знать, как повлиял упадок и развал мировой империи Древнего Рима на подъем разных стран Европы, так как многие из старых политических разделений Европы были первоначально провинциями Римской империи. В Европе (между крахом Древнего Рима и подъемом Франции, Англии, Германии и Испании) получилось так, что полуцивилизованные племена и кланы, не долго находившиеся под пятой Рима, стали вдруг сами себе хозяевами, когда легионы один за другим отошли назад, в Италию. Действительное число римлян в любой провинции Галлии до краха империи было, в общем?то, удивительно невелико; немногочисленные администраторы управляли делами, надзирая за большим числом туземных чиновников. Вероятно, казалось вполне естественным, что эти административные системы продолжали действовать и после вывода легионов, а так как римская система управления провинциями работала лучше голой дикости или варварства, то ранние франко — готские государства постарались по мере сил сохранить ее. А поскольку франко — готским чиновникам и бюрократам приходилось учить латынь, то складывающиеся страны, названные нами теперь Францией, Германией, Испанией, Англией и так далее, употребляли этот язык. Сегодня французский, испанский и итальянский называются «романскими языками», так как находятся в родстве друг с другом и все произошли из видоизменившейся латыни.
При создании мира фэнтези автору следует знать о нем больше, чем говорится в произведении. А конкретно — ему следует кое?что знать о древней истории разных своих королевств и империй. Страны обретают ощущение собственной неповторимости не без причины. Некоторые страны выросли из племенных и клановых организаций, другие возникли в результате успешного вторжения извне (как нынешняя Англия — результат воздействия культуры нормандской аристократии, навязанной англосаксонскому крестьянству именно благодаря такому вторжению). Я не говорю, что в роман следует вписывать подробную сводку минувших исторических событий, но автору невредно иметь некоторое, пусть даже смутное представление о том, как вообще возникли выдуманные им королевства и империй. Это делает выдуманный мир более связным, логичным, самосогласующимся и достоверным.
Автору фэнтези также неплохо знать кое?что о том, как организовывались и управлялись реально исторические страны. Не всюду государственная структура была столь проста, как можно подумать: с королем наверху, кучкой могущественных герцогов и баронов посредине и фермерами, ремесленниками и крестьянами внизу. Это чересчур упрощенный взгляд на вещи. Вспомните историю Жанны д'Арк: дофин, к которому явилась Жанна, был истинным и законным прирожденным королем Франции, но он был беден и совершенно бессилен по сравнению с некоторыми своими герцогами вроде Бургундского. В Англии сильная центральная монархия утвердилась довольно рано, но большую часть французской истории монарх не обладал реальной властью. Какой?нибудь король Франции всегда сидел на троне, по крайней мере номинально, но страна пребывала в расколотом состоянии, поделенная между крупнейшими землевладельцами, герцогами, и некоторые из них были куда богаче и могущественней любого короля со времен Карла Великого. Потребовался довольно продолжительный отрезок времени, прежде чем монархическая власть стала твердо централизованной.
Не мешает хоть малость знать о действительной организации таких королевств — о том, как именно они управлялись. Не мешает также знать, например, разницу между королевством и империей, так как империя на самом?то деле нечто совершенно иное, чем королевство. Империя — это коалиция независимых государств или племен, сведенных тем или иным способом под власть единого центрального правления. Великобритания стала Британской империей, только приобретя сюзеренитет над множеством государств и княжеств Индии. Германия стала Германской империей, только когда свела под власть единого сюзерена все составлявшие Германию многочисленные мелкие Граустарки, Великие Февники и Руритании, а удалось это, кстати, Отто фон Бисмарку, убедившему или принудившему членов свободной федерации германских княжеств признать своим императором Вильгельма II, бывшего тогда королем Пруссии. Если в обстановке вашего романа фэнтези есть империя, то можно смело ручаться, что где?то в прошлом был и свой Бисмарк.
Но и, употребляя очаровательное выражение Дансени, «области нам известные» управлялись самыми разнообразными правительствами, от теократии вроде Тибета, доколумбовых Перу и Мексики или Древнего Египта, где монарха признавали тем или иным божеством, до республик вроде Северных Соединенных Штатов. Особый интерес для автора фэнтези могут представлять некоторые из более уникальных форм правления: Ганзейский союз городов, Венеция дожей, особенная «империя» майя. В этом отношении я рекомендовал бы внимательно прочесть роман Спрэга де Кампа «Башня гоблинов» (1968). В этой книге и ее продолжении «Часы Ираза» де Камп препровождает читателя по страницам самого настоящего путеводителя по государственным системам, таким, как Двенадцать Городов, где в каждом государстве своя, зачастую очень оригинальная форма правления. Например, в Виндие, чопорной, упорядоченной и довольно пуританской республике, правит сенат; а на Цолоне, расположенном на острове и ставшем, соответственно, морской державой, правит верховный адмирал. В Оттомане управление разделено: старший законный сын покойного великого князя становится великим князем вместо отца и возглавляет гражданскую администрацию, а старший незаконный сын становится верховным главнокомандующим. В этом очаровательном, причудливом романе исследуются или, по крайней мере, затрагиваются и другие формы правления. Нас знакомят среди прочего с тираном Боуктиса, священниками Ира, наследным узурпатором Говании и теократом Тарксии.
Автор явно собирался пройтись по всем системам правления, и эта книга, безусловно, самая сильная попытка в этой области. Некоторые системы крайне забавны, например, в Метуро, где правит тайное общество под контролем облаченного в маски совета. Как?то в беседе де Камп рассказал мне, что идея эта основана на тайном совете правителей Венеции во времена Высокого Возрождения, а дож является всего лишь выборным президентом этого совета.
В мире «Башни гоблинов» есть несколько так называемых королевств, и каждое на свой лад разрешило старую проблему законного наследования. Например, в королевстве Ксилар власть передается не по наследству: в конце пятилетнего срока правления ксиларцы ритуально обезглавливают каждого монарха и швыряют голову бывшего правителя в толпу, словно свадебный букет. Всякий, достаточно везучий (или невезучий), поймавший этот малоприятный приз, становится следующим королем Ксилара и волен пользоваться некоторыми удовольствиями и привилегиями королевской власти, пока не придет и его очередь лечь под топор палача. И все же заслуживает внимания еще один элемент в составе вымышленных цивилизаций, а именно то обстоятельство, что в таких мирах или царствах будет и своя литература. Ее следует показать, затронуть хотя бы вкратце и сделать частью фоновой информации. С этим компонентом ремесла мастерски обращался тот же Спрэг де Камп. В нескольких романах и рассказах о Кришне, вымышленной планете, вращающейся вокруг Тау Кита, он вводит в повествование выдуманную литературу — замечательно, умно и незаметно. Иногда его персонажи ссылаются в разговоре на сцены или ситуации из
