собственное желание. На лбу у него выступили капли пота, зубы сжались до боли. Снова и снова он напоминал себе о том, что с Тэссой должен быть предельно осторожен. Он умышленно сдерживал себя, не допуская малейшей грубости, целовал ее нежно, мимолетными касаниями губ, но чем больше он сдерживал себя, тем сильнее она возбуждалась. Ее глаза искрились желанием, руки жадно обхватили плечи мужчины, поцелуи стали неистовыми. Все ее тело вспыхнуло, волны наслаждения захлестывали ее. Она вся пылала, охваченная желанием принадлежать ему до конца. Поняв, что она готова принять его, Росс едва совладал с собой.
Он приподнялся над ней, и она, повинуясь его легкому прикосновению, открылась для него.
– Все хорошо, – прошептала Тэсса и, заметив в его глазах желание и восторг, не удержалась и поцеловала его.
– Тэсса… – он произнес ее имя с огромной нежностью. Никогда раньше Росс не переживал ничего подобного.
Ее тело выгнулось под ним, и Росс почувствовал, как сопротивлялась ее плоть, когда он рывком входил в нее. Она не вскрикнула, а только крепче обхватила его руками и ногами, приковав к себе. В это мгновение он преодолел преграду и стал медленно двигаться в ней.
Где-то в самой глубине затуманенного желанием мозга Тэссы шевельнулась мысль о том, что все свое умение она непременно должна подарить ему, но у Тэссы не было никакого опыта, и все ее движения были инстинктивными. Ей очень хотелось сказать ему… Что же такое ей хотелось сказать?.. Сердце, казалось, вот-вот взорвется… На вершине блаженства она закричала и уткнулась лицом в его шею.
Сквозь дрему он почувствовал, как Тэсса выскользнула из постели, услышал шорох рубашки и халата, а затем мягкие шаги, удаляющиеся в направлении его туалетной комнаты. Дверь тихо скрипнула, и звуки стихли. Ей, наверное, хочется уединиться, чтобы смыть с бедер следы их страсти. На этот раз Росс позволит ей сделать это, но он не столь утончен, как она, и ему приятно думать о том, что его семя пролилось в нее.
Он снова возбудился, и упругий мужской орган предательски приподнял простыню. Росс повернулся на бок. «Ничего больше не будет, поэтому лучше сразу взять себя в руки», – уговаривал он себя. Она будет смущенная и уставшая и не захочет его, а даже если и не откажет, он будет бессердечным дикарем, если возьмет ее два раза в их первую ночь.
Когда дверь в туалетную комнату открылась, он приподнял веки и молча принялся наблюдать за Тэссой.
Она высоко заколола длинные пышные волосы, и в мерцании свечей они засверкали, словно золотые. Кожа ее покраснела от бурных ласк, он знал, что губы ее распухли от поцелуев и стали пунцовыми, и с любопытством гадал, какой оттенок приобрели ее прекрасные фиалковые глаза.
Тэсса встала у окна и выглянула в сад, но тут же повернулась. Заметив, что Росс не спит, она показала рукой на окно и сообщила:
– Возле дома кто-то ходит с фонарем.
Росс приподнялся на кровати и поправил подушки. Подтянувшись повыше, он беззаботно ответил:
– Это один из охранников. Они обходят сад по ночам с собаками, чтобы отпугивать ночных воров. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– А я и не знала об этом… – удивилась она.
– Разумеется, ты же не смотришь в окно по ночам… – улыбнулся Росс.
– Я… я, конечно же, сплю, – ответила она и покраснела.
Он все еще улыбался, говоря:
– Ну вот, так откуда тебе знать?..
Но Тэсса взволнованно прошептала:
– Я и раньше не замечала ни одного из них, даже тогда, когда выбежала из дома на заднее крыльцо.
Она права, и кое-кому придется ответить за то, что позади дома никого не оказалось, когда туда попала Тэсса. Но Росс разберется с виновником позже.
– Ты правда никого не видела? А я вот видел… – заявил он.
Он полусидел в постели, откинувшись на подушки, и смотрел на нее; одеяло лишь от пояса вниз закрывало его тело, и Тэсса не могла оторвать от него восторженного взгляда. Она вспомнила, как, охваченная страстью, упивалась волшебными ощущениями, которыми Росс так щедро одаривал ее. Кончики ее пальцев все еще чувствовали жар, исходящий от его тела, когда она ласкала его. Теперь она ясно видела Росса. Он был великолепен – широкоплечий, узкобедрый, с рельефными сильными мышцами.
– О чем ты думала, Тэсса, когда смотрела в окно? Ты о чем-то грустила? – озабоченно спросил он.
Она думала о многом, в основном о нем, Россе Треве-нане…
– О дедушке, – прошептала она, – и…
– И?.. – не отступал Росс.
Она пожала плечами.
– И о том, как ты отзываешься о нем. Я не знаю почему, но это помогает мне переносить боль, – опустив глаза, сказала она.
Он похлопал ладонью по краю постели и, когда она послушно подошла, взял ее за руки и усадил рядом с собой.
– Ты знаешь, о чем я думаю? – спросил он и тут же ответил на собственный вопрос: – Я думаю, что сейчас, в эту минуту, Александр Бопре от всей души смеется над нами. Он ведь знал, что все обернется именно так. Тебе, между прочим, тоже было известно, что он всегда этого хотел. Мы были просто слишком упрямы, чтобы самим себе признаться в том, что и мы тоже этого хотим.
