Парень замялся. Лезть вперёд без разведки было опасно (хотя, собственно, только что он именно это и проделал), высылать же вперёд 'стрекозу' - значило обнаружить себя раньше времени. Хотя... Беззвучно перемещаться всё равно не удастся. Плюс диверс, если не дурак, уже поставил разведъобъём. А он точно не дурак... Значит - скрытно пройти всё равно не получится - можно выпускать разведзонд.
'Ну, насекомое, вперёд!' - Белецкий запустил в тоннель 'стрекозу', и, только дождавшись подтверждения, что ближайший участок пути безопасен, быстро полез вверх, цепляясь за скобы.
Такая осторожность несколько замедляла продвижение вперёд, но Егор рассудил, что быстро с законсервированным кораблём диверсант сделать всё равно ничего не успеет - разве что взорвёт, так что можно себе позволить 'спешить медленно'.
О том, что в его рассуждения вкралась ошибка, тут же напомнил сигнал тактика о том, что 'Последний шанс' исчерпывается. Кислород подходит к концу. Так что, если не поторопиться, парень мог задохнуться, так и не добравшись до врага.
Чертыхнувшись, Егор поспешил за 'стрекозой', закладывавшей виражи в лабиринте коридоров. Так как судно было военным, на пути к рубке было множество поворотов, которые позволяли контрабордажной команде в случае проникновения врага на корабль держать оборону, и то тут, то там натыканы стационарные огневые точки, сейчас, к счастью, мёртвые.
Предположения Егора о том, что противник поставил разведобъём, подтвердились, когда где-то в районе третьей палубы на месте 'стрекозы' вспыхнул слепяще-белый шарик диаметром сантиметра в три, и она прекратила своё существование.
По всем признакам, такое явление могло быть вызвано только дистанционным подрывом сконцентрированной в малом объёме 'умной пыли' (она же - 'москиты'). Это, кстати, вовсе не означало, что диверсант остался без 'глаз и ушей' в коридорах. Подорваны были явно далеко не все 'москиты'. Большая их часть продолжала исправно предоставлять хозяину информацию о перемещениях преследователя.
Белецкий тоже не остался без разведданных. Место погибшего зонда тут же заняла вторая 'стрекоза'. Тут, конечно, лучше было бы поставить разведобъём - но увы, нечем. Всё потрачено при путешествии по подземному лабиринту.
И в случае уничтожения последнего аппарата Егор рисковал нарваться на неожиданный выстрел в упор.
- Вероятность применения противником какого-либо оружия, кроме шпаги, оценивается примерно в полпроцента, - сообщил Вейтангур, словно почувствовав, о чём думает молодой человек, - корабль остро необходим ему неповреждённым. Как и нам.
Снова пикнул тактик. По мере приближения к концу последних запасов кислорода сигналы должны были звучать всё чаще и чаще.
- В рубке ты должен прорваться к консоли управления и вставить меня в гнездо в правой её части. Это приоритетная задача. Уничтожение диверсанта - на втором месте. Запомни - гнездо в правой части консоли управления! - настойчиво повторил меч, и продолжил. В бою можешь использовать меня в качестве второй шпаги. С минуту должен продержаться, пока не сдохну. Но даже если вырублюсь - вставить меня в гнездо! Обязательно!
- Понял! - отозвался Егор, сжав зубы. Порасспросить бы у старой железяки, что из всего этого должно получиться, вот только времени нет. Да и всё равно он ничего не скажет. 'Недостаточно допуска!' - мысленно передразнил парень свой меч.
А потом ему стало не до этого.
Вторая 'стрекоза' достигла рубки, и успела показать изображение диверса, колдующего над консолью управления, прежде чем была уничтожена так же, как и первая.
Егор отставал от разведзонда не больше, чем на пятнадцать секунд, так что не успел ещё пепел осесть на пол, как он, с двумя шпагами в руках, уже стоял напротив своего врага.
Тот уже оставил возню с консолью и обернулся к дверям. И в его руках тоже пылали два клинка.
По всем правилам, надо бы было сначала 'прощупать' противника, но на игру по правилам времени не было. Кислородный таймер пищал всё чаще и чаще. Поэтому Егор сразу ринулся в атаку.
И по каюте закружился смертельный вихрь...
Диверсант оказался опытным бойцом. На порядок сильнее, чем абордажники, точнее, абордажницы, с которыми Белецкий имел дело на 'Змеееже'. Большинство атак молодого человека разбивались о мастерскую защиту, и после почти каждой из них приходилось уже самому уворачиваться от мгновенной контратаки. Ситуация усугублялась тем, что в отличие от Егора, одетого, как и полагается пилоту, в лёгкий скаф, его противник был облачён в скаф средней защиты.
Тем не менее, Егору удалось пару раз задеть диверсанта, хоть и не сильно. Но тот восстановил паритет, проткнув парню правое бедро и оцарапав левый бок.
Сквозь гул крови в висках и трель сигналов таймера Белецкий расслышал голос Пантелея:
- Держись! Я иду!
'Хорошо! Связь есть. Значит, пушистик уже на борту. В случае чего - завершит дело' - удовлетворённо отметил Егор, отбивая очередной удар и переходя в контратаку. И, вспомнив наставления Вейтангура, прокричал:
- Пантелей! Ели что: мою вторую шпагу, ту - из Мёртвого Облака, надо вставить в гнездо справа на консоли управления! Очень тебя прошу!
- Понял! Держись, иду к тебе! - Белецкий с трудом расслышал голос рыся. Перед глазами плавали круги, сигналы таймера слились в один непрерывный гудок, к горлу подступало удушье.
Из последних сил парень ринулся в атаку. Казалось, рухнул какой-то удерживающий его до сих пор барьер. Движения противника замедлились, Егор без проблем уклонился от его левого клинка, подставил Вейтангур под правый... И тот погас, пропуская вражеский удар. Кончился заряд.
Парень почувствовал боль под сердцем... Но и он достал диверса. Кажется... Свет померк, и сознание Егора погрузилось во тьму...
Глава 23
Командующий четвертым космофлотом СС Капудан-паша Саид Кассем с тяжелым вздохом надел парадную феску, завершив тем самым процесс облачения в парадный мундир. После чего вызвал пред светлы очи своё объёмное изображение, покрутил его вправо-влево, придирчиво вглядываясь в мелкие, но важные детали, и удовлетворённо кивнул: вид был хоть и уродливый с его точки зрения, но зато полностью соответствовал Уставу. 'Безобразно, но единообразно'.
Капудан-паша в свободное время увлекался копанием в истории (у каждого человека свои странности) и поэтому знал, что ко временам романтизированного сейчас восторженными глупцами Возрождения многие традиции разделившихся народов были утеряны, или информация о них была чудовищно искажена. Как следствие, многое из того, что считалось 'истинно национальным', и 'уходящим корнями в глубь веков', таковым отнюдь не являлось. Как в Союзе, так и в Империи. От наследия предков в первозданном виде сохранились лишь жалкие крохи. Вся остальная 'история' была придумана относительно недавно.
К таким вот 'исконным вековым традициям' относились и форменные фески, на самом деле перенятые когда-то, по правде сказать, действительно в незапамятные времена, у совсем другого народа, но прижившиеся на какое-то время у одной из ветвей Предков.
'Ещё бы стёганый халат и шаровары вспомнили, идиоты!', буркнул Командующий, и собрался уже покинуть свою каюту, но его намерениям помешал запрос на соединение от адьютанта.
- Что там ещё? - недовольно буркнул Командующий?
