— Запасная раздаточная коробка для ветряного насоса. Я подумал, что лучше проверить и убедиться, что она в рабочем состоянии, так как старая порядком изношена, а насос — наш основной источник энергии и воды.
Тристан окинул взглядом коллекторы, прокладки, щеточки, баночки со смазкой и растворителем.
— Я в этом ничего не понимаю, — сказал он.
— Я могу объяснить, — предложил Середж. — Все не так сложно, как кажется на первый взгляд.
Тристан замялся, но других занятий у него не было, и он с тяжелым вздохом опустился на скамейку.
Адмирал показал ему, как с помощью щетки очищать шестерню от песка и старой смазки, как проверять зубцы и кулачки на предмет износа, как наносить свежую смазку. Юноша молча слушал, смотрел, кивал, когда Середж спрашивал, все ли понятно, и наконец взял в руки шестерню и щетку.
Ближе к вечеру дождь прекратился, и Казак, до этого лежавший на полу у ног адмирала, подошел к двери и заскулил. Лухан открыл дверь. Пес выбежал на улицу, поднял заднюю лапу и пометил ближайший камень, затем некоторое время постоял, принюхиваясь и смешно подергивая носом. Потом подпрыгнул и с радостным визгом умчался прочь.
Трис долго смотрел ему вслед из окна.
— Я тоже хочу выйти и пробежаться, — сказал он, поднимаясь.
— Неплохая мысль, — пробормотал Середж, но через секунду опустил щетку и поднял голову. — А у тебя есть какая-нибудь спортивная обувь?
— Обувь мне не нужна, — ответил юноша. Еще когда они были на Состисе, мать купила ему кроссовки, заказав их по каталогу. Кроме того, у него были армейские башмаки, выданные на «Дестриере». Но ни тех, ни других Тристан не носил. Они жали, стесняли ноги, от них появлялись мозоли и ссадины. — Пробегусь босиком.
Середж покачал головой.
— Здесь тебе необходима обувь. Тут очень жесткая трава и острые камни. — Он поднялся и, вытирая тряпкой руки, смерил сына оценивающим взглядом. — Возможно, мои подойдут. Хочешь примерить?
Тристан никак не ожидал такого предложения.
— Я… примерить твою обувь? — Он изумленно уставился на отца.
Середж, похоже, не понял его замешательства.
— Почему бы нет?
— Я не думал… — начал было Тристан, но не договорил и пожал плечами. — Хорошо.
Кроссовки оказались поцарапанными и потертыми. Тристан всунул ногу, застегнул ремешки. Удобные, мягкие, на пружинистой подошве и достаточно свободные, чтобы пошевелить пальцами. В них ему было почти так же хорошо, как в мокасинах из кожи пейму. Он надел второй. Отлично! Остановившись у двери, Тристан снял с вешалки рубашку и вышел из дома.
Оглядевшись, он решил пробежаться в том направлении, куда умчался Казак, и уже пересек двор, когда со стороны оврага появился пес. Животное мчалось прямо на него! Юноша замер. Но увидев его, Казак остановился, помахал хвостом и затрусил прочь, оглядываясь через плечо, как будто желая убедиться, что Тристан следует за ним.
— Джу! — закричал юноша и махнул рукой.
Пустынная равнина, с немногочисленными, словно случайно оставленными холмами и лощинами, расстилалась на северо-восток насколько хватало глаз. Почти как на Ганволде. Воздух наполнял ноздри ароматом мокрой травы. Точно таким же он был и на Ганволде после дождя. Все или почти все казалось знакомым. Юношу охватил восторг — чувство забытое, а потому особенно будоражащее. Тристан перешел с трусцы на бег.
Под ногами шуршала трава, и скоро он промок до колен. Часто встречались грязные лужи. Юноша перепрыгивал через них, хотя и не всегда удачно. Не обращая внимания на холодное прикосновение мокрых штанин и тяжесть пропитавшихся водой кроссовок, Тристан мчался, хватая ртом пьянящий свежий воздух.
Ему уже казалось, что он на Ганволде. Если не смотреть в сторону, то можно легко представить несущегося рядом Пулу, услышать его легкое дыхание, ощутить взгляд его янтарных глаз. Тристана все сильнее и сильне тянуло оглянуться. Он старался отогнать это желание, но оно все равно нарастало. Долго так продолжаться не могло. Через несколько минут легкие юноши уже горели, угрожая вот-вот лопнуть, ноги подкашивались. Раны и месяцы, проведенные в неволе, ослабили его намного больше, чем ему представлялось. Наконец Тристан остановился, прижав руку к ребрам, тяжело дыша и качая головой. Так, как на Ганволде, ему уже больше не бегать. Или…
Восстановив дыхание, Тристан отважился оглянуться.
Пулу нигде не было.
В общем-то, он ни на что и не надеялся. Но отсутствие друга отозвалось вдруг такой резкой болью, что ему пришлось согнуться. Закрыв глаза, Тристан медленно переступал с ноги на ногу, раскачиваясь из стороны в сторону и причитая. Глухие гортанные звуки рождались в груди и растекались по пустыне, в которой не было погребальных костров Ганволда.
Тристан не смог оплакать Пулу сразу же после его смерти. Не смог дать выход своему горю и скорби. Теперь такая возможность представилась. Он изливал боль своей души в мрачном стоне-плаче, изгонял отчаяние из каждой клеточки, выдавливал чувство утраты, пока не ощутил абсолютной пустоты.
Ему стало легче и вместе с тем как-то тоскливее. Тристан долго стоял в окутавшей его тишине, пока ветер не высушил слезы, и лишь затем повернулся и пошел домой.
ГЛАВА XIV
Через два дня буря стихла.
— Если верить утреннему прогнозу, — сказал за завтраком адмирал Середж, — то в ближайшие три- четыре дня сохранится ясная погода. А потом снова пойдут дожди. Почему бы нам с тобой, Трис, не отправиться в поход?
Юноша склонил голову набок.
— В поход?
Середж усмехнулся.
— Несколько дней проведем вне дома, вроде того, как вы жили на Ганволде. — Он повернулся к Дарси. — А как ты? Хочешь пойти с нами?
— Нет, спасибо! — Она покачала головой. — Я на всю жизнь сыта этими удовольствиями!
День прошел в сборах. Выглянувшее из-за туч солнце нагревало промокшую землю. Адмирал принес из кладовой рюкзак и спальные мешки, а из шкафа достал две пары поношенных сапог. Он помог Тристану подогнать лямки рюкзака, показал, как сворачивать спальный мешок, одежду и пончо. С собой взяли немного: сухой паек, походную аптечку и кое-какие инструменты.
— Мы не брали с собой столько вещей, когда ходили охотиться на Ганволде, — заметил Тристан, приподнимая рюкзак. — Нам хватало куска сушеного мяса и охотничьего ножа!
— Да, нож можно нести за поясом, как и кусок мяса, — сказал Середж. — А где вы спали?
— Днем в траве, — ответил юноша. — На Ганволде охотятся ночью, когда прохладно.
Адмирал, подумав, покачал головой.
— Здесь так не получится: днем потребуется какой-то навес от солнца, а для ночной охоты нужна теплая одежда. Так что придется тащить много вещей.
— На Ганволде мы не пользуемся никаким навесом.
— Ты хотел сказать «не пользовались», — поправила его Дарси.
— Да, мама.
— Дело в том, что здешнее солнце больше и горячее, — объяснил Середж. — Если спать под открытым небом, можно очень сильно обгореть. А ночью температура опускается до нулевой отметки даже в самое жаркое время года. Думаю, на этот раз спальные мешки будут нелишними. И еще… не забыть бы
