от галереи.
Некоторое время ехали молча. Наконец, увидев на маленькой площади темно-зеленую «вольво», Хантер легонько тронул локоть шведа:
— Притормози и езжай на малой скорости мимо, поглядим.
Хеде понимающе кивнул и медленно проехал мимо машины, в которой сидел Фаджа. Вокруг было пустынно и тихо, желто светились окна расположенных поблизости зданий, торопились домой припозднившиеся на работе клерки, верхушки деревьев парка казались черными на фоне красноватого закатного неба.
Галерею уже закрыли, заперев ворота в решетчатой ограде. За колоннадой, окружавшей здание, угадывались темные провалы окон. Мерно фыркали поливальные установки на газонах, разбрызгивая мелкую водяную пыль, росой оседавшую на траве и кустах.
Развернувшись, швед поехал обратно и свернул в узкий переулок.
— Ну, идем? — взялся за ручку двери Хантер. Хеде прикрыл глаза и начал шептать молитву. Перекрестившись, он решительно выдернул ключ из замка зажигания:
— Пошли!
Взяв из багажника сумки, они выбрались на улицу, ведущую к площади, и подошли к машине Фаджи. Узнав Вуда, итальянец открыл запертые изнутри дверцы. Хантер и швед сели на заднее сиденье.
— Сверни в переулок, — приказал Питер, доставая из сумки непромокаемый костюм из нейлоновой ткани и наголовный фонарь.
— Что вы задумали? — слегка встревожился Тони.
— Останови здесь, — вместо ответа велел Вуд и начал переодеваться. Его примеру последовал молчавший Хеде.
Жадно затягиваясь сигаретой, Фаджа через зеркало мрачно наблюдал, как Хантер и неизвестный мужчина облачались в костюмы из водоотталкивающей ткани и подгоняли по размеру головные ремни фонарей. Потом Питер вытащил из сумки толстый металлический прут с загнутым концом.
— Теперь на площадь.
Тони вывел «вольво» на площадь и, повинуясь указаниям Хантера, поставил ее напротив национальной галереи. К его удивлению, незнакомец снял коврик с пола и откинул оказавшуюся под ним крышку люка. Наклонившись, он несколько минут разглядывал мостовую, а потом глухо сказал:
— Чуть вперед.
Фаджа подал «вольво» вперед. Незнакомец опять склонился над люком.
— Кажется, пройдем, — сказал он и взял у Хантера металлический прут.
Царапнуло металлом о металл, внизу тяжело бухнуло. Питер нагнулся, стараясь помочь приятелю. А потом началось невероятное. Незнакомец вытащил из сумки сверток, оказавшийся лестницей из нейлонового шнура с крюками на конце, и скинул вниз. Покряхтывая, он протиснулся в люк и пробубнил:
— Подавай.
Хантер подал ему сумку, и она исчезла. За ней последовала вторая, и вот уже сам Питер начал спускаться под землю.
«Куда это они?» — недоумевал Фаджа.
— Что вы задумали? — обернувшись назад, спросил он и осекся, увидев висящую под мышкой Хантера кобуру с крупнокалиберным пистолетом.
— Тебе же лучше меньше знать, — отрезал тот. — Сейчас уезжай. Запомни, как стоит машина. Вернешься за два часа до рассвета и поставишь ее точно так же. До микрона! Понял? Все, привет!
Он исчез. Под днищем машины снова бухнуло, и наступила тишина. Ошарашенный итальянец несколько минут сидел, пытаясь осмыслить случившееся и придумать хоть какую-то приемлемую версию, объясняющую происшедшее. Единственно, что можно понять, Хантер и его приятель спустились в подземные коммуникации. Но зачем? Зачем, черт бы их побрал? Загадка!
Фаджа отъехал на несколько метров и, остановившись, открыл дверь и поглядел назад. Так и есть — там, где только что стояла машина, на мостовой темнело пятно металлической крышки люка. Тони слегка присвистнул: пожалуй, Хантер прав — лучше меньше знать, тогда дольше проживешь. Поглядев на часы, он решил отправиться в ночной бар: времени до рассвета навалом, деньги есть и не помешает промочить горло.
В баре он сразу углядел смазливую мулатку, тщетно пытавшуюся отбиться от назойливых приставаний вдребезги пьяного морячка. Спровадив незадачливого ухажера, итальянец галантно предложил новой знакомой разделить его общество.
— Вадда, — поправляя пышные волосы, представилась мулатка, и сердце Тони сладко заныло, предчувствуя очередное любовное приключение.
— Что будем пить? — скользя ласкающим взглядом по тонкой шее и обнаженным плечам Вадды, спросил Фаджа. Сколько ей предложить за ночь? Или она назовет цену сама?
— Все равно. Лишь бы покрепче. Так хочется забыться.
— Отлично! — Тони подозвал официанта и сделал заказ. Решив, что не стоит тянуть, он фамильярно обнял мулатку за талию. Она не возражала.
— Чего же ты хочешь забыть, моя прелесть?
— Адский кошмар, — залпом выпив почти половину бокала, жарко выдохнула Вадда, и Фаджа испугался: если она начнет лакать такими темпами, о какой любви может идти речь? Или его угораздило нарваться на алкоголичку? Тогда им явно не по пути.
— Кошмар? — немного отодвинувшись от дамы, переспросил он. — Тут больше похоже на рай: океан, лазурное небо, щедрое солнце.
— Слушай, — доверительно наклонилась к нему мулатка, и Тони понял, что она уже выпила не один коктейль. И как это он сразу не заметил? — Слушай, я сегодня видела, как убили человека.
— Ну и что? — удивился итальянец. — Подумаешь. Хочешь, потанцуем?
— Не-а, — рассыпая по плечам волосы, мотнула головой Вадда. — Ты просто не видел этого. Его утопили! В наручниках! А рядом были полицейские!
— Да не ори ты, — одернул ее Тони, заметив, что на них начинают оглядываться. — Сама-то там чего делала?
— Гуляла, — засмеялась дама. — А еще катер сожгли!
— Знаешь что? Пошли лучше ко мне, — предложил Фаджа, облизнув пересохшие губы. — Мы еще выпьем, и ты все расскажешь по порядку.
Подхватив под руку Вадду, он с трудом вытащил ее из-за стола и повел к выходу: пять минут — и они будут в отеле, а там, забравшись в постель, пусть рассказывает любые байки про утопленников, полицию, сожженные корабли — хоть про тарелки инопланетян. В номере он найдет, чем ее занять…
Закрывать люк стоя на ступеньках веревочной лестницы оказалось неудобно, и Питеру пришлось повозиться, пока крышка встала на место. Посмотрев вниз, он удивился: колодец оказался значительно глубже, чем они предполагали, но длины лестницы все же хватило. Чем ниже он спускался, тем больше чувствовал, как спертый воздух давит на легкие. Хотелось плюнуть на все и поскорее выбраться наверх, увидеть над головой небо, звезды, ощутить дуновение ветерка. Пересилив себя, Хантер ступил на зацементированное дно колодца и включил лампу. В желтоватом круге света чернели отверстия двух узких лазов, уходящих в темноту.
— Наш этот, — присев, швед потрогал кабели, змеившиеся вдоль стенки. — По-моему, тут телефон и энергопитание сигнализации.
Поглядев на перчатку, он молча показал ее Питу — на ней не осталось следов грязи. Значит, сюда регулярно спускались и проверяли состояние подземных сетей.
На какой-то миг Вуду стало жутко: почудилось, что в темноте притаились враги, готовые располосовать их автоматными очередями и оставить прошитые пулями тела на съедение крысам. Он уже видел этих мерзких тварей, совсем не похожих на тех, что водятся в Европе или Америке. Местные крысы были крупнее, поросшие рыжей щетиной, с длинными острыми рылами и крепкими резцами, которые, казалось, способны перекусить проволоку. Передернув плечами, Пит поежился, но тут же урезонил себя —
