поэтому называли себя «детьми наг». Кхмеры и тайцы до сих пор верили, что змеелюди живут в Меконге, и искали в реке их огни… Великая Змея пережила столько тысячелетий, что было непонятно, «Кадру» — это прозвище из мифологии или ее личность действительно послужила основой древнеиндийских текстов.
Как бы то ни было, Змеи действительно располагали великим, глобальным положением в Культе. Стоя над иерархией территориальных правителей, Координаторов и Наместников, возвышаясь над рангами Карательного Легиона, они служили десницей окутанному тенями, неизвестному никому Трону Культа, — а точнее, не десницей, а отвратительным змееподобным щупальцем.
Они свергали непокорных Наместников и карали зарвавшихся Карателей. Мнящие себя господами среди рабов, обычные сановники Внутреннего Круга были для Змей такими же животными, как и послушники Внешнего Кольца. Стоило им ослушаться воли Трона, и воплощался главный их страх, то, о чем они говорили лишь шепотом. Они попадали в мифический Театр Мучений, где их пытали днями и неделями, а затем скармливали останки «неудачникам» — мутантам.
Не Наместникам, а Змеям была доверена Жатва — на территории всей Восточной Европы. Великая Змея создавала Жрецов — одним из них, как я уже знал, был Вурдалак. Процесс Жатвы имел планетарный масштаб, его ход был глобален и неотвратим…
Но Змеям пришлось оторваться от столь важных дел. Наблюдая за действиями Сеятелей — культистов последнего звена Жатвы, метящих людей, они приехали на концерт Тани. Там собралось много шаек Сеятелей, и их дело радовало глаз. Несколько тысяч человек должны были стать Мечеными в течение одного вечера… Но концерт был сорван.
Кто-то из толпы зрителей нанес ментальный удар по одному из музыкантов. А чуть позже полиция нашла в кювете пикап с мертвыми Сеятелями. Следы излучателя и пистолет однозначно указывали на Ангела Смерти — Паладина, давшего толчок для всего Ордена в этой стране, перевернувшего устоявшийся порядок вещей.
Было несложно понять, что меня привели на концерт именно те Сеятели, которые были уничтожены. И было нетрудно понять — срывая представление, я уже постиг смысл Жатвы и желал кого-то спасти. Это мог быть кто-то из толпы. И это мог быть кто-то из музыкантов.
Первый вариант не мог помочь в деле поиска — профильтровать такое количество людей было немыслимо. Но вторая версия… Чтобы проверить ее, к каждому музыканту была немедленно приставлена Змея с даром телепатии.
Таней занималась Кларисса, Тринадцатая Змея — та самая, которую удар Магистра вбил в каминную решетку. Ей не составило труда пробраться во двор дома и спрятаться в саду, читая мысли.
Таня была не одна. С ней находилась Луиза, девушка Маркуса. Врачи сказали, что с Разгромом все в порядке и утром его уже выпишут… Чтобы успокоить Луизу, Таня предложила ей переночевать у нее.
Девушки сидели за кофе в гостиной. Таинственный характер произошедшего на концерте побуждал их вести разговоры обо всякой чертовщине. И Таня рассказала Луизе обо мне — ее новом знакомом, таинственном предсказателе, с которым она познакомилась на кладбище, где бродил в ту ночь Ангел Смерти…
Клариссе этого было достаточно. Она все поняла и позвонила Великой Змее. Кадру помолчала с минуту, планируя, — и отдала приказ действовать.
Тринадцатая Сестра достала аэрозольный баллончик и брызнула в наружный блок кондиционера, работающего на обогрев. Усыпляющий газ проник в помещение, и все, что оставалось, — это войти туда и забрать бесчувственные тела. И не забыть прихватить комп Тани, чтобы вручить затем Безликим…
Дальнейшее было бесполезным — это я уже знал.
Но я еще узнал, что Таня до сих пор жива, и увидел, где она находится.
Мертвой девушкой на сцене оказалась Луиза. Ожидая, пока меня привезут Безликие, Змеи решили скоротать время — привели ее в чувство и замучили. Это было сделано «для разогрева» перед основным спектаклем, которым должны были стать пытки Тани. Одурманенный Лотосом Покорности, я должен был стать ее палачом.
А затем — либо последовать ее участи, либо принять это как кровавую присягу Культу.
Бросившись на сцену, я откинул крышку массивного черного гроба. Таня покоилась на алой шелковой обивке, тело ее было неподвижным, но теплым на ощупь. Прикоснувшись к шее, я ощутил слабое биение пульса.
Шприц с антидотом я обнаружил там же.
Первой моей мыслью было привести Таню в сознание — но, бросив взгляд в зал, я решил с этим повременить. Она проснулась бы в гробу, на сцене ужасного театра, заваленного трупами чудовищ, рядом с окровавленной, распятой на щите Луизой. Где-то под землей…
Вероятно, это свело бы ее с ума.
— Жива? — спросил Магистр, поднимаясь на сцену.
— Нет, это не Великая Змея, — сказал я, видя, как в его глазах вспыхивает недобрый огонь. — Это Таня — посторонняя девушка, певица. А Великая Змея в комнате управления, по последним сведениям.
— Тогда оставим ее здесь, — сказал де Круа, опуская меч. — Вернемся позже, за ней и за остальными телами.
— В отличие от остальных, она жива, и я не хочу ее здесь оставлять. — Я спрятал шприц в карман и поднял Таню на руки. — Здесь полно закоулков, где могут прятаться недобитые мутанты.
— Хорошо, — кивнул Магистр. — Берем ее с собой. Ведите нас, мне не терпится навестить предводительницу этих тварей.
— И найти выход отсюда, — прибавил Фабиан, забирая из рук Рональда его винтовку.
Прикрытые щитом де Круа, мы вышли из Театра и отправились дальше — в глубь Покоев. Наш путь лежал через бетонные коридоры, которые выводили в сводчатые промежуточные помещения, заставленные нечистыми алтарями и уродливыми статуями, изображавшими гибридов людей и кошмарных рептилий. Склепообразные капища снова оборачивались пустынными коридорами. Шагая по их мрачному хитросплетению, я доверялся своей памяти и беззвучно шевелил губами, считая повороты и надеясь, что не потеряю «путеводную нить».
Это мне удалось. Возле очередной бронированной двери я остановился и передал Магистру:
Кивнув, я усилил восприятие.
Изучив коридор, я обнаружил миниатюрный глазок, замаскированный под самым потолком. Обычным взглядам эта камера была незаметна, спрятанная среди трещин и шероховатостей бетона.
Я немедленно сжег ее излучателем.
Затем я опустил Таню на пол, прислонив спиной к стене — так, чтобы ее не задело, если из комнаты ответят огнем. Мы заняли места по обе стороны от двери, и Командор принялся за петли.
Это была не первая преграда, сдававшаяся сегодня перед лучом лазерной винтовки.
А затем дверь вылетела наружу — вышибленная изнутри, будто тараном.
Тот, кто нанес по ней телекинетический удар, надеялся, что за ней будут стоять.
Но этот расчет не оправдался — дверь пролетела по пустоте и с грохотом отскочила от противоположной стены. И не успела она рухнуть на пол, как я высунулся в проем и выстрелил.
В том, что это была Великая Змея, сомневаться не приходилось — глаза ее были по-змеиному зелеными, да и вытянутой вперед, гладко обритой головой она походила на пресмыкающееся.
Лицо покрывали разноцветные татуировки змей. Извиваясь, они спускались со лба по щекам и шее вниз, опутывая обнаженное тело практически целиком. Золотые кольца, выполненные в виде свернувшихся миниатюрных змей, пронизывали ее губы целыми рядами. На ее лице и теле оставалось мало места, не проколотого какими-нибудь серьгами, в которые были продеты драгоценные цепочки.
Комнату заполняло оборудование самого различного возраста, в том числе и такого же старого, как
