горечью:
– Ты нас вчера бросил.
Мэрилин пытается помешать ссоре между друзьями. Она хочет повернуть разговор в другую сторону, поздравляя меня с удачной игрой, но Фредди не следует ее примеру.
– К счастью, Мата Хари нас спасла, – говорит он.
– Пустяки, – говорит танцовщица, – я люблю сражаться.
– Так что же все-таки произошло?
Они смотрят друг на друга в нерешительности.
– Мы его видели. И он вошел в нас...
– Ты это точно знаешь, потому что он за тобой гнался, – отчитывает меня Рауль.
Я не осмеливаюсь сказать, что слишком испугался, чтобы вернуться и посмотреть.
Мэрилин, всегда стремящаяся сохранить единство группы, объясняет мне:
– Это существо с тремя головами, одна голова дракона, плюющаяся огнем, голова льва с острыми клыками и голова козла с длинными тонкими рогами.
– В мифологии этот зверь называется «большая химера», что отличает его от других, называемых «маленькими химерами», – добавляет Эдмонд Уэллс.
Рауль сжимает кулаки.
– Мы чудом спаслись. У нее такая толстая кожа, что даже кресты ее не берут.
– К тому же, эта большая химера издает ужасный запах серы, – шепчет Мэрилин с отвращением.
Они замолкают и странно смотрят на меня, и я вдруг чувствую себя чужим среди своих. Фредди Мейер пытается, в свою очередь, разрядить обстановку.
– Смешно. Все происходит в точности так, как предсказал Гермес. В классе образовались три группы. A...D...N...
– Ложное впечатление, – резко говорит Рауль. – Есть только одно деление. С одной стороны победители, с другой – побежденные.
– Все-таки это замечательная игра... Они мне очень нравятся, мои люди-дельфины...
– Готово дело, – иронизирует Рауль. – Ты начал к ним привязываться. Вспомни, что произошло с Люсьеном, который тоже помешался на своих творениях.
– У них все-таки есть свободный выбор, – отмечает Мата Хари. – Мои люди-волки ничего не понимают в знаках, снах и вспышках, которые я им посылаю. Медиумы остаются глухи к моим призывам. Они делают то, что им придет в голову, настоящие аутисты.
Сезоны прерывают нас, принеся обеденные блюда. После яиц, соли, овощей и сырого мяса настала очередь жареного мяса для новой вкусовой информации.
Жареная куропатка, теплая и волокнистая, тает во рту. Деликатес. Как это отличается от сырой цапли, даже тонко нарезанной в карпаччо. Я сразу понимаю всю важность появления огня для цивилизации. Теплое мясо согревает пищевод и приятно успокаивает. Я подкладываю себе несколько порций подряд. Горячий жир течет по горлу, как сладость.
После жареной куропатки следует рагу из мяса бегемота. Радикальное изменение. У этого мяса более сильный и стойкий вкус. Никто больше не говорит, все наслаждаются пищей.
Когда я снова возьмусь за свое племя, я пошлю молнию на их рыб, чтобы они тоже познали счастье есть жареное мясо.
Сезоны ставят на столы кушанья, служившие пищей первобытным людям: корни растений, а также насекомые, саранча, личинки термитов, муравьиные матки, жесткокрылые, пауки...
Я спрашиваю Сезон Осень:
– Наши предки, они действительно это ели?
Она кивает головой.
– В Африке люди до сих пор едят саранчу, – говорит Мата Хари. – Это протеины.
В моей тарелке снова жареное мясо, которое я сразу не могу идентифицировать. Вкусно. Немного волокнистое... Возможно, свинина? Мэрилин первая подпрыгивает, бормоча в ужасе:
– Это... это... человечина!
С приступом тошноты мы немедленно выплевываем все изо рта. Нашему примеру следуют ученики за другими столами, тоже понявшие, в чем дело.
Сезоны, напротив, смеются над нашей брезгливостью. К моему великому удивлению, я вижу среди учеников нескольких отважных, которые хотят доесть содержимое своих тарелок, и среди них Рауль. Мата Хари колеблется, потом все-таки не решается.
– Это не кашерная пища, – просто говорит Фредди.
Со своей стороны, я набиваю рот различными овощами: луком, чесноком, капустой, корнишонами, чтобы забить жуткий вкус, остающийся во рту.
Дионис объявляет, что после обеда мы приглашаемся на праздник, посвященный нашим дебютам в игре «Игрек».
В Амфитеатре к тамтамам, ксилофонам, арфам и гитарам вскоре добавляется хор сирен. Кентавры принесли их сюда в огромном передвижном бассейне.
Я следую за взглядом Рауля, ищущего среди водяных существ своего отца, но, как и он, вижу, что Франсиса Разорбака здесь нет. Эдмонд Уэллс шепчет мне на ухо:
– Знаешь, со своей стаей сардин я обнаружил странную вещь. Когда первая рыба получает информацию, ее получает вся стая.
– Ты хочешь сказать, что она передает информацию другим?
– Я тоже сперва так думал, но это не так. Это сложнее. На самом деле, рыбы в голове стаи и в хвосте реагируют одновременно. Как будто информация распространялась мгновенно.
– Как в едином организме?
– Да. Они все «закоммутированы». Я думаю, что муравьи тоже. Представляешь, если бы удалось создать закоммутированное человеческое сообщество?
– Как только один человек получает информацию, ее получает все человечество?
Я пытаюсь переварить эту идею.
– Не стоит мечтать... Мы еще слишком далеки от этого.
Начинает играть восточная мелодия, и Мата Хари снова извивается на танцевальной площадке. У меня такое впечатление, что каждый день я проживаю одну и ту же историю, только с небольшим дополнением. Другой бог-профессор, другое подопытное животное, другая пища, другой инструмент.
Уставшие от долгого ухода за своими племенами, некоторые ученики отправляются спать, некоторые наедаются фруктами, чтобы забыть вкус человеческого мяса.
– Вы нашли? – спрашивает голос за моей спиной.
Ее запах. Я оборачиваюсь. Она здесь.
– Нашел... Нашел что?
– Решение загадки.
– Нет, не нашел.
– Тогда вы, может быть, не «гот, кого ждут»?
Охваченный внезапной интуицией, я пробую:
– Это могут быть дети. Они лучше Бога в тот момент, когда появляются на свет, хуже дьявола, когда растут. У бедных их больше, чем нужно. Богатые испытывают проблемы с заведением детей. Если их съесть, умрешь, поскольку каннибализм приводит к отмиранию клеток.
Она мило смотрит на меня.
– Нет, не это.
Я любуюсь ею. Прелестные ямочки на гладких щеках. Я вдыхаю кисловатый запах ее кожи, смешанный с ароматом карамели... Ее глаза, в упор смотрящие на меня, смеются.
– Вы танцуете? – спрашивает она.
– Конечно, – отвечаю я в тот момент, когда сирены начинают медленную мелодию.
Она берет меня за руку.
Ее тело под тогой касается моего.
Вокруг нас образуются другие пары. Фредди обнимает Мэрилин, Рауль приглашает Мату Хари.
