– Ладно, давайте по порядку, – произносит гоблин со вздохом. – То, что мы не люди, вы уже поняли. Так вот, мы еще и не из этого мира.
– Э? – вопросительно произносит сэр Джон, указывая толстым, вымазанным в жарком пальцем куда-то вниз.
– Нет.
– О? – на этот раз палец указывает вверх, а на лице рыцаря блуждает насмешливая улыбка.
– Тоже нет, – вздыхает гоблин. – Просто миров два. Наш и ваш.
Некоторое время в камере стоит тишина. Сэр Томас напряженно размышляет, а сэр Джон просто ковыряет в зубах щепкой, которую только что отколол от стола при помощи кинжала.
– Монах бы сказал, – поднимает наконец бровь сэр Томас, – что раз речь идет о мире, то он сотворен Богом, а раз так, то заселен он должен быть детьми божьими… что непохоже.
– Вообще-то, люди там тоже живут, – возражает Акут-Аргал. – Но послали именно нас – просто потому, что мы более живучи. Человек погиб бы по пути. Да и нам досталось, ну… вы видели.
– Вот ты и проговорился, – усмехается Джон Рэд. – Вас послали. Кто же?
– Человек, как ни странно. Наш повелитель. Дело в том, что, к сожалению, есть еще одна раса – она называется орки. Если уж кого и обзывать демонами… короче, они нашли способ уничтожить ваш мир.
После такой новости рыцари, переглянувшись, дружно крестятся.
– Колдовство? – интересуется сэр Джон, причем ни веселости, ни хмеля в его взгляде больше нет. – Говори!
– Нет. Не колдовство. Хуже. Они надумали послать сюда королеву торов.
– Что за торы? Что за королева?
– Торы, – объясняет гоблин, – это такие животные. Чуть крупнее человека, а с виду… Неприятные, одним словом. Очень. А королева – ну, как у пчел королева. Она покрупнее. Намного. Иона у них главная.
– Животное, – задумчиво произносит Джон Рэд. – Они послали сюда животное, и наш мир погибнет… скажи мне, гоблин, что такого в этом животном, что способно уничтожить целый мир? Яд? Когти? Клыки?
– Да. Яд, клыки и когти. А еще броня, от которой отскочит двуручный топор. Добавьте к этому скорость дикой куницы и силу… огромную силу. И ум. Я сказал, что это зверь, но это – единственное известное мне неразумное существо, которое может строить ловушки, сложные, многоходовые…
– Все равно. Один зверь… – с сомнением тянет Джон Рэд. – Вот если бы они послали сюда дракона… У вас есть драконы, гоблин?
– Есть, – просто говорит Акут-Аргал.
– Завидую, – вздыхает рыцарь, причем в его голосе действительно слышна зависть. – Когда я был мальчишкой, я так мечтал сразиться с драконом, так мечтал… Моим самым горьким разочарованием было, когда я узнал, что драконов не существует…
– Они существуют, – возражает Акут-Аргал. – Но они разумны, а значит, с ними можно договориться. Да и размножаются они, прямо скажем… неохотно… А вот с королевой договориться нельзя.
– Королева, – перебивает его сэр Томас. – Как у пчел, ты сказал?
– Ты понял.
– Я не понял, – барон хмурится, а кулак его с грохотом обрушивается на стол. – При чем тут какие-то пчелы?
– Королева умеет размножаться, – отвечает гоблин. – Королева – это самка. Как в пчелином улье. И если она успеет это сделать, то ее потомство разбежится во все стороны и тоже станет размножаться. И так далее. А значит, королеву надо найти и убить до того, как это случится. У нас на все – не больше месяца.
Джон Рэд барабанит пальцами по столу. Он озадачен. Смотрит, словно ища поддержки, на сэра Томаса. Негромко, но с чувством чертыхается. «Мальчишка – он мальчишка и есть, что с него взять. Он мысленно уже сражается с самой грозной тварью на свете. Эх, прав был монах, говоря о соблазнах. Вот только…»
– Господь не допустит гибели мира, – твердо произносит рыцарь.
– Господь, простите мне еще одну ересь, послал вам весточку в моем лице. Я, конечно, не похож на посланника Бога, но уж что есть, то есть. Без, так сказать, перьев.
– И конечно, я должен вам поверить и отпустить на все четыре стороны? – с иронией в голосе интересуется Джон Рэд. – Вот просто взять и…
– Э… нет. – Акут-Аргал, похоже, смущен. – Тут ведь такое дело… Будь это, например, дракон, мы бы завалили его втроем, наверное. Но против королевы, у нас нет ни единого шанса.
– …
– Нам нужна ваша помощь.
Глава 5
—Что еще можно сделать? – Денни до сих пор никогда не сдавался и не собирается сдаваться сейчас. Собственно, это еще один урок, который намертво вбил в его упрямую голову дядя Нил: «Никогда не сдавайся». Потому что, если ты сдался, тебе уже ничем не помочь, все кончено. А если не сдался, то шанс еще есть, пусть даже мизерный.
– Ничего не сделаешь, – шепчет маленькая ведьма, но это ни в малейшей степени не смущает ее собеседника. Когда он сказал, что нужна крыша над головой, она говорила то же самое – и вот, пожалуйста, они в шалаше, теплом и уютном, под каменным козырьком, образованным нависшей скалой, невесть откуда торчащей посреди леса. Когда потребовались одеяла, она сказала, что в лесу их достать негде, а Денни за три ходки набил этими одеялами весь шалаш – повернуться негде. Правда, оставил без одеял половину близлежащей деревни…
Потом еда, потом посуда… Теперь встал вопрос с лекарствами.
Мэри больна. Не просто больна – кашель выворачивает ее наизнанку, и пускать дело на самотек Денни не собирается.
– Что за лекарства нужны? Перечисли.
– Сейчас эти травы не собрать.
– Нет, ну бестолковая же девчонка! Одеяла в лесу тоже не собрать – а вот же они! Видишь? Говори!
Девочка говорит. Да, в медицине она, пожалуй, разбирается, а травы и «горючее вино»… Есть здесь неподалеку один замок… Так себе замок, зато близко. Обнесем, нынче же вечером.
Денни садится рядом с больной и начинает поить ее бульоном, сваренным из собственноручно пойманного кролика. Поить из ложечки, как когда-то отпаивал его, найденного в сточной канаве, дядя Нил.
– Будут тебе травы. Не помри только.
– Зачем ты обо мне заботишься? Я же ведьма!
– Тоже мне – ведьма! – фыркает мальчишка. – Сама себя вылечить не можешь! И вообще – ты бредишь.
Замок, кстати, принадлежит Джону Рэду.
«Я мог бы сюда и не приезжать», – бормочет отец Уолтер, глядя из окна на улицу. Вчерашний дождь превратил ее в самое настоящее болото, и нету решительно никаких причин полагать, что за городом ситуация хоть чем-то отличается от того, что творится здесь. В Англии две беды – дороги и вооруженные до зубов дураки, которые по ним ездят.
Затем священник садится за стол и углубляется в работу.
«Вот римляне – они строили хорошие дороги».
Вопросы дорожного строительства мало волнуют эмиссара Церкви в этом Богом забытом уголке мироздания, и, в то время как его «маска» занимается привычным брюзжанием (хотя бы кто мог его сейчас подслушать!), сам он работает, быстрыми штрихами нанося на лист дорогой бумаги диспозицию большого сражения – того, которому лишь еще суждено произойти через неделю. Здесь, в этих краях. И уже сейчас видно было, кто одержит победу, – нужно только иметь шпионов, и курьеров, и голову на плечах…
Вот интересно, шпионов и курьеров Ланкастеры имеют в избытке…
Затем отец Уолтер замирает, словно пытаясь поймать ускользающую мысль. Мельком, и как-то
