рубашку с длинными рукавами и что-нибудь на голову.
— Но это же глупо! — Тристан повернулся к матери, явно рассчитывая на ее поддержку.
Однако, вопреки его ожиданиям, она не встала на его сторону и лишь ограничилась коротким напутствием:
— Ну что ж, Трис, ты отлично проведешь время.
На следующее утро они пораньше позавтракали и вышли из дома. Первые золотистые лучи еще невидимого солнца окрасили далекий горизонт. Тристан прищурился и поднял руку, чтобы натянуть бурнус, как показывал ему отец.
— Пока не надо делать этого, — посоветовал Лухан. — Большую часть дня солнце будет у нас за спиной или над головой. — Он осмотрелся и скомандовал: — В путь!
На западе, через несколько километров пустыни, начинались холмы, образующие невысокое плато, а еще дальше высилась, утопая в синей предутренней полутьме, стена плоскогорья. В этом направлении и двинулись путники.
Они шли по бездорожью. Середж почти не оставлял следов, двигаясь легко и уверенно, как ганианский охотник, обходя кусты и валуны и стараясь не ступать на сырую почву. Идущий сзади Тристан поневоле проникся уважением к отцу. В то же время тот факт, что адмирал действительно кое в чем разбирается, лишь обострил его бдительность и решимость поймать Середжа на какой-нибудь ошибке, которую никогда бы не допустил ганианский охотник.
— Будь осторожен вот с этим. — Адмирал указал на пучок травы, отличавшейся широкими листьями. Росла она как будто прямо из земли без привычных корней и стеблей, а листья оканчивались острыми зубцами. — Она остра, как нож. У Силхана до сих пор шрам на руке: порезался еще в детстве.
А вот это солнечные ястребы. — Середж указал на пару птиц, лениво парящих над их головами. — Если долго наблюдать за ними, можно заметить в небе золотую вспышку. Это случается, когда солнечный луч под определенным углом падает на их перья.
Что-то коричневое промелькнуло у ближайшей скалы, и Тристан, боковым зрением уловивший это движение, резко повернулся. Адмирал остановился.
— Что это было? — спросил Тристан.
— Бобрик. — Середж внимательно осмотрел место, где скрылось животное. — Здесь, в пустыне, их полным-полно. Я даже отсюда вижу четыре-пять норок. — Он лукаво посмотрел на сына. — Между прочим, эти зверьки довольно вкусные. Сегодня поймаем парочку на ужин.
Солнце поднималось, выжигая все краски неба и оставляя только ослепительно-белую пустыню над головой. Утренняя прохлада давно сменилась жарой. Потемневшие от росы брюки Тристана высохли, а сам он весь покрылся потом. Солоноватые капли стекали по спине и груди, лямки рюкзака натирали плечи, и юноша едва удерживался, чтобы не почесаться.
— Как глупо! — пробормотал он себе под нос.
К тому времени, когда Середж остановился у
трех низкорослых деревьев и предложил перекусить, Тристан был уже вполне готов к этому. Стащив с плеч рюкзак, он бесцеремонно бросил его на землю, плюхнулся рядом и утер лицо бурнусом. Волосы прилипли ко лбу, и юноша отбросил их назад.
Середж прислонил свой мешок к дереву, достал сухой паек и опустился на плоский камень, повернувшись лицом к Тристану.
— Как дела? — поинтересовался он. — Устал?
Тристан был слишком занят пакетом с едой, чтобы поднять голову.
— Отлично, — прохрипел он.
— Лямки не натерли тебе плечи?
Тристану не хотелось признаваться в этом, а
потому он ограничился коротким «нет».
— Как ноги? Волдыри есть?
— Все в порядке.
— А что с водой? — не отставал Середж.
Тристан взглянул на фляжку.
— Осталось примерно половина.
Лухан кивнул.
— Можешь допить, если хочешь. В том месте, куда мы идем, есть сезонный источник.
Ланч закончили без дальнейших разговоров, после чего немного передохнули в тени, которую давали карликовые деревья. Точнее, отдыхал Тристан. Адмирал же все время посматривал по сторонам, будто нес вахту. Через полчаса он поднялся, потянулся, разминая руки и ноги, не переставая при этом оглядывать окрестности. Вскоре путешественники надели рюкзаки. Тристан вздохнул.
— Помочь? — предложил Середж.
— Все в порядке. — Юноша покачал головой и отвернулся, чтобы адмирал не видел, как он морщится, затягивая лямки.
К тому времени, когда они подошли к месту, где предполагалось разбить лагерь, солнце уже начало клониться к закату. Адмирал выбрал место на середине холма, скрытое деревьями и частично защищенное нависающей скалой. У подножья неторопливо струился мутный ручеек.
— В любом деле самое важное — это позаботиться об обеде, — сказал Середж, раскрывая рюкзак. — Сначала расставим силки, а уж потом займемся устройством лагеря. — Он вытащил моток проволоки и плоскогубцы. — Бобрики обычно выбирают для прогулок тропинки, так что самые лучшие места…
— Я ЗНАЮ, как ставить силки, — ответил Тристан, не особо стараясь скрыть раздражение.
Адмирал посмотрел на него с невозмутимым видом.
— Хорошо, — только и сказал он, протягивая моток проволоки.
Тристан покачал головой.
— Даже ломо мог бы порвать ее, а они не такие большие, как бобрики.
— Они крепче, чем кажется, — попытался убедить его Лухан. — Пожалуй, это единственная вещь, которую не может перегрызть бобрик.
Юноша скептически посмотрел на проволоку.
— Недалеко отсюда, — добавил Середж, — есть место, где пересекаются две тропинки. — Он кивнул в сторону. — Можно было бы поставить силки там.
Тристан и сам знал, что установить ловушку на пересечении дорог — значит удвоить шансы на добычу. Но предложение исходило от адмирала. Взяв моток проволоки, юноша пошел в противоположную сторону.
Через несколько минут ему встретилась подходящая тропка, проходившая под зарослями кустарника. Отличное место!
Работать с проволокой оказалось намного легче, чем с кожаными ремнями, которыми пользовались охотники на Ганволде. Петлю не нужно было подпирать, и в то же время она оставалась достаточно натянутой. Сомнения вызвало лишь то, выдержит ли проволока рывки бьющегося бобрика. Поднявшись с колен, Тристан подумал о том, что еще он сможет отыскать на ужин, если силок порвется.
До слуха его донеслась журчащая мелодия бегущего под холмом ручья. Вода была такой мутной, что в ней вряд ли водилась какая-нибудь рыба, но Тристан все же решил, что стоит посмотреть, и стал спускаться вниз.
Примятая трава и песок на ней говорили о том, что совсем недавно, день или два назад, уровень воды был значительно выше. Между парой довольно крупных камней застрял сломанный сук, частично перегородивший поток. Образовавшаяся неглубокая заводь и привлекла внимание Тристана.
Ждать пришлось недолго: поверхность воды взрезал спинной плавник. Гладь пруда дрогнула. Мимо одного из камней проплыло что-то серебристое. Тристан со свистом втянул в себя воздух.
— Рыба! — прошептал он по-ганиански. — И большая!
Он стащил сапоги и носки, закатал штанины, сложил на берегу пояс, бурнус и флягу с водой и осторожно попробовал воду ногой. Не такая уж и холодная, как можно было ожидать. Нащупав дно, юноша бесшумно опустил вторую ногу.
Оказавшись по колено в воде, Тристан засучил рукава рубашки и пробрался к камню. Здесь он присел,
