выписывает журнал «Кто» и сама накручивает себе волосы на бигуди. Ею владела тревога. Созерцая в зеркале свое обрюзгшее тело, она думала, насколько моложе и приятнее ее кузина Мария.
Я сделала пометку: Альфио работает на фирме Эсселунго в Казалеккио ди Рено, потом записала их домашний адрес и адрес Марии, продавщицы обувного магазина на улице Бентини.
Лучиа вынула из коричневой кожаной сумки пару фотографий.
— Никогда не думала, что придется до такого дойти, — пробормотала она, приподнимаясь с кресла и надевая бордовую синтетическую шубку.
— Не беспокоитесь, — попыталась успокоить ее я.
Она слабо улыбнулась и уставилась на меня.
— У вас конъюнктивит?
Я машинально коснулась рукой правого глаза.
— Вам надо бы пойти к окулисту.
Я поблагодарила, сказала, что скоро ей позвоню, и любезно попросила закрыть за собой дверь.
Оставшись одна, я придвинула обувную коробку.
Уже час пятнадцать, как мы сидим здесь, перед гостиницей «Олимпик», в моей заледеневшей благодаря капризному аккумулятору машине.
Тим, высокий и разболтанный парень со светлыми, беспорядочно падающими на необыкновенно белый лоб волосами, каштановыми глазами и выступающими скулами. Под его распахнутой курткой виднеется майка с надписью «
— Почти всю ночь гудел на дискотеке, — зевая, произнес он.
— А что, дискотеки все еще есть?
Ею худая спина откинулась на спинку сиденья, и он недоуменно посмотрел на меня:
— Что за вопросы ты задаешь?
— И тебе там нравится?
— Рев этих мощных усилителей… басы просто заползают тебе под кожу…
— Прекрасна Ты все еще под их парами?
Он курил, уставясь в потолок автомобиля.
— С тобой бессмысленно говорить, ты слишком цинична.
Сама, того не желая, я невольно вдыхала марихуану, которую он курил.
— Я бы не прочь сколотить группу.
Он выпустил клуб дыма.
— Ты же хотел снять короткометражный фильм.
— Да, на цифру! — Он разошелся. — Когда-то снимали только на пленку, а сейчас каждый может сделать свой фильм, понятно? С музыкой то же самое. Покупай компьютер и твори, сочиняй, делай диски дома. Даже если не умеешь играть. Вот это демократия!
— Хотелось бы…
— Вот и все остальные такие, как ты, — пожаловался он.
— Какие? — безразлично поинтересовалась я.
— Сначала подвешиваете нам на шею гири, а потом мораль читаете.
Я оглянулась и убедилась, что пачка все еще лежала на заднем сиденье.
— Дай-ка мне этот косячок. Ну…
Окна комнаты первого этажа были плотно зашторены. Кто знает, сколько нам еще ждать, прежде чем кто-то подаст признаки жизни. Я повернулась к Тиму и уткнулась прямо в объектив моей камеры Nicon coolpix. В этот момент синьора Комолли и ее любовник выходили из гостиницы. Я дернула Тима за руку, чтобы он взял их в кадр. Через мгновение он обессмертил их тайный поцелуй.
— Эти двое любят друг друга, а мы тут портим им жизнь.
— Ты слишком добр, Тим, — скептически пробормотала я и закурила «Кэмел».
— Если бы у меня была девушка, я бы ей не изменял.
Я не выдержала и рассмеялась.
Он недовольно посмотрел на меня:
— Ты не веришь?
— Да верю, верю…
— Я не хочу закончить, как ты, шеф.
— Спасибо.
Через четверть часа я высадила Тима около его мотороллера.
Вечером я забежала в бар на улице Гоито и пропустила свой привычный бокал джина.
Чтобы тайком попасть на кладбище Картезианского монастыря, мне пришлось нарушить закон.
И вот я дома: в три часа сижу в полуобнаженном виде в гостиной на бархатном цвета зеленого флага диване после холодного душа и двух чашек кофе. Вынимаю из коробки письма Ады и начинаю наугад читать.
«Джорджиа не поняла бы моего любовного романа с А., ей не понять, что это значит, она не тот тип, и всегда такой останется. Ты ее знаешь, она не интересуется парнями…»
Дальше говорилось: «Когда его нет, я просто схожу с ума. Я чувствую себя с А. так, как с Джулио никогда не чувствовала Я не хочу, чтобы сестра знала все это…»
Еще одно письмо: «Мы посмотрели в третий раз «Последнее танго в Париже». Обожаю этот фильм все, похоже, на безумную страсть, и иногда А. внушает мне страх. Что я знаю о нем? Ничего…»
Я не могла собраться с мыслями. Как будто передо мной проходила жизнь незнакомого мне человека.
Я поднесла листок к носу, пытаясь уловить хоть какой-то сохранившийся запах. Капля кофе упала на письмо, туда, где стояла дата. Я про себя повторила последнюю фразу: «Иногда А. внушает мне страх», — и промокнула пятно.
Кто этот А.? Он появлялся и в других письмах, но всегда и только с одной заглавной буквой, без полного имени. Джулио знал о его существовании?
Университетские воспоминания роем закрутились в моей голове, подобно мошкам, кружащим вокруг лампы. В то время я училась на юридическом факультете. Однажды я видела, как Ада с двумя большими чемоданами села в поезд до Рима. Джулио начал сотрудничать с газетой «Мессадджеро» и ждал ее возвращения в небольшой квартире, взятой в аренду.
Я никогда не ставила под сомнение талант Ады. Она только и делала, что читала драматургические произведения, ходила в театры, осваивала фонетику и декламацию, учила наизусть монологи, которые показывала на пробных съемках… Ее любимым был монолог из фильма «Синьорина Эльза» режиссера Шнитцлера, который она репетировала перед большим зеркалом в нашей комнате.
Мы с сестрой были разными. Даже по внешнему виду никогда не скажешь, что мы из одной утробы. Ада была тонкой и чувствительной, как электрический провод, у нее были светлые волосы, и с ее лица не сходила улыбка. Но самое главное, из всех домашних она была самой настоящей актрисой. Мы никогда с папой не говорили о случившемся, воздвигнув стену молчания. Я переехала и стала жить одна, а он полностью занялся созданием агентства.
В четыре часа утра, выпив еще кофе, я улеглась на диван.
Я лежала с закрытыми глазами, хотя спать не хотелось, и я снова видела отца, который сложил вещи в небольшой чемодан и спешно уехал в Рим.
Несколько месяцев я занималась таинственным человеком, выходящим на рассвете из квартиры Ады, которого видел пожилой сосед. Джулио ничего об этом не знал и отбрасывал саму мысль, что Ада с кем-то встречалась помимо него. Полиция допросила их общих друзей, но никто из них в ту ночь с ней не был. Для всех Ада и Джулио олицетворяли собой неразлучную пару.
Я давно уже перестала спрашивать себя, отчего моя сестра покончила с собой. В то время мысль, что у нее завелся любовник, не казалась мне сумасшедшей. Молодая, красивая, полная жизни. Это мог быть мимолетный классический роман или, возможно, речь шла о каком-то едва знакомом типе, которого она в тот вечер привела домой, воспользовавшись отсутствием Джулио. Я отодвинула в сторону письма, потом снова посмотрела на них.
А, кто это: Альберт, Антонио, Андреа, Алекс, Альфредо… Кто такой А.? Какую роль он играл во всей
