для пассажиров.
Пожалуй, они правы. Меня уже шатает от усталости. Заснуть, правда, вряд ли получится, но отдохнуть не помешало бы.
На пороге я оглянулся. А ведь эти люди как-то незаметно стали для меня чуть ли не семьей. И, хоть я даже не успел запомнить их всех хотя бы в лицо, вандеры уже воспринимают меня как полноправного члена команды…
– Эй, дамочка, туда нельзя! – раздался из коридора голос Джи-Джи.
Наверное, вандеры сразу приняли меня за своего, потому что я на самом деле такой же, как они. Потерявший цель в жизни и потерявшийся сам…
– Я тебе говорю – нельзя туда пассажирам!
– Вот еще только тебя я не спрашивала, куда мне можно, а куда нельзя! Дай пройти!
Все-таки я не прав. Кроме потерь, были и приобретения. В конце концов, сейчас я обрел новую цель, обрел новых знакомых – в будущем, возможно, даже друзей…
– Дрейк мне голову оторвет, если я пущу пассажира в рубку!
– Насколько я знаю, один пассажир уже там. И уж если даже его пустили, то я-то точно не помешаю!
Ну и, конечно же, как я мог забыть про свое самое главное приобретение… Я выглянул в коридор.
– Дарк, да скажи ты этому клоуну, чтобы он меня пропустил!
– Ничем не могу помочь, детка. Меня самого только что выгнали. Хотя, если честно, там и посмотреть-то нечего…
– Ну да, как же! – фыркнула Алана. Она уже успела выспаться, но настроение у нее от этого не улучшилось. Она все еще злится на меня. Что ж, ее можно понять. Будь я чуточку осторожнее – мы бы сейчас летели совсем на другом звездолете, в компании с несколькими миллионами стелларов. Наличными. Эх…
– Пойдем-ка лучше в кают-компанию, – предложил я, обнимая ее за плечи. – Что-то я проголодался…
Она сбросила мою руку и, гордо вскинув подбородок, ушла вперед. Я не стал ее догонять. Впереди долгое путешествие, и времени, чтобы помириться, вполне достаточно. Во всяком случае, хочется на это надеяться.
Ну а пока… Да, были потери, были приобретения. Важно то, что самое главное мне удалось сохранить неизменным, не потерять во всей этой свистопляске… Я погладил кончиками пальцев серебристый доспех на правой руке. За все эти годы мы стали практически единым целым. И потерять его было бы все равно, что потерять часть самого себя. Пожалуй – лучшую свою часть.
Не так ли, Миранда?
