— Нет. И все-таки — ешьте суп.
— Я должна научиться не теряться ни при какой ситуации, я не могу себе позволить быть слабой, — неожиданно сказала Уэйнесс.
— Я не думаю, что вы такая уж слабая. Но неужели у вас нет больше друзей, помощников хотя бы?
— Есть, но они далеко. Может быть, скоро прибудет Глауен Клаттук — но у меня нет времени ждать.
— У вас с собой нет оружия?
— У меня его вообще нет.
— Подождите. — Альвина вышла из ресторана и спустя несколько минут вернулась с двумя маленькими пакетами. — Это придаст вам уверенности, по крайней мере, — И тут же толково объяснила, как пользоваться подарками.
— Спасибо вам большое. Сколько я должна?
— Нисколько. Но если вы воспользуетесь ими в борьбе с теми, кто убил Ксантифа, сообщите мне, будьте добры.
— Обещаю! — девушка сунула свертки в карманы куртки.
— А теперь — к делу. — Альвина вытащила листочек. — Я не могу направить вас непосредственно к Монкурио, поскольку его вообще нет сейчас на Земле. Где он — у меня нет ни малейшего представления. Он только оставил мне адрес, на случай если на его имя придут какие-нибудь запоздавшие деньги.
— И этот адрес еще действует? — засомневалась Уэйнесс.
— В прошлом году действовал. Я посыла туда деньги и получила уведомление о получении.
— От Монкурио?
Альвина сделала гримасу и покачала головой.
— Я посылала деньги на имя некой Ирены Портилс, которая является женой Монкурио, а уж официально или нет, то мне неведомо. Она очень трудная и подозрительная дама, и не думайте, что она тут же сообщит вам новый адрес Монкурио. Она даже уведомление-то долго не отправляла, ссылаясь на то, что между мужем и ей нет никаких связей. И соизволила сделать это только тогда, когда я пригрозила, что если не получу его, неважно за чьей а подписью, его или ее, то больше денег высылать не буду. Ее жадность, разумеется, оказалась сильней осторожности, и она прислала уведомление, правда, сделав приписку, которая должна была, по ее мнению, ужасно меня рассердить.
— Но может быть, когда ее не сердить, она добрее? — неуверенно предположила Уэйнесс.
— В этом мире все возможно. Правда, я все равно не представляю, как вы будете иметь с ней дело, и более того — вытягивать информацию.
— Мне надо подумать об этом. Можно попробовать какой-нибудь нетрадиционный тонкий подход…
— Удачи. Вот адрес. — И Альвина протянула девушке листок бумаги:
«Сеньора Ирена Портилс
Каса Лукаста
Калле Мадуро 31
Помбареалес, Патагония».
В отель Уэйнесс вернулась тем же путем, через пристань и подвал, к дубовой двери, а затем через служебную лестницу к себе. Но на первом служебном этаже она заблудилась и долго плутала по сырым коридорам, отдававшим пылью, старым вином, луком и рыбой. Наконец, она вышла к двери, за которой оказалась лестница, откуда дорогу до номера она помнила уже хорошо. Там она сбросила свой маскарадный костюм, приняла ванну и надела обыкновенное платье. После этого оставалось только сесть, смотреть на море и размышлять о новых превратностях жизни.
Гнев и обида не приносили никаких результатов, они только путали мысли и чувства; то же самое можно было сказать и о страхе, особенно о том паническом страхе, когда напрочь теряешь контроль над собой.
Предстояло обдумать очень многое, и только одно девушка знала твердо: спасти себя и ситуацию она может лишь собственными действиями, и действиями активными.
Она прошла к телефону и вызвала «Волшебные Ветры». На экране появилась Агнес, тут же пошедшая за Пири, который работал в саду.
— О, Уэйнесс! — Вид у дяди был смущенный. — А я как раз сажаю розы. Ты не могла бы позвонить через полчасика?
— Уделите мне одну минутку, дядя, мне нужно переговорить с вами прямо сейчас. — Уэйнесс старалась говорить просто и ясно, но голос ее звучал слишком напряженно, девушка сама это чувствовала.
— Минуту-две — пожалуйста. Какие новости?
— И хорошие, и плохие. Вчера я разговаривала с Альцидом Ксантифом. Сам он ничего не знал, но упомянул о неком хранилище в Бангалоре. Утром я позвонила туда, нужные там документы у них есть и вполне доступны.
— Удивительно! О-о-о! — Вскричал Пири, начиная нервно моргать от удивления.
— Но что я прошла, чтобы добыть эту информацию! Я лучше потом просто напишу об этом вам, отцу и Глауену на случай, если со мной что-нибудь произойдет…
— Но почему с тобой должно что-нибудь произойти?
— Прошлой ночью у меня уже был весьма плачевный опыт. Правда, все это можно объяснить ошибкой или излишней экзальтированностью местных жителей, не знаю. Но как бы там ни было, я спаслась.
Пири Тамм поперхнулся.
— Это чудовищно! Я все меньше и меньше хочу, чтобы ты продолжала заниматься этим делом! Не дело девушке выполнять мужскую работу!
— Дело или не дело, но работу сделать надо, — заметила Уэйнесс. — И сделать ее, кроме меня, сейчас некому.
— Увы, — пробормотал Пири. — Перед этим аргументом мне приходится сдаться.
— Но я принимаю все меры предосторожности, и потому можешь теперь спокойно идти и сажать свои розы. А что ты делаешь потом?
— Потом я иду в банк Тиренса. А когда вернусь, то непременно тебе позвоню. Но что ты вообще собираешься делать?
— Отправиться в Бангалор и как можно быстрее.
— Но когда же я снова тебя услышу?
— Скоро, скорее всего, уже из Бангалора.
— Тогда до свидания и береги себя, моя девочка.
— До свидания, дядя Пири.
Через полчаса Уэйнесс из уличного телефона позвонила в банк Тиренса, и на экране снова появилось лицо Пири.
— Ну, слава богу! Воскликнул он. — Теперь можно поговорить нормально!
— Очень надеюсь, поскольку телефону у себя в номере я не верю. Итак, я уверена, что мои преследователи добрались и до Триеста. — Об убийстве Ксантифа девушка решила все же не говорить.
— Значит, ты отправляешься отнюдь не в Бангалор?
— Угадали. Но еще лучше было бы, если бы я могла послать вам весточку с голубиной почтой.
— Но что ты узнала здесь?
— Я спустилась еще на одну ступень лестницы и, вы будете удивлены, кого я там обнаружила.
— Ну же? Кто бы это мог быть?
— Ваш гробокопатель Адриан Монкурио.
— Ха! — Пири Тамм аж задохнулся на мгновение. — Я действительно удивлен, но не настолько, насколько ты предполагала.
— Есть ли у вас какие-либо соображения относительно того, где он сейчас?
— Никаких.
— А общие друзья?
— Таковых не было. Но поскольку я давно уже о нем ничего не слышу, то можно предположить, что он либо умер, либо находится где-то в других мирах.
— В таком случае мне остается только продолжать свои поиски, которые, в конце концов, могут завести
