Анатольевич, искоса поглядывая на товарища. — Свежее, — добавил он, — сегодня брали.
— Кончайте, товарищ старший лейтенант, — резко оборвал его Влад, — и этого садиста забирайте, — он кивнул головой в сторону коридора.
Наступила тишина. Милиционеры с ненавистью смотрели на Влада.
— Ладно, мужики, пошли, — поднял всех Сергей Анатольевич. — «Полковник» не шутит, — буркнул он, обводя взглядом собравшихся.
— Сергей Анатольевич, долго еще этот Игорь будет над детьми измываться? — спросила его вошедшая нянечка.
— Да их. этих ублюдков, вообще надо кончать. Они только и ждут удобного момента, чтобы ломануться отсюда, — размахивая руками, выкрикнул Юрик.
— Кончай «базар», Юрик, — оборвал его Сергей Анатольевич. — Игорь, заканчивай, — крикнул он в коридор. Компания нехотя поднялась и вышла, оставив в комнате только Влада с Сергеем Анатольевичем.
— Зря ты, Ляксевич. Без этого дела, — выразительным жестом он щелкнул себя пальцами по кадыку, — коллектива не сделаешь.
— Вот и делай свой коллектив дома, а не на глазах у пацанов. И потом, надолго ли он, ваш коллектив? Закваска у него хреновая. Боюсь, не поймешь ты меня, — Влад безнадежно махнул рукой.
— Да куда уж нам, мы же за углом землю пашем, — съязвил зам.
— Да что с тобой говорить! — Влад резко повернулся и вышел в коридор.
— Первая группа, строиться! Пересчитаться! Началась перекличка.
— Дежурные остались, остальные взяли полотенца и в туалет! — скомандовал Влад Алексеевич.
В туалете, склонившись над раковиной, тихо разговаривали два подростка.
— Слышь, Сань, хорошо, что сегодня Влад Алексеевич дежурит. А то эти задолбили бы нас. Особенно Мухтар, и все из-за этого беглеца.
Санька вымыл ногу и вытер ее полотенцем.
— Ты, Лоб, не забывай, что он тоже мент, и неизвестно, что у него на уме. Ты в мозгах у него не ночевал, — ответил он, обмывая свою атлетическую грудь.
Неожиданно дверь туалета распахнулась, и Влад втащил туда упиравшегося подростка лет одиннадцати. Он подвел его к крану, открыл его на всю мощь и сунул голову пацана под воду.
— Шнурок, я устал тебе повторять, что надо мыться, — водя его голову под краном, проговорил Влад Алексеевич. — В «спецухе» у тебя будет погоняло «чуток».
Наконец Влад отпустил подростка. Тот, почувствовав свободу, тут же отскочил от раковины и встряхнул годовой. Затем, улыбаясь, посмотрел на Влада Алексеевича и заключил:
— Если не буду мыться, стану негром и поеду в Африку, вот так.
Все в туалете разразились хохотом.
— А пока я дежурю, Африки тебе не видать. Я буду тебя отмывать, придется тебе стать чукчей и ехать на север, — сказал Влад и, отвесив пацану подзатыльник, вышел.
— Ты, Лоб, был прав. Это не мент, это такой же пацан, как и мы, — рассмеялся Санька.
Минуту спустя он подошел к Владу.
— Влад Алексеевич, можно мне в спортзал?
Влад, взглянув на его мускулистое тело, кивнул.
Санька лежал на банкетках, отталкивая от груди штангу, когда дверь в спортзал приоткрылась и вошла девушка.
— Тебе чего, Ириска? — недовольно спросил Санька.
Медленно подходя к нему, она на ходу расстегивала кофточку. Санька отложил штангу и посмотрел на полуобнаженную Ириску.
— Ну, что, нравлюсь? — покачиваясь как бы в такт музыки, спросила она. — Может, ночью зайдешь к нам? — она опустилась на колени и начала нежно поглаживать его грудь.
Санька задержал ее руки и с силой стиснул их.
— Слушай, Ириска, я понимаю, что у тебя «передок» слабый. Но я свой не на помойке нашел, чтобы в каждую дырку совать, — сказал он с презрением и оттолкнул ее.
В дверях появился Влад.
— Мягкова, ты опять за свое? Марш в спальню! — скомандовал он.
Девчонка с ненавистью посмотрела на Саньку и, торопливо запахнув кофточку, выбежала из зала.
— Влад Алексеевич, это не я, она сама...
— Знаю, — оборвал его Влад, — ты тоже давай спать, пока она тебя не изнаси...
Он не договорил, услышав звонок. Подойдя к окну, он увидел, как по освещенной аллее милиционеры вели троих подростков.
— Антонина Викторовна, побудьте здесь: там с вокзала привезли, — попросил он нянечку.
Влад спустился на первый этаж. Подростки в потрепанной и замызганной одежде разместились на банкетках. Старшему парню было лет пятнадцать. Инспектор детской комнаты на вокзале и Андрей Ильич просматривали документы.
— Всем раздеваться. Все из карманов на стол, — скомандовал Влад.
Подростки, видимо беглецы из интерната, начали послушно расстегивать куртки. Старший остался сидеть, исподлобья глядя на Влада.
— Скажите, за что меня привезли? Что я сделал?
— За то, Уланов, что ты шлялся по девочкам, — ответила инспектор, заполняя бланк.
Влад быстро осматривал карманы подростков. Уланов с неохотой стал медленно раздеваться, выложив из карманов ручку и записную книжку. Инспектор мельком перелистала ее и небрежно рванула пополам.
— Что вы делаете? — кинулся к столу Уланов.
Влад едва успел перехватить его.
— Теперь тебе не к кому будет ездить, — с улыбкой произнесла инспектор, выбросив смятую и изорванную книжку в мусорную корзину.
— Менты вонючие, — сквозь зубы с презрением произнес парень и опустился на банкетку, обхватив голову руками.
— Эй ты! Поговори еще у меня! — бросил резко дежурный Андрей Ильич. — Давай снимай трусы!
— Че это я при женщине буду снимать? — растерянно спросил Уланов.
— Я не женщина, я милиционер, — заявила инспектор, сузив свои глаза в маленькие щелочки и пристально разглядывая подростка.
— Ладно, пошли. Я тебя в душевой посмотрю, — сказал Влад, уводя подростка.
— Ну, я думаю, что до утра у нас «товара» к вам больше не будет. — поднимаясь, сказала инспектор. — Поехали, Воронин, — и сержант-водитель двинулся следом за инспектором к выходу.
Подростков искупали и устроили в «первичку» — темную комнату с маленьким оконцем и тяжелой металлической дверью с глазком.
После переклички первая группа спустилась со второго этажа и, построившись в шеренгу, вошла в столовую, рассаживаясь на широких лавках.
— Опять эту бурду есть, — недовольно буркнул Лобарев.
Повар, услышав его слова, тут же возникла перед ним.
— Тебе что, сосунок, не нравится? — она зло уставилась на пацана, потом вдруг замахнулась на него поварешкой. — Да тебя мать так не кормила!
Подросток машинально закрылся рукой.
— Валентина Филипповна, не надо! Что вы делаете?! — закричали женщины-воспитатели и кинулись к повару.
Валентина Филипповна отвернулась от широкого стола, за которым сгрудились подростки, и бросила уже через плечо:
