Лицо Барбары снова застыло в маске, ледяным тоном она проговорила:
– Прошу извинить меня. За мной должны зайти.
– Что ж, поздравляю. Браво!
В дверях он столкнулся с ее братом Альбертом и графом Карлом Арко. Вольфганг хорошо знал и того и другого. В двадцать четыре года Альберт фон Мельк догонял по комплекции своего отца; лицо у него было полное, обрюзгшее, и держал он себя развязно.
До Вольфганга наконец дошло, кто оказался его соперником; он пристально посмотрел на графа Арко. Тридцатилетний сын гофмейстера, высокий, сухощавый, с резко очерченным худым лицом и холодными, невыразительными глазами, недавно получил при дворе высокую должность; Карл Арко говорил по- французски, хотя никогда не бывал во Франции; считал себя знатоком музыки, хотя не играл ни на одном инструменте и не имел слуха; любил наставлять и давать советы, даже когда его об этом не просили. Но он был достаточно богат, чтобы держать собственную карету, достаточно знатен, чтобы носить шпагу, и достаточно важная персона, чтобы самое плоское замечание его считалось милой остротой.
Барбара улыбнулась графу Арко очаровательной улыбкой, и Вольфганг застыл на месте. Они принялись о чем-то болтать, а он молчал, он и так сказал слишком много.
Барбара подошла к графу Арко, и тот галантно поцеловал ей руку, а она заметила:
– Вольфганг, вы слишком близко принимаете все к сердцу, но ничего, со временем это пройдет.
Ему хотелось ответить: «Уже прошло», но это прозвучало бы слишком ядовито. Сдержанно и с достоинством Вольфганг сказал:
– Мне надо еще заняться музыкой. Прошу извинить.
На полпути к дому он вдруг остановился. Сердце сжималось от боли. Он находился еще на этой стороне Зальцаха, в старом городе, и понял, что покидает его навсегда. Река неслась мимо бурным потоком. Вольфганг взглянул на обступившие Зальцбург горы и почувствовал себя как в тюрьме. Горы словно подчеркивали его одиночество, и Вольфганг вдруг возненавидел их безмолвие. Он быстро перешел через мост. Беда в том, что он принял мечту за действительность.
На вечере Вольфганг танцевал со всеми подряд. Папа и Мама сияли от счастья, и он тоже решил быть счастливым. Гостей собралось куда больше, чем ожидали. Папе и Маме особенно польстил приход фон Робинигов и Хаффнеров – двух самых богатых семейств в Зальцбурге, а при появлении графини Лютцов и графини Лодрон они возликовали.
Вольфганг знал, что семьи Лютцов и Лодрон расположены к нему. Графиня Лодрон приходилась родной сестрой графине ван Эйк и графу Карлу Арко, а графиня Лютцов была племянницей архиепископа – как- никак самые влиятельные зальцбургские семьи. Граф Лодрон командовал армией, а граф Лютцов был комендантом крепости Гогензальцбург.
Но больше всего удивило Вольфганга появление графа Феликса фон Мельк в сопровождении его сыновей Франца и Альберта и нового обер-камергера графа Карла Арко. Вот этого уж Вольфганг никак не ожидал.
Наннерль пожалела, что е ними нет Барбары, и Альберт фон Мельк пояснил:
– Ей нездоровится. Сильно болит голова.
– Бедняжка, – сказала Наннерль, – нам будет без нее скучно.
– И ей тоже, – откликнулся Альберт.
Тереза Баризани сказала Вольфгангу, что он прекрасно танцует; Урсулу Хагенауэр удивила его спокойная манера держаться – раньше он был другим. Барбара Зези, дочь их бакалейщика, пожаловалась, что Вольфганг слишком крепко ее обнимает, однако не стала его отталкивать.
Вольфганг танцевал менуэт с графиней Лютцов. Несмотря на разницу в возрасте, они были лучшей парой в зале, и все остановились и стали им аплодировать. Все, кроме графа Арко, который похлопал по плечу Вольфганга, отобрал у него даму и сам повел ее в танце, пытаясь затмить Вольфганга. Вольфганг с удовлетворением увидел, что его противнику недостает грации; явно недовольна своим новым партнером была и графиня Лютцов.
Вольфганг услышал, как граф Феликс фон Мельк сказал Папе:
– Как выросли ваши дети! Скоро они обзаведутся собственными семьями.
– У них еще есть время, – ответил Папа. – Особенно у Вольфганга.
– Теперь, когда вы окончательно устроились, Вольфгангу надо подыскать хорошую невесту.
– Окончательно? Это на мое-то жалованье?
– Зачем же вы переехали на Ганнибальплац?
– Я сделал это ради семьи.
К ним присоединился Карл Арко; графиня Лютцов, сказавшись усталой, не захотела больше танцевать.
– Все знают, Моцарт, что вы очень богаты, – сказал граф.
– Вот как?
– Вы, должно быть, составили себе за поездки целое состояние? – продолжал Карл Арко.
– Вы забываете о расходах. На еду, на дорогу, на квартиру.
– В Париже вы жили у моей сестры, несомненно, вам частенько удавалось устраиваться подобным образом.
– Ваша сестра была необычайной женщиной, – с чувством сказал Леопольд,
– Не вижу, какое это имеет отношение к моим словам
– Ваша покойная сестра относилась к нам очень сердечно. – И Леопольд повернулся к Буллингеру, стоявшему в стороне.
– Не тратьте на меня время, Леопольд, – усмехнулся Буллингер. – Я – изгой. Иллюстрация терпимости архиепископа.
Но от Карла Арко было не так-то легко избавиться, он последовал за Леопольдом.
– Почему бы вашему сыну не сыграть для нас? – спросил он.
– Зачем?
– Это у него лучше всего получается.
И прежде чем Леопольд успел что-нибудь ответить, граф подошел к Вольфгангу, беседовавшему с графиней Лютцов.
– У вас такие чудесные руки, Вольфганг, – говорила графиня, – сильные и нежные.
Вот и покажите нам свои руки. Сыграйте что-нибудь, Моцарт, – перебил ее Карл Арко.
Если бы граф Арко умел читать чужие мысли! Но лицо Вольфганга ничего не выражало, когда, повернувшись к графу, он спокойно ответил:
– Сегодня я не расположен играть.
Арко возмущенно посмотрел на Вольфганга, но не успел выразить своего недовольства – к ним подошла его сестра графиня Лодрон.
– Мне бы хотелось, чтобы мои дочери брали уроки игры на клавесине у Вольфганга, – сказала она.
– А как к этому отнесется его светлость? – спросил Леопольд.
– Не сомневаюсь, что графиня Лютцов при желании сумеет добиться разрешения у своего дяди. Ведь платить за уроки мы будем сами. Не вмешивайся, пожалуйста, – остановила графиня Лодрон брата, порывавшегося что-то сказать.
– Я буду рада похлопотать за Вольфганга, – тут же согласилась графиня Лютцов.
– Значит, решено, – продолжала графиня Лодрон. – Вольфганг будет давать уроки девочкам.
– Если согласится, – вставил Леопольд.
– Я буду рад, – сказал Вольфганг. – Могу давать уроки также и вам, графиня. – Что будет куда интереснее, подумал он.
– Спасибо, Вольфганг. Посмотрим, как пойдут дела у девочек.
– Уверена, дела у них пойдут прекрасно, – сказала графиня Лютцов.
И прежде чем граф Арко успел пригласить ее, она опять пошла танцевать с Вольфгангом.
– Не огорчайтесь, Вольфганг, – шепнула графиня, – это не последняя ваша любовь.
– Я вполне счастлив, графиня.
– И, наверное, поэтому не хотите играть?
– Зато хочу танцевать.
