– Тэсса… – прошептал Росс.
– Молчи, – приказала она.
Извиваясь, она стягивала юбки, обнажая для него свое тело.
– О нет! – Он тряс головой, возражая и пытаясь рассеять туман, застилавший его разум. – Не так. – Он хотел, пусть и запоздало, вернуть себе самообладание, но лишь глубоко вздохнул, когда ее ловкие пальчики стали расстегивать его панталоны. – Нет! – еще раз воспротивился он. – Подожди!..
– Все будет хорошо, – успокаивающе шептала она.
Его яростный протест сменился стоном наслаждения, когда она направила его отвердевший мужской орган прямо в свое тело. Еще секунду он боролся с собой, стараясь преодолеть извечный инстинкт, но она, прильнув к нему, не позволила ему отстраниться. И со стоном он неистово овладел ею.
Обхватив его руками и ногами, она начала двигаться, а когда поцеловала его, Росс почувствовал, что она улыбается.
– Тэсса, ты – ведьма! – заключил он. – Только ведьмы бывают столь безжалостными!
А потом остались одни лишь ощущения, и наконец – сладкое, безумное освобождение.
Тэсса вошла в маленький кабинет, где им подали ужин. Этот кабинет примыкал к их спальне, но, поскольку был поздний час, Тэсса не переоделась, а лишь набросила на себя кружевной пеньюар. Росс уже ждал ее, но он был полностью одет.
Она подметила теплый огонек, сверкающий в глубине его серых глаз, и улыбнулась, но огонек неожиданно погас, и взгляд Росса утратил всякое выражение. Он встал, отодвинул для нее стул, а когда она села, вновь опустился на свое место и принялся разливать по тарелкам ароматный густой суп из дымящейся супницы. На столе уже стояло множество блюд с мясом и овощами, и у Тэссы потекли слюнки.
– Хочешь есть? – вежливо отозвался Росс.
– Прямо умираю от голода, – ответила Тэсса, нетерпеливо ерзая на стуле.
Ей было страшно неловко, и она скрывала робость, улыбаясь и громко шутя. В жизни Тэссы было лишь несколько моментов, когда она чувствовала себя столь неловко, и сейчас был как раз один из них. Когда они любили друг друга, она обнажила перед Россом не только тело, но и свое сердце, и теперь ей хотелось услышать от него те же заверения в любви, но он молчал, а она была слишком горда, чтобы просить его об этом.
Росс вел себя крайне сдержанно, натянутая улыбка кривила его губы, и странный, какой-то отрешенный взгляд его серых глаз был чужим и далеким. Пребывая в нерешительности, обиженная до глубины души тем, что он провел между ними полосу отчужденности, Тэсса взяла вилку и нож и, отодвинув тарелку с супом, принялась резать мясо.
Наполнив вином ее бокал, Росс сказал странным, бесцветным голосом:
– Оденься потеплее, нам предстоит долгая прогулка.
Тэсса подняла глаза и посмотрела ему в лицо.
– О чем ты? – удивилась она.
– Мы прогуляемся по Флитвуд-Холлу, – сказал он. – Но от дома до озера довольно далеко, и ночью будет прохладно. Оденься потеплее, – повторил он.
– Зачем нам ходить туда ночью? – забеспокоилась Тэсса.
– А почему бы и нет? – равнодушно бросил Росс.
– Потому что… Потому что… уже темно, – вяло возразила она.
– Мы возьмем фонарь. Не беспокойся, Тэсса, мы не заблудимся, – сказал он, не обращая внимания на ее настроение.
– Но уже слишком поздно, – противилась она, все еще надеясь отговорить его.
– Не позднее, чем в ту ночь, когда утонула Бэки Феллон, – заметил Росс.
– Я думала, что мы пойдем туда утром, – сказала она, стараясь сохранить остатки самообладания и не поддаться панике. Она медленно отложила в сторону вилку и нож. – Мы больше увидим при свете дня.
– Да, конечно, но не в этом смысл нашей прогулки, не так ли? – Он положил себе на тарелку мясо и овощи. – Ты должна вспомнить события той ночи, и ночь тебе в этом поможет, – произнес он, не поднимая глаз на Тэссу.
Ей не нравилось выражение его лица, не нравились слова, которые он произносил ровным, бесстрастным голосом. Сердце Тэссы неистово заколотилось, знакомый комок подступил к горлу, холод сковал грудь, и она стала задыхаться. Посмотрев на свою тарелку, она поняла, что не сможет проглотить ни кусочка.
Росс наблюдал за ней прищуренными глазами, в которых Тэсса прочла холодную решимость. Она поняла, что зря возражает и пытается сопротивляться. На этот раз ей не провести его, и любая попытка улизнуть будет напрасной.
Дрожащими пальцами она подняла бокал с вином и осушила его до дна.
22
Они остановили карету у ворот особняка и дальше пошли пешком. Тэссу удивило, что сторожа у ворот позволили им войти, и она не преминула сказать Россу об этом.
– Они нас ждали, – спокойно пояснил Тревенан.
– Ждали?! Нас?! – удивилась Тэсса, растерянно глядя на мужа.