плеча.
– Не дури, – сказал Мило тем же спокойным тоном. – Делай, что тебе говорят, и я отплачу тебе парой услуг. Ты ведь знаешь, как полезны мои услуги, правда, Банчер? С другой стороны… – Мило усилил хватку.
Банчер сжался. Джен увидела, как он побледнел, на бычьей шее выступили вены.
– Ты колдун, Мило! – пропыхтел он. – Все… ненавидят… тебя. Мы тебя прикончим когда-нибудь… вот увидишь.
– Сколько раз вы пытались сделать это? Мой страховочный канат перерезали трижды, а я все еще здесь, правда, Банчер? Даже яд на меня не подействовал, а уж это дурацкое покушение Бронски в уборной… – Мило покачал головой с притворной грустью. – Хотел бы я знать, куда делся добрый старый Бронски. Но хватит воспоминаний, ближе к делу.
Джен услышала, как внутри Банчера что-то щелкнуло. Он издал кошачий стон, после чего судорожно закивал. Мило отпустил его. Банчер отпрянул в сторону, обхватив плечи длинными руками – будто он замерз.
– Бери, бери ее… – пробормотал он, не глядя на Мило.
Мило сказал:
– И ты подтвердишь, если тебя спросят, Банчер, что отдал мне девушку по собственному почину?
– Ага, так и скажу. Клянусь.
– Молодчина. – Мило одобрительно похлопал его по плечу.
Банчер вздрогнул от прикосновения. Мило отошел и улыбнулся Джен.
– Теперь пойдем.
– Никуда я с тобой не пойду, – сказала Джен.
– Хочешь остаться здесь? С ним? – Мило показал на оцепеневшего Банчера, который сидел уставившись в пол, по-прежнему обхватив плечи руками.
– Нет, – созналась Джен. – Но и с тобой никуда не пойду.
Он вздохнул, потом спросил ее имя. Джен ответила.
– Слушай, Джен, не дури. Тебе не остается ничего другого. Я – твой единственный шанс выжить. Однажды я уже спас тебе жизнь. Если бы ты убила Банчера, остальные разорвали бы тебя на куски. Да-да, именно – на куски.
– Почему ты хочешь помочь мне?
– Потому что ты можешь помочь мне.
– Как?
– Это мы обсудим позже – в более интимной обстановке. Пойдем. – Он протянул ей руку.
После долгого колебания она проговорила:
– Хорошо, я пойду, но если ты полезешь ко мне, я тебя убью.
Он улыбнулся в ответ.
– Крепкие связи устанавливались даже при менее романтическом начале. – Он, кажется, подумал, будто сказал что-то остроумное, но Джен не поняла шутки.
Жилище Мило находилось в самом конце помещения. По сравнению с берлогой Банчера его обстановку можно было назвать стерильной. Здесь была даже мебель, вполне сносная: кровать, маленький стол и стул, – все искусно сплетенное из прутьев. Соломенная подстилка на полу сравнительно чистая, никаких крошек и объедков. На одной из «стен» даже висела картина. Она была подвешена на крюке, на который натянули матерчатую перегородку. Картина была странной. Вихрь буйных красок, который вроде бы складывался в узор, но Джен не поняла, что это. Казалось, будто смотришь на что-то краешком глаза.
Мило уселся на плетеный стул, который громко заскрипел под ним, и показал на кровать. Джен осторожно опустилась на нее, не отрывая от Мило подозрительного взгляда.
– Успокойся, – сказал он. – Я не собираюсь кидаться на тебя и срывать одежду.
– Знаю. Попробуй только – и тебе конец. – Она сказала это с убежденностью, которой не чувствовала.
После того что ей пришлось увидеть в кабинке Банчера, Джен понимала, что ей с ним не справиться.
Он, вероятно, думал то же самое, потому что ее слова, казалось, развеселили его:
– Бедная амазоночка, судя по твоему виду, тебе и впрямь пришлось повоевать. Вон какая рана на голове. И синяк на щеке. Откуда он? Совсем свежий, правда?
Джен сказала, что ее ударил Небесный воин. Мило пробормотал что-то сочувственное.
– А еще есть повреждения кроме видимых? – спросил он.
– Есть порезы на руках и ногах, но кровь уже не идет.
– А внутри? Боли или другие симптомы?
– Живот болит, – призналась она. – С того момента, как этот Бенни коснулся меня своей палкой.
Мило нахмурился.
