работу, чтобы драться уже за конечный результат. Именно поэтому он мгновенно прекратил борьбу за секрет искателей, едва убедился, что правители хомо и других союзных рас владеют информацией о генераторе и местонахождении коридора. Но столь смелая игра казалась Рин-Риду неоправданно рискованной, даже если Унве уже известны реальные координаты коридора.
Почтарь не появился и в этот день. Рин-Риду прождал до самого вечера и подумал, что завтра, пожалуй, следует прислать дублера: слишком он сам намозолил на людском космодроме глаза местным дармоедам.
Промежуточная база флота «Флажолет».
1
– Господин полковник?
– Да?
– К вам посетители.
– Это… – Полковник Попов сделал многозначительную паузу с явной вопросительной интонацией.
– Да, это со спецрейса.
– Проси.
Никто уже толком и не помнил, когда полковник Попов, позволяя посетителям войти, говорил: «Проси». Обычно он приказывал – тон его оставался мягким, но никто не посмел бы усомниться, что произнесен именно приказ, а не просьба.
Сотрудники «Хозчасти» не знали пришедших в лицо, но по той помпе, с которой прибыл дипломатический бот (в сопровождении солидного охранения, конечно), нетрудно было догадаться – пожаловали высокопоставленные лица. Не президент Солнечной, разумеется – Вернера Винцля любой подданный доминанты Земли знал по многочисленным телепрограммам и портретам. Президент – персона публичная. На «Флажолет» же прибыли скорее всего доверенные люди – советники, например. Возможно, доминант-секретарь или шеф службы безопасности. Теневики, одним словом. Силовики-теневики. Серые кардиналы, чьи лица известны считанным людям, но чья власть простирается по галактике очень широко и далеко, на манер спиральных рукавов. Вошли трое; перепонка в кабинет тотчас была плотно сомкнута и тут же зарощена.
– Добрый день, господа! – Полковник поднялся навстречу гостям. – У меня тут не слишком уютно, но тем не менее располагайтесь.
Полковник поздоровался с каждым из вошедших за руку и жестом указал на старинные стулья. По правде говоря, насчет уюта он малость покривил душой – в кабинете имелся даже камин с живым огнем, что на космических станциях было редкостью и роскошью. Здесь, на «Флажолете» полковник сумел отстоять камин, а вот в «Хозчасти» на «Квазаре» – уже нет. Там, в «Галактике-2» приходилось себе отказывать во многом – естественно, во имя великой цели.
Впрочем, посетители не знали, что полковник лично бывает на «Квазаре». Знай – непременно назвали бы самодеятельностью и неоправданным риском; однако у полковника Попова на подобные вещи был свой взгляд, достаточно своеобразный.
Когда гости расселись, самый молодой из них вынул стерженек персонального блокнота и изобразил готовность фиксировать события.
– Ну, полковник? – начал тот, который выглядел самым возрастным и умудренным жизнью. – Чем порадуете?
Попов вернулся за стол, покрытый зеленой скатертью.
– Радоваться еще рано, господа, но должен сказать, что покуда все идет не так уж плохо. По основному направлению работа практически завершилась – я имею в виду монтаж икс-привода в районе захоронения. Пока имперцы не проявляют беспокойства, скорее всего они ломают головы, какого рожна мы затеяли войнушку с аборигенами, вместо того чтобы втихую вывозить генераторы. Как и ожидалось, с «Квазара» имеется утечка информации, однако не напрямую к императору, а, вернее всего, к разведке перевертышей. Пресечь утечку вряд ли предоставится возможность – операция по выявлению сети все равно займет больше времени, чем есть у нас до завершения основной миссии «Квазара».
– То есть вы предлагаете ничего не трогать? – осторожно спросил старший.
– Именно так. Пусть себе сливают информацию, причем даже не ту, которую мы им могли бы скармливать. Ту, которая официально считается официальной, простите за неуклюжую формулировку. Ничего нового шат-тсуры и перевертыши все равно не узнают, а у нас будут развязаны руки вплоть до запуска икс-привода.
– На Тахире вы собираетесь кого-нибудь оставить?
– Разумеется. Так называемый экспедиционный корпус. Роту, или, как теперь она называется, когорту сводных пиратских сил. – Полковник говорил с нескрываемым сарказмом. – Плюс некоторую поддержку с орбиты, скорее всего один клипер. Флот вторжения побарражирует вблизи Тахира еще примерно сутки, после чего пойдет к коридору и примется изображать транспорт. А скутеры с парными генераторами из второй и третьей комплиментарных пар уйдут к Солнечной и Офелии вместе с вами. Лучше всего прямо на борту, вместо аварийных ботов. Ну а как провесим коридоры непосредственно в Солнечную и к Офелии – тут уж за судьбу остальных генераторов можно будет более не волноваться и спокойно планировать высев.
Старший из гостей после этих слов не без нервозности оглядел кабинет Попова.
– А вы уверены, полковник, что эта ваша… нора не имеет сторонних ушей?
– Уверен. А вот вашему юному коллеге я бы посоветовал не мучиться со своим блокнотом, запись все равно блокируется. Простите, но запрет на фиксацию изображений и звуков распространяется даже на вас. В интересах дела…
Самый молодой из гостей слегка покраснел, вскользь глянул на стержень и спрятал его в карман – несколько поспешнее, чем того требовала ситуация.
– Я правильно понял, полковник, что в этом вашем экспедиционном корпусе останутся все восемь портретистов?
