объясню.
Телефон замолчал. Глауен с улыбкой повернулся к остальным:
— Терпение инспектора Барча не резиновое.
— Это только пока он не прибыл сюда. Теперь мы должны подумать, как мы расставим наши силы. Важно поймать этого негодяя с поличным.
Прошло полчаса. Когда на горизонте показались первые серебренные лучи рассвета, неба спустился флаер из Фексельбурга и приземлился прямо перед магазином. Из него на землю быстро выскочили четыре человека: инспектора Барч и Танаквил и двое обычных полицейских.
Глауен ожидал их перед входом в магазин. Все четыре полицейских бросились к нему. Барч вскинул руки в приветственном жесте.
— Ты, конечно, помнишь инспектора Танаквила.
— Конечно.
— С тобой произошли необычайные события.
— Это так, — согласился Глауен, — к моему великому несчастью. Но я очень озадачен.
— Чем? — поинтересовался Барч.
— Ваш флаер всего лишь четырехместный, а нас здесь пять человек, к тому же мы хотим еще арестовать человек пять-шесть в Семинарии.
— Знаешь, Глауен, сказать по правде, не все так просто, как кажется с самого начала. Недавно Орден сообщила нам, что ты сбежал из заключения. Как я уже упоминал, в стране Лативлер, мы позволяем Орден Заа поступать на ее усмотрение. Она выдвигает против тебя тяжелые обвинения и требует твоего возвращения в Семинарию.
— Это шутка! — воскликнул Глауен, — Я офицер ИПКЦ.
— Я шучу очень редко. К шутке не имеет никакого отношения и то, что я только что сказал. Валлин был очень раздражен, когда я разбудил его для того, чтобы получить приказания и он предложил другой вариант, который тебе может тоже очень понравиться. Он называется «Фексельбургский гамак» и учитывает сразу все, думаю, мы им и воспользуемся.
— Ваши манеры вполне можно назвать вызывающими, — заметил Глауен, — Я ничего не знаю ни про какой гамак и знать не хочу.
— И все равно я постараюсь тебе это объяснить, — громко рассмеялся Барч, — Этот способ мы используем, когда надо четырем полицейским на четырехместном флаере захватить еще и какого-нибудь мерзавца. — он повернулся к своим подчиненным, — продемонстрируйте-ка нам, как быстро вы можете управиться с гамаком. Здесь что-то слишком уж холодно, а я хочу поспеть домой к завтраку.
— А ты не задумывался, что я тоже хочу позавтракать, — поинтересовался Глауен, — Ты не представляешь какой ужасной пищей меня кормили в Семинарии.
— Боюсь, что завтрака у тебя сегодня не будет.
Полицейские, держа в руках моток веревки подступили к Глауену.
— Можете не беспокоиться, я предпочитаю подождать омнибуса, — заверил он их.
— Пошли, Глауен! Еще немного поближе к флаеру. Не хочешь идти? Не надо. Мы можем и подтащить тебя поближе. Ферл, займись-ка веревкой. А теперь…
Двое полицейских схватили Глауена и потащили к флаеру. Там Ферл набросил веревочную петлю на колени Глауена, еще одну полупетлю на грудь и руки и полупетлю на шею. Другой конец веревки они пропустили через грузовой отсек, так что его можно было в любой подходящий момент, пролетая над степью, освободить.
— Вы кое-что забыли, — сказал Глауен.
— Да? М что же это?
— Я — офицер ИПКЦ.
— По этому поводу мы не выдвинем никаких обвинений, — заверил его Барч, — Готовы, джентльмены? Тогда по местам и поехали.
Из-за дальнего конца флаера появился Плок с наведенным в направлении четырех полицейских пистолетом.
— И что здесь происходит?
— Ого! — воскликнул Барч, — Да это же Парти Плок!
— Сдается мне, что здесь я узнаю инспекторов Барча и Танаквила? — воскликнул Плок.
— Правильно узнаешь, — сказал внезапно потускневшим голосом Барч, — Похоже Глауен, такой зеленый и наивный, сумел сыграть с нами хорошую шутку.
— Довольно жестокую шутку, — согласился Танаквил.
— Что-то в этом роде, — кивнул головой Плок, — И все же, я думаю, он вас предупреждал, и предупреждал не единожды, что вы нападаете на офицера ИПКЦ.
— Я думал, что это просто юношеское тщеславие, — унылым голосом сообщил Барч.
Двое людей Плока обыскали полицейских и отобрали у них оружие. Третий освободил Глауена из «Фексельбургского гамака».
— Меня очень удивили инспектора Барч и Танаквил, — заметил Глауен, — Они ведь на самом деле собирались убить меня. Очень странно. А в Фексельбурге они казались такими милыми и приветливыми. Все таким мне предстоит узнать еще очень много о человеческой природе.
— Приказ есть приказ, — сказал Барч, — Я подчинялся приказам.
— Кто отдавал тебе приказ? — поинтересовался Плок.
— Позвольте мне сохранить верность и достоинство и не отвечать на этот вопрос, командир Плок.
— Это страна Лативлер, и здесь меня зовут Главный Прокурор Плок.
— Как хотите, Главный прокурор Плок.
— Боюсь, что мне придется вынудить тебя отвечать. Ты можешь умереть здесь, не сохранив, ни верности, ни достоинства, или можешь умереть сохранив верность и достоинство, в полном молчании в потоке багрового ила.
— Может дойти до такого?
— Это страна Лативлер. Ты холоднокровно пытался убить офицера ИПКЦ. А правила ты знаешь.
— Да, правила я знаю.
— Я тебе вот что скажу. Сегодня ты уже завтракать не будешь, но я тебя успокою. Многие из твоих начальников больше не сумеют пообедать в своих любимых ресторанах. Мы поиграем в оловянные солдатики полицией Фексельбурга и очистим ее. Ну, так еще раз спрашиваю: кто отдал тебе приказ?
— Естественно, Валлин, кто же еще.
— А может быть тот, кто стоит еще выше?
— Я не рискну называть это имя в такой час ночи.
— Валлин скажет. Он все мне перед смертью расскажет.
— К чему затруднять себя и спрашивать его? Тут повязаны все.
— Через неделю их никого уже не будет. Ты будешь первым, если это тебя хоть как-то успокоит.
Плок выстрелил из пистолета четыре раза и на дорогу упало четыре трупа.
Плок зашел в магазин и позвал Киламса, который явился с бледным, как мел лицом.
— Полагаю, у тебя есть какое-нибудь подобие грузовика?
— Да, сэр, есть. Очень хороший автомобиль, я пользуюсь им, чтобы завозить товар из Фексельбурга.
— Вот тебе десять солов. Возьми эти четыре трупа, погрузи в грузовик, отвези в степь и выброси где- нибудь так, чтобы они не оскорбили ничьих чувств. Как ты видишь, мы офицеры ИПКЦ. И приказываю тебе: никому ни слова.
— Конечно, сэр! Никому ни слова.
— Тогда быстро действуй, пока не проснулась вся деревня.
Плок вернулся на дорогу. Глауен порылся в куче оружия, отобранного от полицейских и выбрал себе маленький пистолет, который запхал в карман куртки.
— Здесь наше дело закончено, — сказал Плок, — Ты не против навестить Поганскую Точку?
— Я готов, — отрапортовал Глауен.
— Воспользуемся полицейским флаером, — сказал Плок, потом повернулся к двум своим агентам, — а
