Потом, стоя у поднятого капота «Москвича», я прошла краткий курс бойца-автомобилиста – Байрон перечислил названия железок, которые он знал.
Решив, что вводный курс закончен, он деловым тоном спросил:
– Хлеб дома есть? Соль, сахар, молоко?
– Понятия не имею.
– Отлично. Будем считать, что ничего этого нет. И тебе нужно съездить в магазин за продуктами.
– На мотоцикле! – обрадовалась было я.
– Нет, – Байрон закрыл капот и открыл переднюю дверь машины. – Сосредоточься. Представь, что тебе нужно самой побеспокоиться о продуктах, заплатить за свет и газ, и все такое.
– Это еще почему? – тут я испугалась. – Ты меня бросаешь?
– Нет, но всякое может случиться, – Байрон подтолкнул меня.
Я села за руль. Он устроился рядом и показал на ремень безопасности.
– Какое еще всякое? – изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие. Неужели у него есть другая девушка?!
– Меня могут забрать в армию. Я не сдал три зачета.
– Фу, испугал!.. Делов-то! Сам говорил – влезем в файлы Минобороны и сотрем тебя как годного.
– Ладно, представь тогда, что на нас напали инопланетяне, и тебе нужно срочно убраться из этого места.
Смотрю на Байрона. Он совершенно серьезен. Инопланетяне, да?!
– Ты мой жених, ты приедешь за мной и спасешь. Ты же для этого купил мотоцикл, разве не так? Чтобы доехать ко мне быстро-быстро сквозь любые пробки на дорогах!
– Текила, послушай...
– Нет. Ты послушай. Посмотри мне в глаза. Ближе.
– У меня так встает.
– Запомни, пожалуйста. Если ты попадешь в армию, я поеду в то место, куда тебя определят служить. Я сделаю все, чтобы видеть тебя хоть издали, хоть раз в день. Устроюсь уборщицей в воинскую часть, буду... мыть туалеты!
– Почему сразу – туалеты? – Байрон притягивает меня к себе и крепко прижимает.
– А куда еще возьмут малолетнюю мамашу с ребенком? На неполный рабочий день? Байрон, клянусь, я это сделаю, только попробуй загреметь в армию!
– Ладно, ладно! Сдам я эти зачеты. А ты научись машину водить. Обещаешь?
Смотрю на руль, на ключи в зажигании и вздыхаю:
– Я не люблю железо.
– А ты его не люби. Ты его осознай как необходимость.
Осознавать «Москвич» я пошла на следующий день. Нашла старый лыжный костюм Байрона из его детства – мне почти впору, его же растоптанные кроссовки из времен начальной школы, надела парочку шерстяных носков. А матерчатые перчатки, тряпки и всякий разный инструмент валялись в гараже на самом виду. Час поковырялась, пришел Кирзач. Молча поставил у машины валенки с галошами и ушел.
Хорошие валенки, хоть и ношеные – небольшого размера, с укороченными голенищами. Я переобулась и вышла на снежок. Истопник шел по дорожке, размахивая руками. Сначала я подумала, что он разговаривает сам с собой. Но Кирзач повернул, сделав резкое движение, и я вздрогнула – он толкнул девочку в снег! Она шла впереди него, сначала невидимая мне, и теперь сидела на снегу, расставив в стороны ноги, и смотрела в спину истопнику. Я побежала к ней, сбросив рукавицы в машинном масле, я так торопилась, чтобы она не исчезла! За несколько шагов девочка повернулась ко мне и посмотрела внимательно, а потом вдруг перекатилась на бок. Я упала, выставив вперед руки – это не помогло: я влепилась в заледеневший бугор лицом. И еще больно ударилась коленкой. Валенки меня подвели. Вернее, галоши. Резиновые. Сижу, тру коленку, прикладываю снег к правой скуле и чуть не плачу, глядя вслед девочке. Она вдруг оказалась далеко-далеко, у сосен.
Шум мотора – приехал Байрон. Помог мне подняться и спросил, нужно ли ехать в больницу. На месте моего падения – кровь. Байрон испугался, я показала ладони. Да, содраны, но никакой крови. Подняла штанину. На коленке – ушиб без открытых ранений.
Я набрала красного снега и слепила из него снежок. Когда доковыляла до гаража, положила снежок в стеклянную банку. Байрон в полном ступоре застыл перед «Москвичом».
– Это ты все расковыряла?
– Я.
– Зачем? Теперь без автослесаря не собрать.
– Зато я все поняла. Что куда втекает, где масло, как работают тормоза. Вот эта железка стучит, одна из четырех, остальные издают одинаковые звуки.
– Это цилиндры.
– Хорошо. Вот здесь мне не понравился цвет, видишь?
– Это карбюратор, Текила, ты специально это затеяла, да? Мне все детали не собрать, я не настолько хорошо...
– Не парься, я сама все соберу, я же это разбирала. Кстати, одна из свечей зажигания плохо выглядит. А тормозной шланг, вот тут, посмотри. Его нужно сменить.
Байрон прошелся вокруг автомобиля, покрутил головой.
– За сколько ты можешь это собрать?
– Минут за двадцать. Мы спешим?
– Не знаю. На тебя вышли мужики из конторы. Вера Андреевна сказала, что ей позвонил один из допрашивающих. Помнишь допрос по квартире над «Чугункой»?
– И что им надо? – я спешно занялась сборкой.
– Есть номер телефона. Нужно позвонить. Вера Андреевна сказала, чтобы ты позвонила обязательно, а встречаться с ними или нет, сама решай. Она не стала тебе звонить, чтобы их не навести. И я не стал. Подумал – отъедем отсюда подальше, ты позвонишь, потом выбросим симку.
Я подумала, собирая инструмент.
– Она не сказала, кто звонил?
– Сказала – любитель то ли кошек, то ли мышек.
– Ясно. Я отсюда позвоню. Если бы хотели меня найти – нашли бы и без звонка маме. Они сделали все тактично, значит, я им нужна. Пойду переоденусь.
Потом я звоню, а Байрон ест на ходу, меряя шагами гостиную. Доев, нагребает в салфетку лед из морозильника и прикладывает мне под глаз.
Голос в трубке кажется знакомым.
– Лилит Марковна? Спасибо за звонок. Моя фамилия Кирилов, это я забрал вас с урока химии, помните? Вот и отлично. Мне нужна ваша помощь. Если согласны, я приеду за вами, куда скажете.
– Какая помощь?
– Ничего экстраординарного. Поможете мне войти в одну закрытую систему. Но это нужно сделать как можно быстрее.
– За деньги?
В трубке наступило молчание, потом тихое покашливание. Смеется он там, что ли?!
– Поверьте, Лилит Марковна, намного выгодней, если я буду вашим должником. Кто знает, может, когда и пригожусь.
– Буду не раньше чем через час. Говорите адрес.
Работа
Байрон сел напротив за стол.
– До этого места на мотоцикле – сорок минут максимум. Что будем делать еще полчаса?
– Я погуляю, а ты окопаешься и наладишь сетку связи. Дяде из конторы зачем-то понадобились услуги хакеров. Перепроверь все более тщательно.
– Текила, на фиг ты согласилась?
– Сама не знаю. У нас дома нет маминых школьных фотографий, о снимках отца я молчу. Нет
