Сама не знала, почему.
— Поэтому можно попросить Вас рассказать о себе что-нибудь сугубо личное? — Я, наконец, проглотила свой кусок.
— Почему бы и нет, — пожал плечами Алексей. — Спрашивайте. Но если вопросы будут слишком неудобными, я не стану на них отвечать. Годится?
— Годится, — подтвердила я и… внезапно решила прекратить этот спектакль в стиле «полюби меня черненькой». Я разом перестала чавкать, села на стуле прямо, взяла в руки нож и вилку, и принялась есть салат из кальмаров как нормальный культурный человек. — Итак… До сих пор, Алексей, меня интригует наша с Вами встреча в Нескучном саду. А почему не пришла Ваша любимая девушка на то свидание? Вы что, так сильно ее обидели? Мне кажется, от таких мужчин, как Вы, очень сложно уйти.
— Спасибо за комплимент, Аля, — вздохнул Алексей. — Но Вы отчасти правы, я действительно эту девушку сильно обидел.
— Насколько сильно? — Я внимательно посмотрела на него. Алексей был абсолютно серьезен.
— Очень сильно, Аля, — тихо произнес он и замолчал. Затем, выдержав паузу, продолжил. — Мне сложно это объяснить, но я виноват перед ней. А она, к сожалению, не простила меня. Три года я пытался ее вернуть. В конечном итоге мне пришлось ее отпустить уже насовсем. К другому человеку. Завтра у нее свадьба…
— Мнда, история, — сокрушенно покачала я головой. — Но я надеюсь, что согласно старинной русской пословице, все, что ни делается — исключительно к лучшему.
— Есть такие моменты в жизни, когда начинаешь сомневаться в истинности данного выражения, — усмехнулся Алексей. — Но главное, наверное, не повторять старых ошибок.
— Ясно, — кивнула я снова и посмотрела на него.
Я поежилась. Пора было сворачивать эти «женские откровения». Но я чувствовала, что он хочет выговориться, поэтому не мешала ему этого делать.
— Жалеете? — Тихо спросила я.
— Жалею, Аля. Очень, — так же тихо ответил он.
— А кто эта девушка, если не секрет? Это Марина? — Я уже почти шептала…
— Да нет, что Вы! — С удивлением вскинул брови Алексей и повысил голос. — Откуда такая идея в Вашей голове?
Я обиделась и замолчала. Остаток обеда мы доедали молча — каждый свое. Так же молча вышли из кафе. Алексей довез меня до Останкино, где скучала в одиночестве моя машина. Мы немного постояли прямо посередине стоянки. Нужно было идти. Я понимала, что на этот раз мы действительно прощаемся и есть вероятность, что действительно больше не увидимся. Мне стало грустно:
— Что ж, было приятно снова с Вами увидеться, — вежливо поблагодарила я, не спеша уходить.
— И Вам спасибо, что уделили мне время, — последовала ответная благодарность. Он так же не спешил уходить и, видимо, чего-то ждал от меня.
Через мгновение я развернулась на своих каблуках, последний раз помахала ему рукой и устремилась к своей Примере, притаившейся в дальнем углу автостоянки.
После последней встречи с Алексеем у меня на душе осталось что-то очень теплое, неосязаемое, что я не могла себе объяснить. Знаете, как бывает? Встречаешь человека, и он кажется тебе каким-то очень хорошо знакомым. Будто уже где-то пересекались, может быть, в прошлой жизни. Ты разговариваешь с ним, как с давним хорошим знакомым — а ведь он всего-навсего абсолютно чужой человек, которого видишь впервые. Очевидно, что думать об Алексее смысла не было — он переживал крушение своих личных надежд и сейчас думал лишь о той, кого мысленно оплакивал.
Но чувство тепла и спокойствия, которое разливалось по моей душе, когда я думала о нем, я побороть не могла — да и не хотела, поскольку оно осталось легким шлейфом, дымкой, скользившей за мной по пятам через все мои последующие будни. Неудобств мне это не доставляло, а, скорее, согревало и заставляло мечтательно улыбаться.
— Ты влюбилась, — незамедлительно поставила мне диагноз второй редактор программ Лизонька.
— Я этот мечтательный блуждающий взгляд узнаю из тысячи. И кто он снова, этот самый «принц»?
Про Хвостова мои редактора дипломатично помалкивали, за что я была им чрезвычайно благодарна.
— Что значит «снова принц»?! — Возмутилась я. — Во-первых, не говори чепухи, ничего я не влюбилась. Во-вторых, причем тут «принцы»?
— Да ходят слухи, Алина, — понизила голос Лиза, — что ты ходила к какой-то ведьме и делала приворот принцу Чарльзу.
Я прыснула со смеху.
— Господи, кто разносит по Останкино такую чушь? — Засмеялась я. — Сама посуди, принц Чарльз — такая персона, на которую ежедневно приворот чуть ли не половина мира делает. Бедного уже давно могло бы разорвать на куски.
Что еще оставалось одинокой женщине с ребенком в свои тридцать шесть? Видимо, исключительно приворожить принца Чарльза. Очень смешно.
Поскольку стремиться мне было уже не к кому — я имею в виду Андрея Хвостова — я потеряла абсолютную ориентацию в пространстве и растерялась. Я не знала, куда мне идти, что делать, как жить и к чему стремиться. Но главное, я не представляла рядом с собой никого из мужчин.
Был и еще один повод для разочарования. К сожалению, к моим годам в мужчинах для меня не осталось ничего нового. Мне было даже неинтересно кокетничать и флиртовать. Ибо я знала наперед, что человек скажет, как посмотрит, что сделает, и во что всё это выльется. Для меня не было ничего нового во всех тех персонажах, которые меня окружали. К тому же мне были попросту скучны все эти дешевые страсти — с одной стороны, с другой стороны — были скучны кавалеры, которые как Евгений Онегин «волочились как-нибудь». Им просто нечем было занять свои вечера. Поэтому они ухлестывали за девушками — взрослыми и не очень.
Я понимала, что мне, в первую очередь, нужен не поклонник, не любовник, а друг. Просто друг. Человек, с которым можно посоветоваться в сложную минуту, а в минуту радости поделиться своим успехом. Поскольку я чувствовала себя немного инородным телом в этой пестрой телевизионной толпе, ибо мне хотелось видеть рядом человека, который хотя бы немного был похож на меня. Который знал, что такое бедность, голод, холод, отверженность, отчаяние. Который все это помнит, все это видел и все это преодолел. Никого подобного в моем окружении просто не было.
Возвращение «принца»
Самое опасное состояние — это когда «все идет своим чередом». В моей жизни стабильность означала, что, пока я наслаждаюсь безопасностью, за моей спиной происходят какие-то процессы, которые аукнутся мне в будущем. Сейчас был именно такой период. Съемки шли без проволочек и по расписанию, гости вели себя как приличные люди — никаких скандалов, никакого эпатажа. Жить бы да радоваться, но я беспокоилась. Что-то обязательно должно было измениться. И я ждала, когда же, наконец, грянет гром среди ясного неба, а со мной произойдет что-нибудь плохое.
Прошло еще примерно три месяца. Поскольку ничего неприятного не происходило, а беспокойство не спадало, я решила сама предпринять какие-нибудь действия.
Мне захотелось чего-то еще большего, чем моя карьера в настоящий момент. К тому же я понимала, что не всегда буду телеведущей, и когда-нибудь мне придется сделать другой выбор, возможно, поменяв профессию и род деятельности. А значит, пришла пора подумать о будущем — о том, чем я буду заниматься после того, как благополучно уйду с телевидения.
Откровенно говоря, с уходом из моей жизни Андрея я чувствовала некоторую пустоту. Он был
