бандитский. И, что характерно, так бывает со всеми, кто из ученых переквалифицируется сначала в администраторы, а потом и в ловцы финансовой удачи… Впрочем, не Кексу об этом с притворным гневом рассуждать, ибо сам злостно нарушает кучу законов и работает на тех же бандитов.
Озвучивать эти соображения вслух Кекс, понятное дело, не стал. Сходил, облачился в комбез и ботинки, прихватил маску и Неrstal и присоединился к громилам у входа.
Психу он шепнул: «Я сейчас!», а Тараненко объявил: «Готов!».
— Ни пуха, парни! — выдохнул Тараненко из кабины и открыл запоры люка.
Влажный воздух Зоны мазнул по лицу и ворвался в ноздри.
Вслед за военсталкерами Кекс выбрался наружу, ступил в скопившуюся на дне капонира лужу и сразу же натянул капюшон на самые глаза. Лило пуще вчерашнего.
Солдаты бочком прошли к выходу из капонира. Под ногами противно чавкало. Кекс, никогда не видевший военсталкеров вблизи, да ещё в Зоне, с интересом присматривался — как идут? Куда смотрят? Судя по всему, ребята дело знали. Не поперли дуром по прямой, отнюдь. Подозрительный лысый пятачок на пути аккуратненько обошли и в странную ямку по пояс глубиной соваться не стали — там трава какая-то ненормальная произрастала, светло-синего цвета, и Кексу ни она, ни сама ямка сразу же не понравились. Вряд ли это могли быть микроаномалии, но не понравились они Кексу, и все тут, — в ямке почему-то не было лужи, а пятачок-плешь выглядел неестественно ровным и гладким, словно блин шлифованного гранита. Вменяемый сталкер от подобных странностей держится подальше. Военные держались тоже.
Метре на шестидесятом Кекс разглядел впереди неплохо замаскированный тентик-палатку. И мысленно отметил два места рядом, где вполне могли прятаться молодцы с автоматами.
На восьмидесятом метре их окликнули:
— Эй, гвардия! Не пальните с перепугу, мы свои!
— Свои бывают разные! — ворчливо отозвался один из солдат. — Мож, назоветесь?
— Назовемся, не сомневайся! Только не тебе, а Тараненко! Осторожно там, мы выходим!
Показались два типа, экипированные примерно так же, как и военсталкеры. Потом из палатки вылез щуплый тип в здоровенном, не по размеру, шлеме.
А следом за ним — Покатилов. В камуфлированном комбинезоне, такой же кепке и тяжелых армейских берцах.
У Кекса натурально отвисла челюсть.
— Босс? — пробормотал он с изумлением. — Здесь?
— Захлопни пасть, Кекс, — сказал Покатилов ровно. — Муха влетит.
Кекс совладал с лицом и напоказ клацнул зубами.
— Тараненко на месте? — обратился Покатилов к воякам.
— На месте, — заверил один из них. — Провести?
— Проведи. Флэш, ты со мной. И вы двое тоже. А вы оставайтесь, если что — связь на восьмом канале.
— Да, босс, — кивнул один из остающихся.
«Стало быть, рации у них есть, — подумал Кекс. — И на запросы Тараненко они не отвечали с определенным умыслом. Чтобы наш визит состоялся, к примеру».
На обратном пути Кекс отметил, как Покатилов с подозрением покосился на все ту же ровную плешь чуть в стороне. Не утратил, стало быть, босс сталкерской сноровки! Зона, конечно, сильно изменилась за последние годы. Но основы сталкерского ремесла остались прежними. Если шастал здесь — на всю жизнь навыки въедаются, палкой потом не выколотишь.
Расплескивая лужу в капонире, добрались до входного люка, при их приближении предупредительно распахнутого. Покатилов первым уцепился за поручень, пару раз стукнул ботинками о ступеньку, сбивая налипшую грязь, и поднялся в отсек.
— Не ожидал увидеть вас здесь! — произнес Тараненко, едва Покатилов оказался внутри. — Совершенно не ожидал! Не страшно?
— Я, между прочим, в прошлом сталкер, — буркнул Покатилов. — Смею надеяться, не из худших, раз выжил.
— А нельзя ли узнать ваш сталкерский псевдоним? — поинтересовался Тараненко. — Или это тайна?
— Не тайна. Когда-то меня звали сталкер Лось. Полагаю, за телосложение. Пока Кардан не нарисовался, больше меня сталкеров просто не было. Даже Гупи был лохлипче. Так что трепещи, наука. — Покатилов повертел головой, оглядываясь.
У дальнего борта двое солдат как раз организовывали столик. Тараненко приглашающе повел рукой:
— Ну, что ж, добро пожаловать, сталкер Лось! У нас тут скромно, по-полевому, но кое-что всяко найдется.
Посреди стола уже возвышалась бутылка коньяку, а Середа сноровисто расставлял на подстеленные салфетки парадные стаканы из небьющегося стекла.
Покатилов с интересом воззрился на выпивку.
— От коньяку не откажусь. Но сначала, Максим, нацепи-ка какой-нить плащик и пойдем прогуляемся. Да без охраны.
Тараненко напрягся; это было отчетливо видно. Он лихорадочно что-то соображал и высчитывал в голове, а Покатилов с интересом наблюдал за ним, сузив глаза до едва заметных щелочек.
— Х-хорошо, — наконец согласился Тараненко. — Сейчас. Если вдруг что — нас прикроют огнем, тут пушечка отличная.
— Не боись, наука. Я ещё не забыл, с какой стороны у автомата приклад.
Тараненко шепнул что-то одному из солдат, и тот принес из багажника брезентовый плащ-пыльник и резиновые сапоги.
— Ребятам кофейку предложите, а то наш термос уже давно дно кажет, — попросил Покатилов, отойдя к самому люку. Через несколько секунд он уже был снаружи.
Тараненко тихо выругался, набросил плащ, вскочил в сапоги и тоже покинул вездеход.
Кекс чувствовал, что и его, и Психа Покатилов тоже скоро вызовет прогуляться, поэтому раздеваться не стал, только автомат оставил в углу, где обосновались Псих с Батоном, а сам подсел к столику, где угощали бойцов Покатилова. Может, военсталкеры и недолюбливали вольных, с гостеприимством тем не менее у них все было нормально: и кофе сообразили, и печенюшек каких-то, и даже коньячку. Правда, ту бутылку, что предназначалась Покатилову, прибрали, выставили другую, попроще. Оно и понятно, та небось из личных запасов Тараненко, начальственная.
Покатиловские орлы от чистого коньяку отказались, но в кофе капнули охотно. Очкарик Флэш наотрез отказался даже от капель в кофе. Кекс отказываться не собирался, ему, а также Психу и Батону, щедро плеснули в железные кружки. Вояки Тараненко также предпочли всего лишь облагородить коньяком кофе (служба, ничего не попишешь, тем более и офицер ихний то и дело рожу из кабины высовывал). Зато Сиверцев, научник, которого Кекс в окружении Тараненко вообще не помнил, ломаться не стал и охотно принял кружку с дозой коньяку.
Чокнулись, причастились.
Кекс сразу раздобрел — после нескольких дней напряжения чувствовать себя в практически полной безопасности было очень-приятно. Сиверцев, которого, как оказалось, звали Ваней, тоже довольно жмурился после коньяку, словно хорошо отожравшийся и отоспавшийся котяра. Бойцы Покатилова о чем-то болтали с военными Тараненко — о чем-то своем, тактически-специфическом, Кекс послушал с полминуты и скис. Батон, наоборот, сидел рядом с ними и жадно внимал. Псих, позевывая, косился на спальники в углу и видимо, размышлял, не поспать ли еще.
— Слушай, Ваня, — принялся расспрашивать Кекс. — Ты ведь обычно в «Ать-два» заседаешь, верно?
— Есть такое, — подтвердил научник.
— А с кем из тамошних дружбу водишь? Вроде бродяги о тебе хорошо отзывались. Только не помню, кто именно.
— Полоз, наверное, — сказал Сиверцев и вздохнул. — Говорят, вы его нашли пару дней назад.
