В этом отчете сказано: '...мы успели раньше полдня прибыть в Себастополис. Поэтому в тот же день сумели выдать жалованье солдатам, осмотреть коней, оружие, поглядеть упражнения всадников, осмотреть больных и хлебные запасы, обойти стены и ров. Себастополис основан милетянами. Прежде он назывался Диоскурией'.
Четырьмя столетиями позднее, в 550 году нашей эры, в самый разгар борьбы, которую вели за овладение Кавказом Византия и Иран, византийские войска оказались вынужденными временно уступить свои позиции. Чтобы не оставлять врагам свои укрепленные места, они разрушили стены ими же построенных крепостей в Питиусе (Пицунде) и Себастополисе.
Когда же персидское войско ушло и византийцам удалось вновь вернуться, они заново отстроили крепость.
Известный византийский историк Прокопий Кесарийский писал: 'Император Юстиниан возобновил и расширил этот самый Себастополис... обнес его стенами, и город сей по обширности и богатству стал одним из первых на восточном побережье Черного моря'.
В XIV-XV веках здесь находилась генуэзская фактория -- на картах того времени ее именуют Сан- Себастьян, Севаст, Себастополис. Но эта фактория не была прямой преемницей римского города.
В XVIII веке итальянский историк Арканджело Ламберто первым на Западе упомянул о том, что древний Себастополис был взят морем.
О городе, исчезнувшем в морских волнах, рассказывали, естественно, и в Грузии. Многие даже называли место, где находился этот город, -- там, где сейчас Сухуми. И уверяли, что в тихую погоду на дне Сухумской бухты видны остатки домов и улиц.
...1864 год. Море выбросило в Сухуми на берег настоящий клад: 'золотую корону в виде обруча, толщиной в гусиное перо с привесками'. И до этого и после этого довольно часто на берегу находили древние монеты: золотые, серебряные, медные -- и предметы из металла. Так же как в Пантикапее, тут в земле при постройке домов, да и при других обстоятельствах нередки были находки древней утвари, украшений, черепков.
8. Ученых давно уже интересовало, где же все-таки находилась древняя Диоскурия? На том месте, где нынче привольно раскинулся красивый, яркий, цветущий Сухуми? Или же где-то в стороне от него? Спорили, опираясь главным образом на свидетельства древних писателей и путешественников. А к единому выводу прийти не могли. В основном из-за того, что сами древние авторы по-разному оценивали расстояние, скажем, от того же Питиуса до Диоскурии. Удивительного тут ничего нет, нередко ведь расстояние определяли 'на глазок' с моря, плывя на корабле. А случалось и так, что спрямлялась дорога или менялась и конфигурация берега.
Никто, разумеется, не утверждал, что Диоскурия находилась далеко от Сухуми. Но все же некоторые исследователи доказывали, будто следы Диоскурии следует искать на левом берегу реки Кодор, возле мыса Искурия (Скурга), что находится в двух десятках километров южнее современного Сухуми. Бралось это, разумеется, не 'с потолка'. Приводились аргументы, в ряде случаев они казались достаточно весомыми.
9. В 1874 году известный в то время археолог Брунн, скрупулезно проанализировав все имевшиеся в его распоряжении данные, пришел к выводу, что все-таки Диоскурию следует искать в Сухуми. Еще точнее: Сухуми находится на том самом месте, где некогда располагалась Диоскурия.
Двумя годами позже большой энтузиаст изучения древностей Абхазии, историк и краевед Владимир Чернявский поддержал Брунна. Но высказал при этом мысль, что остатки Диоскурии следует прежде всего искать в море. Вместе с двумя молодыми помощниками, Метаксой и Шангиреем, он и занялся поиском остатков древних сооружений на дне Сухумской бухты. И кое в чем преуспел. Одну из своих находок он назвал замком. 'Замок этот, -- писал Чернявский, -имеет два сомкнутых отделения, одно совершенно круглой формы, другое -четырехугольной, последнее более разрушено'.
Позднее, уже в 90-х годах XIX века, неподалеку от Сухуми, на берегу реки Келасури, впадающей в Черное море, был найден клад: довольно значительное число древних монет, в том числе монеты, увидевшие свет в Диоскурии, в первые века нашей эры.
10. В августе 1953 года физрук одного из сухумских санаториев Юрий Мовчан увидел на дне Сухумской бухты, неподалеку от того места, где речка Басла, или, как ее называют в просторечии, Баслетка, впадает в море, на незначительной сравнительно глубине, плиту. Когда ее подняли на берег, то оказалось, что Мовчану посчастливилось найти редкостной красоты мраморную надгробную стелу, которая, как напишет исследовавший ее Л. Шервашидзе, 'не имеет равных среди известных мраморных барельефов в Советском Причерноморье'.
Она и в самом деле очень красива, эта двухметровой высоты, чуть расширяющаяся книзу серовато- белая плита с чудесной барельефной сценкой: молодая женщина, сидя в кресле, нежно прощается с сыном. Она положила ему на плечо руку и глядит не наглядится, прощаясь. На заднем плане еще одна женская фигура с ящиком на плече. Служанка? Возможно, что так, и держит она, вероятно, ящик с драгоценностями.
Плита сохранилась не полностью, ее левый край обломан.
Удалось установить: стелу изготовили в V веке до нашей эры и привезли из Греции. А вот, над чьей могилой она находилась, кто автор барельефа, этого, наверно, вообще не узнать. Дело в том, что, как пишет Л. Шервашидзе, подобные стелы имели обычно навершие, на котором помещалась надпись. Было навершие и на нашей стеле, но найти его не удалось.
Так или иначе, но находка вызвала большой интерес. Прежде всего потому, что она действительно уникальна. А во-вторых, она вновь напомнила ученым о тайне Диоскурии.
Заметьте: нашли стелу в море. Естественно, что это навело ученых на мысль продолжить те поиски на дне Сухумской бухты, которые успешно начал Чернявский. Собственно, их собрались продолжить еще в начале века, но все что-то мешало.
Кстати говоря, именно возле устья реки Баслетки волны частенько выбрасывали античные черепки, монеты, а порой украшения и всякого рода погребальную утварь.
Может быть, тут некогда находился некрополь?
11. 1957 год.
'Сменяя один другого, мы уходили на дно, чтобы тщательно, метр за метром, просмотреть грунт, проверить лежащие на дне камни. Время от времени приходилось приостанавливать работу, чтобы дать улечься темным клубам тумана, который образует потревоженный ил...
Обследование дна на месте находки стелы -- единственная цель наших работ. Мы изучаем также находящиеся поблизости, под водой, остатки древнего сооружения. Эти руины и были причиной курьезной ошибки, допущенной известным английским писателем Джеймсом Олдриджем. В своей книге ``Подводная охота'', упоминая о затонувшем на дне Сухумской бухты городе Диоскурии, Олдридж пишет, что, по дошедшим до него сведениям, на одном из зданий этого подводного города сохранилось даже изваяние пловца... Никакой такой скульптуры вообще нет. Видимо, просто переводчик не очень точно передал, что пловец, взобравшийся на стену подводных развалин, будет возвышаться над поверхностью моря.
Развалины, которые мы собирались изучать, были сплошь покрыты водорослями и острыми ракушками. И прежде всего нам пришлось, вооружившись водолазными ножами, начать очистку поверхности стен. Лишь после того стало возможно произвести обмер этих руин, снять их план, зарисовать характер кладки.
Оказалось, что это остатки круглой башни с примыкающим к ней, еще больше, чем она сама, разрушенным прямоугольным помещением. Стены имеют толщину более метра и выложены из крупного, неоколотого булыжного камня на известковом растворе. Башня небольшая, ее наружный диаметр -- около шести метров. В башне с одной стороны сохранился узкий дверной проем, с другой -три узкие оконные щели в виде бойниц'.
Это описание принадлежит Л. Шервашидзе. И речь в нем идет о том самом 'замке', о котором в свое время писал В. Чернявский. Но вот что небезынтересно. По необъяснимой причине (явно произошла какая- то путаница в записях) у Чернявского 'замок' был помечен совсем в другом месте: напротив развалин Сухумской крепости, построенной в XVIII веке турками. Но там нет никакого замка. Он находится неподалеку от устья Баслетки.
И все же именно возле Сухумской крепости, после того как на протяжении двух с лишним месяцев аквалангисты километр за километром безрезультатно прочесывали дно Сухумской бухты, были сделаны
