Бора-Бора

– Завяжи узел, – велела она.

Тапу повиновался.

Потом Майана повернулась к Ветеа Пито и пораженному Чиме.

– Теперь ты, – тихо вымолвила она. – А теперь ты.

Майана подождала, пока юноши исполнят ее приказ, и, улыбнувшись им так, как умела только она, продолжила:

– Я, Майана Окулеа, перед лицом всемогущего бога Оро клянусь, что ничьи руки, кроме ваших, не развяжут эти узлы. И пусть всемогущий бог Оро испепелит меня на месте, если хоть один мужчина, кроме вас, прикоснется ко мне.

Так самым молодым членам команды «Марара» была принесена нерушимая клятва. И уже никто из них с этого самого вечера не мог усомниться в верности страстной Майаны.

Остаток ночи они провели в разговорах, а еще распевали песни и хохотали, будто они были не тремя юношами, влюбленными в прелестную девушку, а четырьмя верными друзьями. С первыми проблесками утренней зари они зашли в воду и не торопясь поплыли в сторону кораллового рифа, чтобы в последний раз посмотреть на восход солнца над островом, где родились, где прожили всю свою жизнь и на который, вероятно, уже больше никогда не вернутся.

Незадолго до полудня Тапу Тетуануи пришел попрощаться с достопочтенным Хиро Таваеарии. Казалось, что за последние дни учитель сильно постарел, что и немудрено – он очень переживал из-за всего случившегося. Однако, взглянув на гордого собой, сияющего от радости мальчишку, он мягко улыбнулся.

– Я пришел к тебе за благословением, учитель. – Такими были первые слова Тапу, опустившегося перед Хиро Таваеарии на колени. – Если бы не ты, мне никогда не удалось бы попасть на борт «Марара».

– Откуда тебе это известно? – Как ни старался старый учитель сохранять строгость, у него это совсем не получалось. – Ты злоупотребил моим доверием, воспользовался тем, что наш прежний правитель и верховный жрец мертвы. Я один – человек-память в законах не очень-то и силен – мог разоблачить тебя, указать на неточности в толковании.

– На это я и рассчитывал, учитель, – пробормотал Тапу Тетуануи смущенно. – Я рассчитывал на твое покровительство, ведь, как мне кажется, ты уверен в том, что я могу быть полезен в этом трудном походе.

– Да, – согласился старец. – Я уверен в этом. Я хорошо знаю тебя, а потому верю – твоя сообразительность может сослужить всей команде добрую службу. Но есть кое-что, что тебе необходимо понять… Ты должен использовать свои таланты в борьбе с врагами нашего народа, а не морочить голову своим… – Хиро Таваеарии погрозил ему пальцем: – Если я узнаю, что ты снова начал хитрить, я первый накажу тебя.

– Я никогда больше ничего подобного не сделаю, достопочтенный учитель. Я обещаю тебе.

– Хорошо! – Хиро Таваеарии знал, что юноша его не обманывает. – Есть кое-что еще, о чем я хочу тебя предупредить: мне известно, что на «Марара» поплывут несколько важных представителей касты ариои. – Он понизил голос, будто боясь, что кто-то может его услышать. – Не дай им проповедями заморочить себе голову! Ни за что не вступай в их касту!

Некоторое время Тапу смотрел на учителя растерянно, страшась чего-то недопонять, а потом наконец испуганно сказал:

– Мой отец уверяет, что ты тоже ариои. И очень важный ариои.

– Да, так и есть, – согласился старик, но в голосе его слышалось недовольство. – Я связался с ними, будучи очень молодым, а когда по-настоящему понял, что они из себя представляют, дороги назад уже не было. За разрыв мне бы пришлось поплатиться жизнью.

– Так это поэтому у тебя нет сыновей? – Тапу Тетуануи был поражен откровениями учителя.

Старик с грустью глубоко вздохнул и признался:

– Они заставляли меня убивать своих сыновей сразу после их рождения. Они считают, что член секты, у которого есть дети, будет отдавать им всю свою любовь, в то время как настоящий ариои должен посвятить себя секте целиком и полностью. – В глазах старого Хиро заблестели слезы. – А во мне действительно было столько любви, которую я мог бы подарить своим сыновьям, но именно это и вызывало гнев ариоев! – Он с невыразимой нежностью погладил юношу по волосам. – Поэтому я так привязался к тебе. Ты мне заменил всех моих сыновей, которых я видел только мертвыми. Поэтому прошу тебя, не предавай меня! Никогда не лги, не пытайся добиваться желаемого недостойным путем, ведь именно так поступают ариои. Правда может жить и крепнуть, только находясь на виду у всех.

Тапу Тетуануи всегда будет вспоминать те часы, которые он провел, сидя у ног старого Хиро. Пожалуй, это было одно из самых важных событий в его жизни. И эта последняя встреча со старым учителем так же, как и все предыдущие, навсегда останется в его памяти. Юноша никогда не стремился вступить в могущественную секту ариоев. Получив же от них предложения, теперь он бы решительно отказался, обязательно вспомнив снедаемого печалью, доброго, ласкового и бесконечно мудрого учителя.

Тапу осознавал, что в его положении будет намного труднее достичь желаемого, а именно получить звание великого навигатора, но он поклялся самому себе никогда не вступать в секту наводящих страх ариоев.

Через час он уже участвовал в утомительной, порядком затянувшейся церемонии водружения на борт «Летучей рыбы» одного из священных камней из храма «Марае». Делалось это на тот случай, если судну не удастся возвратиться на Бора-Бора, а его экипаж будет вынужден разместиться на каком-нибудь из дальних, затерянных в океане островов. Тогда этот камень будет превращен в алтарь нового храма «Марае», и потомки отважных мореходов, вышедших за пределы Пятого Круга, на протяжении столетий будут ощущать свою связь с Бора-Бора, а их сердца станут принадлежать Первому Острову.

После этого женщины принялись добросовестно «обеззараживать» скотину, которая должна была подняться на борт. Они использовали для этого сок одного из кустарников, растущих на самых высоких вершинах острова. Очень скоро им на помощь пришли моряки, собиравшиеся отплыть на «Марара»: они на своем опыте знали, что в трудном и долгом плавании одной из самых страшных напастей являются клопы, блохи и вши.

Что и говорить, трудное и опасное путешествие без насекомых намного приятнее, а мухи и комары исчезнут, как только подуют первые морские ветра.

Великий навигатор знал, что команда, мучимая вшами, быстро становится неуправляемой. Поэтому он заранее решил обезопасить себя от подобных неприятностей, учитывая, что ему предстояло решать массу других проблем. Да и неудивительно, ведь тридцать человек и два десятка животных, вынужденных существовать бок о бок друг с другом на площади, едва достигающей трехсот квадратных метров, в течение долгих месяцев, – это вам не шутки, хотя почти никто не сомневался в высоком авторитете Мити Матаи среди команды и в его способности улаживать любые споры.

С наступлением вечера настало время подниматься на борт.

Закатный пейзаж завораживал, впрочем, как и всегда на Бора-Бора. К тому же, согласно традиции, в открытое море следовало выходить с наступлением темноты. Однако основная причина столь позднего отплытия заключалась в другом: ни один рыбак с почти всегда враждебного острова Раиратеа не должен был узнать, что лучшие воины Бора-Бора покинули остров.

На берег, одетые в свои самые лучшие наряды, высыпали все жители поселка. Некоторые девушки поверх коротеньких юбочек туго повязали пояса – знак верности своим рискующим жизнью избранникам.

Того же, кто осмелился бы обесчестить одну из этих девушек, ждало вечное изгнание. Таким образом, долгом оставшихся являлась защита чести тех, кто уходил в опаснейшее плавание.

Тапу Тетуануи встал на колени перед благословляющим его, гордым за сына, но погрустневшим отцом. Его мать плакала навзрыд. Обняв ее, он бросил последнее «прощай» похожей на богиню, увенчанной короной из цветов Майане.

Почти все прощались без слов. Всё давно уже было сказано. С комом в горле, однако, как никогда,