– Хорошо, учитель, – покорно отозвался молодой.
– Покажешь – и сразу назад!
– Хорошо, учитель!
– Да побыстрее давай, мне, что ли, на верхотуру лазить? Я пока в буфет, а как вернусь – чтоб на месте уже был!
– Хорошо, учитель!
Ответы молодого техника разнообразием не блистали.
Он был на голову ниже любого из ведьмаков, узок в плечах; носил мешковатую робу с эмблемой комбината на рукаве и засаленный картуз, давно уже заслуживающий упокоения на ближайшей помойке. Зато обувь у юнца была отличная: кожаные туфли полуспортивного образца, да не клееные, а шитые. Только очень уж маленького размера…
– Тебя, стало быть, Валентином зовут? – спросил Ламберт, когда вся троица вышла из здания. Техник шагал чуть впереди, ведьмаки – за ним.
– Угу, – отозвался техник. Геральту показалось – угрюмо.
– И давно ты тут? У Корнея на обучении?
– На обучении… – буркнул Валентин с нескрываемым сарказмом. – Говорите уж прямо – в услужении…
– Так я и думал, – удовлетворенно хмыкнул Ламберт. – Именно поэтому ты притворяешься мальчиком?
Техник запнулся, но секунду спустя снова зашагал, только голову в плечи втянул.
– Как вы узнали? – спросил, а точнее, спросила девочка.
– По запаху, – признался Ламберт. – Нет-нет, не подумай ничего плохого: никто не говорит, что ты грязнуля.
«Хотя картуз могла бы и почище найти…» – подумал Геральт.
– Просто у ведьмаков очень развито обоняние, – продолжал объяснения Ламберт. – Мужчины и женщины пахнут совершенно по-разному, и для нас не составляет труда определить – кто перед нами.
Некоторое время Валентина молчала, потом, все так же не оборачиваясь, зло обронила сквозь зубы:
– А что прикажете делать? Мама давно умерла. А этот старый кобель-самокат ни одной юбки не пропускает, сколько его знаю. Да и без него на комбинате уродов хватает. Лучше так… хоть не пристает никто.
– Кроме мамы у тебя кто-нибудь был?
– Нет.
– И давно ты… без мамы?
– Лет… шесть.
– Н-да…
Ламберт вопросительно взглянул на Геральта. Тот пожал плечами. Поступай, мол, как считаешь нужным… Девчушке и впрямь не позавидуешь.
– Прости, что спрашиваю… Но… Ты понимаешь, что сейчас с тобой происходит?
Девочка остановилась и обернулась; поневоле встали и ведьмаки.
– А что со мной происходит? – спросила она напряженно.
– Ну-у-у… – протянул Ламберт, неожиданно смутившись. – Как бы тебе сказать…
– Вы о месячных, что ли? – осенило Валентину. – Тю… Ну, даете! За мокрощелку меня приняли, да?
– А сколько тебе лет? – виновато поинтересовался Ламберт.
– Шестнадцать. Почти. Так что с половым воспитанием вы малость запоздали. Я уже и залететь несколько раз успела.
– О как… – Ламберт сконфуженно поскреб указательным пальцем кончик носа.
– Золотая молодежь, – проворчал Геральт. – Привыкай…
Это были первые его слова за последние полчаса.
– Ладно, извини, – вздохнул Ламберт. – Я с самыми чистыми намерениями.
– Извиняю, – усмехнулась девушка. – Сама виновата, ношу это балахонище… Но так и правда спокойнее. А кому надо – тот про меня и так все знает.
– Тогда проехали. – Ламберт начал направлять разговор в интересующее ведьмаков русло. – Расскажи-ка нам, девица-краса, – куда мы, собственно, идем и что ты нам собираешься показать?
Девушка-техник чуть задержалась и пошла вровень с ведьмаками – так было удобнее говорить.
– Корней – дрянной техник, думаю, вы уже заметили, – начала она без обиняков. – Соображает туго, знает мало, а читать ленится, знай бромбус или еще какой шмурдяк посасывает да за тетками из ширпотреба волочится. Поэтому то, о чем он подумал, вам поможет вряд ли.
– Ну, это мы сами решим – поможет или нет, – мягко заметил Ламберт.
– Да чего там решать? – девушка пожала плечами. – На одном из складов, который мы недавно вскрыли, нашлись законсервированные на длительное хранение военные автоматы с базой-керриером. Эмэрки, знаете такие?
– Модульные разведчики?
– Они самые.
– А какие именно?
– Двоечки, дециметровки. Десять штук. Ну и база, ясное дело, с ними.
«Ишь ты! – удивился Геральт. – А девица-то не дура, похоже! Поднабралась знаний в библиотеке!» Ламберт с сомнением поглядел на напарника.
– Что скажешь? – поинтересовался он.
– В молоко, – невозмутимо изрек Геральт. – Эмэрки не в состоянии воровать контейнеры с метанолом и уж тем более им не под силу топить суда, пусть и прирученные гражданскими.
– А чего пострашнее на ваших складах нет? – снова повернулся к девушке Ламберт.
– Не-а. Там и эмэрок-то всего один комплект. И он до сих пор на консервации. Так что плакали ваши денежки, господа ведьмаки.
– Денежки не наши, денежки Шака Тарума, – уточнил Ламберт. – Сострижем в лучшем виде… Слушай, я вижу – ты начитанная деваха, да и в технике разбираешься получше многих. Расскажи-ка нам – что ты думаешь обо всем, что тут творится. Ведь думаешь же, а?
– Думаю, – подтвердила Валентина. – И скажу как на духу: воруют не комбинатские. Во-первых, им не продать столько метанола за раз. По паре канистр в неделю все приворовывают, не без этого, но в таких масштабах… Тут нужен крупный заказчик со стороны. Между тем такого заказчика в округе не наблюдается.
– А откуда ты знаешь – наблюдается, не наблюдается?
Девушка подняла на Ламберта хрустально-прозрачный взгляд.
– Уж знаю… Мелкой торговлей ворованным спиртом заправляет тот, от кого я обычно залетаю. В администрации он сидит достаточно высоко, чтобы сознавать реальные расклады касательно комбинатских дел. Имени, извините, не назову. Зачем вам имя?
– Действительно, – пробормотал Ламберт. – Зачем? Ну, а дальше-то что?
– А ничего. Комбинатские сами в недоумении – что начальство, что простые живые. В противном случае вас бы просто не позвали сюда, верно?
– А ты говорил, здесь бестолковые техники, – негромко сказал Геральт напарнику.
Валентина поглядела на Геральта, и у того неожиданно мороз прогулялся по спине. Хотя ничего угрожающего ни в девушке-технике, ни в ее действиях не было и в помине.
– Спасибо за комплимент, ведьмак-молчун.
– Пожалуйста.
– Знаете что? – сказала Валентина. – Предлагаю отослать автоматы-разведчики к такой-то матери и пойти взглянуть на действительно интересное… не знаю что. Корнею я об этом не рассказывала, а больше в тех дебрях никто не лазит. Не факт, что оно имеет отношение к вашему расследованию, но мало ли? Я не сумела определить – что это.
– Веди, – выдохнул Ламберт без раздумий.
