Его светлость поднял бокал и приготовился произнести тост, когда его взгляд упал на Харпера, одиноко сидящего в углу и предоставленного самому себе.
— Сержант Харпер, — обратился он к нему, — окажите нам честь, произнесите тост!
Харпер неохотно поднялся.
— Я не умею красиво говорить, — признался он. — Я простой человек, ваша светлость, куда мне до джентльменов вроде вас.
— Именно поэтому вы и должны произнести тост! — настойчиво воскликнул герцог.
— Хорошо, — согласился Харпер и начал: — Моя жена номер три любила повторять…
— Харпер! — предостерегающе перебил его Ричард.
Харпер послушно замолчал. Он вспомнил детство и то, чему его всегда учила мать.
— Боритесь за справедливость! — сказал он, подняв бокал.
Герцог просиял. Все вскочили со своих мест, хором повторив:
— Боритесь за справедливость!
Несколько часов спустя Розамунда и Ричард удалились в свою спальню. Им пришлось ждать, пока слуги распакуют вещи Ричарда, привезенные из его квартиры на Джермин-стрит и из гостиницы «Черный монах». Но наконец все было разложено по полкам, и они остались наедине.
Ричард спросил:
— Позвать горничную, чтобы помогла тебе раздеться?
Розамунда рассмеялась и запустила пальцы в свои волосы. От выпитого шампанского слегка кружилась голова, а по телу разливалось приятное тепло.
— Правду говорят, мужчины никогда ничего не замечают. Теперь я могу одеться и раздеться сама. Кэлли говорит… — она осеклась.
Улыбка Ричарда исчезла. Он не знал, что сказать или сделать, поэтому просто сел на краешек кровати и осторожно произнес:
— Мне жаль, что так вышло с твоей подругой.
Она повернулась к нему.
— Не стоит. Мне жаль, что она впустила зло в свою душу, но то, что она совершила, ужасно. И она совершенно не раскаивалась в содеянном.
— Так же как Степлтон.
— Она называла его родственной душой, — ее передернуло от отвращения. — Ко мне она испытывала лишь презрение. Она разрушила мои счастливые воспоминания детства, проведенного вместе с нею. Она всегда ненавидела меня. Но самое страшное в том, что она искренне считала меня и мою семью ответственными за то, кем стала.
Он похлопал по кровати, она села рядом и прижалась к нему.
— Когда люди совершают зло, — негромко сказал он, — они начинают себя оправдывать, обвиняя других и искажая события. Поверь мне, Кэлли и Степлтон сами выбрали свою судьбу. Никто не заставлял их убивать.
— Я понимаю! Если я и грущу, так это о том, чего никогда не было. Я справлюсь с этим. — Она провела его рукой по своему лицу. — Слава богу, есть такие люди, как ты, которые посвящают свою жизнь разоблачению всех Кэлли и Степлтонов в мире.
Он ждал этих слов. Взяв ее за руки, он поцеловал сначала одну ладонь, затем другую.
— Я хотел поговорить с тобой об этом, — сказал он. — Думаю, пришло время перемен.
— Перемен? — настороженно переспросила она.
Он кивнул. Стараясь казаться воодушевленным, он продолжал:
— Сейчас, когда я женат, мне пора начать вести более размеренную жизнь. Дансмур дает неплохой доход, но, думаю, мы увеличим его, если поселимся там. Разводя овец и лошадей, можно получать неплохую прибыль. Я много думал об этом, и, хотя я мало знаю о фермерстве, я бы мог научиться. Мы могли бы жить счастливо там, правда?
Она была поражена до глубины души.
— Ты — фермер? Землевладелец? — Не сдержавшись, она расхохоталась. — Не могу себе представить.
Он резко отпустил ее руки.
— Я не могу себе позволить жить на содержании жены.
— Тогда мы не будем тратить мои деньги. Как ты сказал, Дансмур приносит достаточный доход. Я могу жить скромно, Ричард, и не стану требовать от тебя жертв, чтобы ты мог купать меня в роскоши.
— Представляю, как обрадуется твой отец, — зять, охотящийся за убийцами и предателями. Предлагая тебе стать моей женой, я понимал, что мне придется изменить свою жизнь. Твоя семья будет ждать этого от меня.
— Так вот оно что! — Розамунда вскочила и заметалась по спальне. — Я считала тебя свободным от глупых предрассудков. Дело не в том, чтобы жить на мои деньги, а чтобы сохранить внешние приличия. — Она стояла перед ним, уперев руки в бока. Глаза ее метали молнии. — Ты разочаровал меня, Ричард. Во- первых, ты оскорбил мою семью. Как будто для нее важно, как ты зарабатываешь на жизнь. Если хочешь знать, мой отец гордится тобой. Но даже если бы мои родственники были такими напыщенными, какими ты упорно пытаешься их представить, это не означает, что перед ними нужно раболепствовать. Я считала тебя борцом.
Он явно забавлялся, слушая ее. Когда она замолчала, чтобы перевести дух, он спросил:
— А во-вторых?
— Что? — не поняла она, сбившись с хода своих мыслей.
— Если я хорошо помню, ты перечисляла мои промахи.
Розамунда с шумом выдохнула.
— Во-вторых, неплохо было бы посоветоваться с женой, принимая решения. Если ты собираешься заживо похоронить меня в сельской глуши, пока ты будешь вести бурную жизнь, советую подумать еще раз. Не перебивай. Я знаю, как это произойдет. Сначала коллеги из Особого отдела попросят тебя разобраться в каком-нибудь трудном деле, потом еще в одном, потом ты станешь проводить все свое время в городе, а я останусь в Данс-муре раскладывать пасьянс и смотреть в окошко.
Ричард не мог сдержать смеха.
— Иди ко мне, — он протянул ей руки. Когда она вновь села подле него на постели, он сказал: — Хорошо. Я советуюсь с тобой. Чего хочешь ты?
Она серьезно посмотрела на него.
— Я хочу, чтобы ты согласился вернуться на должность главы Особого отдела. Я знаю, что премьер- министр предложил тебе ее. Каспар мне рассказал. Ричард, для тебя это не просто работа, а призвание. Без таких людей, как ты, подобные Кэлли или Степлтону захотят править миром, а этого допустить нельзя.
— Я не единственный, кто может делать эту работу.
— Возможно. Но ты хочешь этого, а я поняла, что мы должны делать то, что сами считаем нужным, а не то, чего ждут от нас другие. Всю свою жизнь я была лишь дочерью герцога, но больше не хочу ею быть. В этой роли мне тесно, я задыхаюсь. Поэтому, если ты отказываешься от работы ради меня, подумай, не совершаешь ли ты ошибку.
Он улыбнулся свойственной лишь ему одному открытой и вместе с тем сдержанной улыбкой.
— Предположим, я вернусь в Особый отдел. Где тогда будешь ты? Чем ты будешь заниматься?
— Я буду в Вудлэндсе. Этот дом идеально подходит для воспитания детей и, возможно, выращивания лошадей. Ты будешь возвращаться ко мне каждый вечер. Что же до того, чем я буду заниматься, — ее глаза сверкнули, — я буду помогать тебе расследовать преступления. Не будешь же ты отрицать, что у меня талант сыщика.
Улыбаясь, он провел рукой по ее волосам.
— Если бы ты была мужчиной, — сказал он, — я бы сделал тебя своим заместителем.
— Если бы я была мужчиной, — парировала она, — я бы претендовала на должность шефа.
Расхохотавшись, Ричард привлек ее к себе. После долгого страстного поцелуя ему пришла в голову одна мысль, и он поспешил поделиться ею с Розамундой.
— Ты считаешь, что сможешь жить в Вудлэндсе после того, что случилось там с Кэлли и Степлтоном?
