Самохвалов присутствовал при допросе. Поэтому ответить было нетрудно.
– Похоже, что он не врал, шеф. Он действительно придурок-одиночка, вознамерившийся самолично расправиться с капитаном. Купил на рынке бласт – кстати, торговля оружием – это дело рук Плотного, то бишь Юдина. А наш герой прикинул, по какому рукаву поедет платформа капитана на встречу в жилых. Поскольку он из транспортной службы, это нетрудно было сделать, он только с вахты сменился перед покушением. Взял платформу, засел в районе развязки… и испоганил нам все дело.
Капитан и еще несколько офицеров – пятеро, кажется – увы, не пострадали. Болван этот оказался никудышным стрелком. Платформу капитан и остальные практически сразу же покинули, и скрылись в ремзоне. А это, напоминаю, сущий лабиринт под сквозным сечением. Туда только ремонтные роботы спускаются. Ребята Барса искали их – без толку. Там можно годами прятаться. Но пути к основным рубкам мы перекрыли. Кроме того, блокировали офицерский сектор. Никого из руководства сейчас нет на вахте, и можно считать, что корабль наш. Осталось понять, как оживить поисковые системы и переподчинить охранных роботов. Если мы это сделаем достаточно быстро, можно считать, что поимка капитана и его своры дело ближайшей недели.
– А что Фломастер?
– Он с десятком канониров засел в карантинном модуле, едва узнал, что в капитана стреляли. Ребята Шадрона пробовали к ним подобраться – без толку, в карантине ручное оружие помощнее бластов оказалось. Похоже, офицерство тоже зря времени не теряло, шеф. Они успели подготовить десятки помещений между рубками и жилым, успели накопить и укрыть достаточно оружия. Такое впечатление, что они предвидели нашу операцию.
– Очень может быть… – сказал Гордяев. – Сава всегда был на редкость хитрой бестией. Как и его папаша, впрочем.
Самохвалов продолжил:
– Разрозненные группы офицеров укрылись в изолированных модулях; на настоящий момент мы не имеем свободного доступа ни в один. Я распорядился перекрыть возможные пути отхода, не дай бог кто- нибудь из них прорвется к рубкам. Операторы с максимальным доступом уже сломали первый слой системной защиты и на вахты теперь могут заступать до трех человек на десяток биоскафандров. Вшестеро выше, чем час назад, шеф.
Гордяев впервые за время разговора кивнул и впервые за сегодня слабо улыбнулся – вышла скорее гримаса, чем улыбка.
– Это хорошо, мыслитель. Я так понимаю, ты сейчас тоже заступишь на вахту?
– Конечно, шеф. Защита ломается по моей схеме.
Гордяев снова забарабанил пальцами по столу.
– Ну что же, мыслитель, – вздохнул он. – Удачи тебе. Хоть ты все не испорть… И позови Барса.
– Хорошо, шеф!
Самохвалов с трудом подавил желание щелкнуть каблуками, повернулся и вышел в холл.
– Барс! – позвал он. – Зайди к шефу.
Барс оторвал от уха трубку коммуникатора и сдержанно кивнул. А Самохвалов помчался в сервис-центр. Туда, где ждал его биоскафандр – зыбкий мостик между реальностью скучной и реальностью волшебной.
Залог его будущего могущества.
50. Михаил Зислис, старший офицер-навигатор, Homo, крейсер Ушедших «Волга».
– Не работает! – хмуро сказал Веригин. – Зараза!
– Дай сюда…
Веригин так же хмуро протянул коммуникатор.
С виду коммуникатор казался неповрежденным. Даже светился зеленым глазок готовности. Но в телефончике таилась ничем не нарушаемая тишина – да и непохоже было вообще, что коммуникатор отсылает вызов.
Зислис неуверенно потряс непослушную трубку, постучал ею о раскрытую ладонь. С прежним результатом.
– По-моему, нас оставили без связи, Михайло, – сказал Веригин. В голосе его сквозило уныние.
Трубка Веригина тоже молчала – они проверяли.
– Авария? – Зислис, казалось, разговаривал сам с собой. – Странно. Какая может случиться авария? Мы в пустоте дрейфуем, тут даже пыли толком нет.
– Да мало ли! – пожал плечами Веригин. – Может, причина внутри корабля, а не снаружи.
Зислис задумчиво кивнул:
– Вот тут ты прав, Лелик, как Чарлз Дарвин. Причина действительно внутри корабля. Как сказала бы Янка, зуб даю.
– Вряд ли Янка так скажет, – вздохнул Веригин.
– Говорит иногда. Редко, но все же…
– А Суваев знаешь как говорит в таких случаях? – перебил Веригин.
– Как?
– Клык на рельсу. Смешно, правда?
