— Я эту леди прекрасно помню.
— По словам Шарда, а он получил эту информацию от тебя, у этой Сибилы на лбу была черная татуировка: двузубая вилка, у которой зубцы загнуты друг к другу.
— Так мне показалось. Я всего лишь на мгновение видел эту татуировку, но она отложилась у меня в памяти.
— Все это очень странно, — сказал Чилк, — Не могу понять, что тут происходит.
— А в чем дело?
После небольшой паузы Чилк сказал:
— Кажется, на сколько я помню, я тебе рассказывал несколько лет назад, как я попал на станцию Араминта.
— Что-то такое было, хотя, к своему стыду, я не очень-то помню детали. Помнится мне, что там был замешан Намур. А до этого ты работал у какой-то леди на ранчо управляющим. И эта леди хотела на тебе жениться.
— Очень близко. А ты не помнишь, как я описывал эту леди?
— Не очень. Кажется она была высокой, толстой, дородной, что ли.
— Правильно, все так и было. К тому же у нее была белая кожа и татуировка на лбу: вилка с двумя зубцами, которые были наклонены друг к другу.
— Ты подозреваешь, что это могла быть Сибила?
— Не видя Сибилы, я такого сказать не могу. Но я уверен, что на станцию Араминта меня привело не просто стечение обстоятельств. Но если это не просто стечение обстоятельств, то что же еще, и зачем все это? Почему именно меня, Эустейса Чилка? Если я спрошу об этом Намура, то он просто рассмеется мне в лицо.
— В этом ты, несомненно прав. Ты заставил меня подумать о тех вещах, которые Намур знает и держит при себе.
— Намур это просто чудо, — засмеялся Чилк, — Но меня больше интересует как выглядела эта Сибила, кроме того, что она была толстой, противной и татуированной.
— Основное ты и сам уже описал. У нее были мужские плечи, большие тяжелые бедра и большой живот, вся из мускулов, но о бюсте можно не говорить: просто два сморщенных мешка. У нее была выступающая нижняя челюсть, отвислые щеки, длинный нос, который, возможно, был когда-то сломан в драке. Кожа у нее был белой, как мел, а рот просто серая вмятина. Волосы? Волосы были песчано- коричневыми и жесткими, как у швабры. В общем, я бы назвал ее средне-уродливой, а еще от нее отвратительно воняло.
— Не очень-то похоже на мадам Зигони, если не считать татуировки и большой задницы. У той было круглое лицо и круглые щеки и прекрасный бюст, я уж не упоминаю красновато-черные кудри.
— Вместо волос мог быть и парик.
— Не думаю. Я подозреваю, что Сибила и Зигони разные леди. Тебе надо попробовать выяснить откуда берутся леди с такими татуировками.
— Хорошая идея. Мы позвоним в информационную службу ИПКЦ. Думаю ты знаешь, что мы их филиал.
— Это значит ты полноправный агент ИПКЦ. Люди по все Сфере серьезно относятся к этому званию, — Чилк остановился, — Ну, я выяснил все, что хотел, так что теперь вернусь к своей работе.
Глауен пошел дальше к «Старому дереву». Шарда там еще не было. Глауен уселся за боковой столик в глубокой тени листвы. Он заказал тарелку соленой рыбы и бутылку Мягкого Зеленого эликсира Диффинов, и принялся ждать.
Время шло. Глауен заказал еще одну бутылку вина, откинулся на спинку стула и начал вертеть в руках бокал, заставляя световые блики играть на стенках.
Вдруг перед ним замаячил бледно-бежевый атлас. Он медленно поднял глаза уже представляя, что его ожидает: черная кофта, отделанная красными птицами, сидящими на зеленых ветках, плотная белая шея, широкое лицо со сверкающими как два огненных опала глазами и над всем этим обширная копна черных кудрей, которым каким-то чудесным образом придана форма, напоминающая цилиндр, хотя последнее время Спанчетта еще носила и маленькие игривые кудряшки над ушами.
Спанчетта с насмешкой смотрела на Глауена, не стараясь скрыть в своем взгляде отвращение. Глауен уставился на нее, как птичка, загипнотизированная удавом.
— Вот так сотрудники Бюро В и убивают время? — спросила Спанчетта, — Похоже, я устроилась не в то Бюро. Я тоже люблю отдохнуть.
— Вы ошибаетесь, — вежливо ответил Глауен, — Я здесь по приказу моего начальства. Не смотря на видимость, я весь в работе.
Спанчетта только отрывисто кивнула.
— Раз уж тебе больше нечем заняться, то, может быть, ты кое в чем меня просветишь.
— Сделаю все, что смогу. Может быть, присядете?
Спанчетта села напротив него.
— Объясни мне ту секретность, которая охватила нынче Бюро В. Все видят, что что-то происходит, но никто не удосуживается выяснить что именно. Объясни мне, будь добр, к чему вся эта активность?
— Вы ставите меня в неловкое положение — Глауен с улыбкой покачал головой. — Я не могу ответить на ваш вопрос.
— Брось, можешь. У тебя же есть язык, в конце концов.
— Предположим, — начал Глауен, — такой секрет действительно существует. Предположим, что по каким-то причинам его доверили и мне. В таком случае не могу же я рассказывать о нем всем, кто из чистого любопытства задает мне подобные вопросы. Я, конечно, просто предположил такой вариант, но если вас что-то так интересует, то почему бы не обратиться к Бодвину Вуку?
Спанчетта только презрительно фыркнула.
— Должна признать, что ты уж слишком многословен. Это даже бросается в глаза. И сколько же вина ты выпил, сидя за свое работой?
— Не очень много. Заказать и вам бутылочку?
— Спасибо, не надо. Мне надо возвращаться к моей работе, а идти в мое Бюро приплясывая и напевая, как это принято в вашем, я не могу.
Стараясь сменить тему разговора и не найдя ничего лучшего, Глауен спросил:
— Как дела у Арлеса? У вас есть какие-нибудь новости? Или его деятельность тоже засекречена?
Спанчетта еще не успела ответить, как у стола появился Шард.
— Ты только что подошла, или уже уходишь? — тут же спросил он Спанчетту. — А может ты присоединишься к нам?
На какой-то момент Спанчетта задумалась, но потом решительно отклонила предложение.
— Я просто попробовала выяснить значение тех шепотков и многозначительных взглядов, которыми обмениваются сотрудники Бюро В при встречи. Но Глауен очень умело уклонился от ответа. Может быть твои полномочия простираются шире?
— Надеюсь, что так. А что касается нашей нынешней активности, то, честно говоря, нас беспокоят события на Штроме, да еще Титус Помпо, который становится настоящей головной болью.
— Как раз перед твоим приходом Спанчетта хотела рассказать об Арлесе, — вежливо заметил Глауен.
— Это не совсем так, — фыркнула Спанчетта, — У меня нет от него никаких новостей.
— Да, конечно, Арлес занят своими делами, — кивнул Шард. Он наполнил бокал Спанчетты вином, — Я так и не могу понять, как ты разрешила ему жениться на внештатнице, да еще из дома Лаверти.
— А я вовсе и не одобряла этот брак, — уныло ответила Спанчетта, — На самом деле, я сама была поражена, что Арлес сделал такой шаг, не посоветовавшись со мной. Он, очевидно, подозревал, что Друсилла с ее прошлым не вызовет у меня восторга.
— Но сено уже в сарае, — заметил Шард.
— Именно так, — Спанчетта одним глотком осушила полбокала. Она со стуком откинулась на спинку стула, — Ты-то умеешь придираться к мелочам. Я вот помню как ты довел до отчаяния бедную Смонни.
— Это было ужасно, — согласился Шард, — И все же, как я подозреваю, с ней ничего страшного не
