ты намерен заставить меня возиться здесь до утра?
— Извините, — непослушными губами пролепетал шофер, вкладывая в протянутую руку документы и жалко улыбаясь в ответ на презрительную усмешку офицера, в лихо сдвинутом на ухо черном берете, с потускневшим золотым шитьем кокарды.
— Что везешь?
Абеше смешался. Сейчас каждое слово или приблизит его к местному отделению контрразведки, или поможет выбраться из передряги, навсегда забыв про заработки, связанные с нелегальным провозом людей через границу. Может быть, попробовать договориться с офицером? И у него, наверняка, возникает нужда в деньгах. Сколько ему предложить?
Неожиданно сзади раздался натужный рев мотора. Абеше оглянулся. Его фургон выруливал на свободную полосу шоссе, заставляя разбегаться перед капотом тяжелой машины солдат и таможенников. Водитель похолодел: попутчик, не дождавшись его возвращения и не зная, что происходит, решил прорваться! Видимо, преграждавший границу шлагбаум показался ему близким, а за ним узкая полоска ничейной земли и территория другого государства, манящая спасительной темнотой и тишиной. Еще минута и грузовик, протаранив шлагбаум, рванет по шоссе.
— Черт, что он делает?! — привстав, заорал офицер, выдергивая из кобуры тяжелый пистолет. — Стреляйте!
Кто-то из пограничников попытался вспрыгнуть на подножку фургона, но сорвался и кубарем покатился по земле, чудом не угодив под колеса. Взвизгнула собака, возившиеся около машин водители бросились врассыпную, стремясь скатиться в кюветы, бухнул пистолет офицера, и лобовое стекло грузовика покрылось густой сеткой трещин. Не помня себя, Абеше метнулся в сторону: скорее в темноту, дальше от дороги. Черт с ними: машиной, документами и попутчиком. Выбраться отсюда, перебежать на другую сторону границы, а там будет видно!
Хлестнули очереди автоматов, разрывая толстые покрышки колес фургона, прошивая кабину и упакованный в ящиках груз. Машина вильнула, разлетелось под градом пуль ветровое стекло, грузовик осел набок и, развернувшись, ткнулся бампером в столбик дорожного ограждения.
— Стой! Спускайте собак! — сквозь свист ветра в ушах, на бегу услышал Абеше и тут его ударило в спину. Словно раскаленное копье вонзилось в тело, гася сознание…
— Готов, — пнув носком пыльного ботинка голову водителя, сплюнул подбежавший к Абеше капрал. И недовольно бросил стрелявшему солдату. — По ногам надо было бить, дурак! Тащи эту падаль!
Солдат взял убитого за ноги и поволок к шоссе, где офицер осматривал разбитый грузовик и тело в кабине. Водителей других грузовиков согнали в кучу и держали под дулами автоматов. Притащив Абеше, солдат бросил его рядом с машиной, съехавшей передними колесами в неглубокий кювет.
— Чья фура? — повернулся к капралу офицер. — Этого?
Он кивнул на тело Абеше, нервно покусывая нижнюю губу и засовывая в кобуру теплый после стрельбы пистолет.
— Где они въезжали в страну? — застегнув крышку кобуры, спросил офицер и уперся взглядом в посеревшего от пережитого страха таможенника. — Когда?
— Это должно быть указано в документах, — пролепетал поникший чиновник.
По знаку офицера один из солдат кинулся к джипу и собрал разбросанные в суматохе бумаги. Наступая на стреляные гильзы, он подошел к командиру и подал ему документы. Тот внимательно прочел их и поманил к себе капрала:
— Свяжитесь по рации, пусть привезут сюда кого-нибудь с контрольного пункта номер три. Надо опознать убитых. Остальных пока задержать…
Полковник раздраженно отбросил прочитанное донесение и, откинувшись на спинку кресла, взглянул на Кано.
— Ты понимаешь, что получается? — Энугу взял со стола пачку сигарет, вытряхнул одну, привычно оторвал фильтр, но не прикурил, а стал разминать ее толстыми пальцами. Табак крошился на стол, однако полковник не обращал на это внимания. — Въехал в страну белый человек, а пытался выехать черный! — он многозначительно прикрыл глаза, давая время капитану подумать и приготовиться к ответам на вопросы начальства. — Но кто этот убитый?
— Кого вы имеете в виду? — уточнил Кано. — Водитель фургона известен. Нам пока не удалось установить личность второго, пытавшегося прорваться через границу. Правда, есть зацепка: характерная примета, шрам над бровью. Но по картотекам он не проходит.
— Вот именно! — открыл один глаз полковник. — Не проходит. Это неизвестный нам нелегал, сынок. Чтобы додуматься до таких вещей, не надо быть семи пядей во лбу. Отыщем его следы, куда они денутся. Сейчас важнее другое: кто въехал?
— От таможенников мало толку, — вздохнул капитан. — Дают путаные показания. Один твердит, что белый был маленького роста и толстый, другой клянется, что высокий и рыжий, третий называет его сухощавым блондином.
— Дураки! — Энугу бросил в корзину для бумаг растерзанную сигарету и оторвал фильтр от другой. Прикурил и, с наслаждением затянувшись, продолжил. — Знают только свой карман и стараются набить его потуже. А скотина-агент, который работает опознавателем на третьем пункте, в этот момент как раз куда-то отлучился. Наверное, бегал к шлюхе из соседней деревни. Конечно, его примерно накажут, но мне не дает покоя вопрос: что означает случившееся? Неужели они что-то успели сделать и теперь пытаются уйти?
Полковник расстегнул впившийся в живот ремень и снова прикрыл глаза. Все из рук вон плохо! Нет порядка, сотрудники шляются черт знает где, в то время как по городу продолжает бродить проклятый Тамале, так и не появившийся в закусочной «Сасандра». Однако Энугу умеет терпеливо ждать и не снимет с нее наблюдения, нет, не снимет.
О, если бы узнать, где спрятаны документы! Но он, к глубокому сожалению, этого не знает. Пока не знает… И еще не дает покоя суетливый Морони-Пемба! Не человек, а вулкан, юла, мартышка-попрыгунчик! Масса энергии, множество ежедневных контактов с разными людьми, десятки маршрутов передвижения по городу. И так с утра до поздней ночи. А все его контакты и маршруты приходится старательно отрабатывать. Наступает новый день, и Морони, как нарочно, преподносит новые сюрпризы… Стоп!
Не стесняясь ошеломленного капитана, Энугу звонко хлопнул себя ладонью по лбу и счастливо рассмеялся, вытирая выступившие слезы и по-детски всхлипывая.
— Думаешь, старик спятил? — раскуривая потухшую сигарету, исподлобья поглядел он на Кано. — Не отворачивай морду, я же вижу, что у тебя на уме. То полковник ржет, то успокаивается и мрачнеет. Решил позвонить психиатру? Рано, сынок!
— Ну что вы, — слабо запротестовал капитан, но Энугу, помахав у него перед носом растопыренной пятерней, неожиданно спросил:
— Видишь эти пальцы? Каждый из них я знаю наизусть и обвести меня вокруг собственного пальца не позволю никому! Не понял? Какого ты мнения о Каффи?
— Каффи? — озадаченно переспросил Кано. — Простите, господин полковник, но я не совсем улавливаю связь между вашими пальцами и начальником службы безопасности эмигрантского центра?
— Сейчас уловишь, — приминая в пепельнице окурок, сердито пообещал Энугу. — Каффи достаточно сильный противник, так? Следовательно, согласно правилам той игры, в которую мы все играем, он должен принять меры для обеспечения безопасности операции, начатой им на нашей территории. Одной из этих мер является прибытие Морони-Пембы!
— Вы думаете?.. — начал капитан, однако Энугу не дал ему закончить.
— Да! Каффи, видимо, выявил одного из осведомителей нашей резидентуры в Конайри и подсунул ему дезинформацию об участии Морони в операции. Морони прибывает сюда и, как бешеный, носится по городу, контактируя с кем попало и строя из себя супершпиона, а мы, словно малолетние недоумки, заглотив присланную нам «дезу», гоняем за ним, распыляя силы и отвлекая людей. Нет, сынок, Каффи не обведет старого Энугу вокруг пальца! За документами пошли другие люди, а Морони-Пемба — ложная приманка!
— Снять с него наружное наблюдение?
— Ни в коем случае! — свирепо выпучил глаза полковник. — Пусть постоянно чувствует на затылке дыхание наших парней и скачет как блоха. Они не должны понять, что мы догадались. Единственно, сменим
