ничего не ощущал. Только голова немного болела, но это скорее не от выброса, а от того, что слишком долго не дышал чистым кислородом. Не из вентиляционной системы. Борзый подошёл к шкафу и достал оттуда упаковку печенья. Налив себе стакан воды он сел возле меня и, открыв пачку, принялся хрустеть печеньем, изредка попивая воду из стакана. Смотрел он прямо в стену и не сводил взгляд.
Я же решил снова залезть в сеть и достал коммуникатор. Главной новостью было:
«В связи с внеплановым выбросом отменилась операция по выселению бандитов из сектора тридцать два. Перенос операции назначен на воскресенье. Всем бойцам группировки Долг пройти по оговорённым пунктам передачи. Генерал Воронин». Что не поделили Долг и бандиты? Это ведь сталкеры разного уровня. Странно. Чтобы узнать причину вражды я включил новостную сетку группировки Долг и нашёл интересную статью:
«По оперативным данным был уничтожен блокпост Долга на окраине с последним положением Лиманска. По прибытии разведотряд нашёл шестерых бойцов, служащих на посту, мёртвыми. Погибли они в перестрелке с неизвестным противником. Сперва было решено, что это очередная диверсия Свободы, но потом было установлено, что неподалёку от места перестрелки нашли тело бандита, погибшего от пуль солдат Долга. Воронин лично предъявил претензии немногочисленной группировке бандитов за что был ранен из пистолета Макарова в плечо неизвестным. В ответ на оскорбление, Воронин объявил об организации операции по уничтожению третьего резерва группировки бандиты». Теперь понятно, зачем им это. В принципе логично. Правда, по старому принципу. Кровь за кровь. Зуб за зуб и так далее. Глупо. Я улыбнулся и в этот момент экран ПДА отключился, и я услышал едва слышимый грохот с поверхности. Это был выброс. В голове слегка кольнуло, и в глазах всё поплыло. Когда немного отпустило, я обратил внимание, что экран коммуникатора снова зажёгся и там пошли списки погибших при выбросе. Я смотрел на цифры и буквы, которых становилось всё больше и больше, и улыбался. Мне не было жаль. Это всего лишь игра. Они сами стали играть с жизнью, отправившись в Зону, и проиграли. Человеку не может везти всегда. Таков закон жизни.
Часть четвертая «Месть»
Вот Долг со Свободой воюют, а толку? Сейчас друг друга перестреляют, а потом то что? Потом они примутся за нас! — Воробей.
Каждый раз во время выброса нечего делать. И вот сейчас, в то время когда выброс кончился, но на улицу идти ещё нельзя, мы все сидели в зале за столом и думали чем бы заняться. Я как обычно просматривал сводку новостей, Борзый копался в кармане в поисках чего-то, Монах дремал, а Сидорович спокойно перелистывал мой отчёт о поставках и иногда недовольно щурился. Видимо ему что-то не нравилось. Мне было всё равно. Свою работу я ведь выполнил. Неожиданно Борзый вынул из кармана пачку старых карт, связанных резинкой и положил их на стол. Он с секунду подумал, а потом спросил:
— Кто играть в «Дурака» будет? — он обвёл нас глазами и снял резинку с карт.
— Я буду, — сказал, открывший глаза, Монах.
— Я тоже не прочь сыграть, — сказал Сидорович и добавил: — Вспомним, как это делается! — он радостно хлопнул в ладоши.
— А ты, Физик? Покажи чему тебя шулер научил, — сказал Борзый, ехидно улыбнувшись.
— Его зовут не шулер, а Серый. А ты завидуешь, потому что играешь хуже! — ответил я ему, выхватив карты, чтобы их раздать. Борзый ничего не ответил. Лишь промолчал. Я по-быстрому пересчитал карты. Их оказалось тридцать шесть. Без джокеров, троек, четвёрок и пятёрок. Нормально. Я стал раздавать карты сидящим рядом со мной. Сидорович сидел напротив меня, перед настенным телевизором, Монах слева, а Борзый справа. Я начал раскладывать карты по одной каждому, пока их число не дошло до семи. Оставшиеся я положил в центр стола на козырную, которой оказался валет пики. Взяв в руки свои карты, я удивился. Ни одного козыря. Везёт, так везёт! Распределив их по порядку, я осмотрел остальных игроков. Борзый сидел и улыбался, скорее всего получил крупный козырь. В отличие от него Монах сидел молча и смотрел на оставшиеся карты. Сидорович всё возился с их распределением, как и я впрочем. Когда я с этим закончил, то Борзый спросил:
— У кого, что из мелочи есть?
— Валет, — сказал Монах, улыбнувшись.
— Десятка, — сказал я.
— Семёрка, — сказал Сидорович.
— Степан, ходи под меня, — сказал Борзый, почесав затылок. Он кстати сидел в капюшоне. Как будто здесь холодно. Глупо. Торговец положил возле Борзого семёрку черви и тот сразу же покрыл её восьмёркой той же масти. Я решил помочь Борзому и подложил ещё две семёрки, на что услышал:
— А не завалите! — Сидорович кинул двух козырей, даму и вальта и победно осмотрел всех нас. Ни у меня, ни у Борзого с Монахом таких карт, и мы дружно решили продолжать игру.
Описывать всё в подробностях неинтересно. Там несколько раз брал карты Монах, Степан и один раз я. Борзый ни разу пока не проиграл. И вот, когда карт осталось всего четыре, а мне надо было взять три, так как я только что отбился от очередного хода Борзого, я решил действовать и вместо десятки кинул Монаху два короля, один крести, другой козырной. Тот озадаченно посмотрел на меня и, улыбнувшись, положил на них двух тузов. Тут-то мне и помог Степан, он положил рядом туза, да не просто туза, а козырного. Тут уж делать нечего. Монаху пришлось брать карты, а Сидорович оказался победителем, так как это была его последняя карта. У меня их оставалось ещё две, десятка крести и шестёрка козырная. У Борзого было тоже ещё две карты, что не скажешь о Монахе, который с трудом удерживал большую кипу карт в руках. Он, похоже, и проиграет. Я улыбнулся и посмотрел на Борзого с надеждой, что он мне умастит. Тот ехидно посмотрел на меня и уже собрался было положить какую-то карту, как вдруг раздался громкий низкий голос. Все мы, как будто сговорившись, повернулись на голос и увидели, что небольшой телевизор за спиной Степана включился и нашему взору предстал изображение человека, сидящего за каким-то столом. Но это был не абы кто, а сам профессор Сахаров. Человек, у которого я должен был работать, но по стечению обстоятельств мне это не удалось. Я смотрел на этого человека с уважением. Он был первым учёным, кто решился ради науки на поездку в Зону. Он поехал тогда, когда ещё не было ни военных эскортов, ни бункеров с титановыми стенами, где учёные чувствовали себя в безопасности. Тогда он был молод, а сейчас ему было лет пятьдесят, хотя выглядел на сорок. Не более. На Сахарове был светло-синий халат, который носят учёные. Новые очки из хромированного железа, блокнот с красным паркером в нагрудном кармане и нашивка на груди с непонятными цифрами «653718». Я так заинтересовался его внешностью, что немного отвлёкся от того, что он говорил. А произнёс он вот что:
— Добрый вечер, Степан! Как жизнь? — голос его был живым и вообще, казалось, что он не в зоне, а где-то за периметром. Я ещё с секунду смотрел на него, а потом перевёл взгляд на Сидоровича. Он был удивлён. Видимо, не часто учёный устраивает ему видеоконференции. Торговец извернулся поудобнее и ответил:
— В норме. Что хотел?
— Ты как всегда догадлив. Я по делу. В связи с недавним нападением на группу наших работников, мы решили инкогнито провести профессора Демидова за периметр в одну из военных частей. Сопровождать его будут двое военных и один учёный. Нам надо, чтобы вы их прикрыли если что. С тобой всегда работают люди, — он улыбнулся — Сможешь это обеспечить?
Сидорович хмыкнул, подождал секунду и, показав на меня, сказал:
