проблему военным путем, как уже собрались.
Надо понять, что же писали гессы в тех листках. И есть только один способ для этого. Я позвонил.
— Мне нужен доступ к информаторию, — сообщил я девушке, появившейся после моего сигнала.
— Как ваше имя? Как вас записать? — потребовала секретарь.
Либо она не знает азов контакта, либо открытие имени для аборигенов не является запретным, либо им просто невдомек, что у них происходит долгожданный контакт с гессами. Ну, да. Биологи понабежали б. Я фыркнул. Знали бы они — кто я такой… Стоп. Никому нельзя этого знать. И даже записываться на доступ нельзя — силы усмирения вычислят меня под любым именем — по отпечатку ладони и снимку сетчатки, которые требуются для регистрации.
— У вас разве нет общественного информатория? — спросил я.
— Он нам не нужен, — холодно улыбнулась секретарь. — Ради спокойствия колонистов доступ к информаторию ограничен.
— Тогда предоставьте свой доступ, — сказал я раздраженно.
— У меня нет личного доступа, — объяснила девушка, продолжая удерживать губы в подобии улыбки.
Тьфу! Вот так всегда. Не идти же к главе колонии. Но и светиться нельзя.
— Тогда сделаем так, — лениво сказал я, пытаясь выразить презрение к местным порядкам. — Я составлю запрос, а Леонид Яковлевич закажет по нему требуемые документы и программы. Как вы понимаете, я не имею право говорить свое имя…
— Почему? — перебила меня секретарь, заморгав сиреневыми ресницами.
— …И отвечать на подобные вопросы, заданные в таком тоне — тоже. Если вам что-то непонятно — проконсультируйтесь со специалистами.
Наконец-то пренебрежение, которое она мне выказывала с самого начала, сменилось испугом: девушка вдруг поняла, что принимать посла даже от неразвитых аборигенов нужно всерьез. Иначе последствия могут быть непредсказуемыми.
Секретарь засуетилась, выбежала в дверь, цокая острыми каблучками и зачем-то оправляя короткую юбку. Ну, почему мне постоянно попадаются такие, за редким исключением? Или других я не замечаю? Тогда у меня проблемы. А интересно, куда она побежала? Жаловаться начальству? Консультироваться со специалистом?
Не угадал. Она вызвала специалиста сюда.
Загорелый, подтянутый, в свободной одежде, ничем не напоминающей форму колониста. Он сел на стул с другой стороны стола и пристально уставился на меня, будто пытаясь прочесть мои мысли. Психолог? Специалист по работе с общественностью?
— Мое имя — Моррисон, — сказал он. — Я направлен Комитетом для установления с вами непосредственного контакта. Прошу извинить нашего секретаря, она не знает всех нюансов.
— Вы правомочны решать вопросы колонии? — спросил я.
— Да, — Моррисон широко улыбнулся, словно собираясь укусить, — именно поэтому я здесь.
— Тогда прошу вас создать мне необходимые условия для работы. В частности, обеспечить доступ к общей информационной сети.
— У меня есть доступ к информаторию. Что вам нужно?
— Это мое дело, — резко ответил я.
— Разумеется. Просто там разный выход по различным темам.
— Дешифровка, — решился я, — сравнительные данные по биологии планет, комплексный набор знаний.
— А нельзя ли поинтересоваться… — начал Моррисон.
— Нельзя, — перебил я его. Всеми силами надо избежать его вопросов — попасться элементарно.
— Хорошо, — легко согласился Моррисон. — Начнем, пожалуй, с общих знаний.
Тирби-тиль вдруг завозилась в кармане, и я поморщился от неожиданных укольчиков.
— Что там у вас? Не покажете?
Я пожал плечами и выложил тирби-тиль на стол.
Моррисон нагнулся и уставился на насекомовидное светящееся создание.
— Где вы взяли
— Это называется тирби-тиль, — ответил я. — Моя тирби-тиль.
— Тем хуже для вас. Мне как-то приходилось с этим сталкиваться и, признаться, ощущения остались не из приятных.
— А мне вот наоборот, — вызывающе ответил я.
Моррисон проигнорировал мои слова.
— …И столкновение произошло не на этой планете. Вы кто?
Я не ответил на его прямой вопрос.
— Мало ли где могут водиться тирби-тиль. Но, для вашего сведения, она — эндемический вид именно для этой планеты.
— Я дам вам возможность убедиться самому. Данные по биологии в открытом доступе.
Он активировал панель, вделанную в столешницу, набрал код, пароль, раскрыл вирт-экран и вывел на него заставку Общего биологического справочника. Нажал «поиск», и погнал по экрану какие-то картинки с самыми невероятными существами. Очень быстро, так что они сливались в некое подобие эволюционной прямой. Он пробегал одну ветвь за другой, и каждый раз конечным итогом была разумная тварь жуткого вида.
— Странный способ поиска, — усмехнулся я. — Вы решили просмотреть эволюцию всех видов на всех планетах Содружества?
— И не только.
— Может, попробовать найти по ее видовому имени?
— Не считайте меня идиотом! — Моррисон не отрывал глаз от вирт-экрана. — Вида с таким названием не зафиксировано. Мало ли как где ее называют. Надо искать от обратного — проследить цепочки на Гессоните и если ваша тирби-тиль нигде не отмечена, значит, вы ее откуда-то привезли. Но тогда к вам куча вопросов — как вы вообще попали сюда и давно ли?
— Ерунда! — убедительно ответил я. — Вы хотите сказать, что за три года биологи обследовали всю подконтрольную вам территорию? Ни в жизнь не поверю! А ведь наша территория вам вообще не доступна. Кто знает — что может находиться там? Уж точно не вы.
Моррисон вдруг остановил прокрутку на вирт-экране и зашептал прерывающимся шепотом:
— Нас много. Леонид — пешка, он ничего не решает. Колонии нужны сильные люди, умеющие держать власть. Вы понимаете?
Я не понимал. Мне, что ли, он хочет предложить пост главы колонии? Абсурд какой-то! А если я действительно — гесс? Тогда первым моим действием наверняка было бы устранение всех людей от дел, их изоляция и выдворение с планеты!
Или он видит во мне представителя каких-то внешних сил? В какую же гадость я влез! Словно в паутину гигантского паука с Брисса. К ней незаметно прилипаешь, ходишь по лесу некоторое время, а она растягивается вслед за тобой, наматываясь на тебя и на деревья. А потом — раз! — твердеет. И вот тогда приходит паук и, умильно глядя восемнадцатью глазками, начинает поедать заживо.
Моррисон глядел ну, прямо, как тот паук, и меня передернуло. Я чуть не сказал ему этого, но из приемной раздался приглушенный девичий визг, а потом что-то гулко ударило в дверь.
— На вашем месте, я бы покинул колонию немедленно, — сказал Моррисон.
И мягко улыбнулся.
Хороший совет. Правильный. Так и сделаем. Вот прямо сейчас. Если только сможем окно выбить. Ага. Стулом.
Я едва успел выскочить из окна, как мощный энергетический залп ударил из здания. Застекленела оплавленная полоса рядом со мной, и я отпрыгнул назад, к дому. Уже стреляют на поражение. Даже не хотят со мной поговорить? Чем же я не угодил местным силам самообороны? Или это всего лишь
