– Утверждаете очевидное, желая, вероятно, чтобы вас успокоили и разуверили? Что бы вы хотели, чтобы я вам сказал?
– Ничего, – Керри закусила губу. – Я знаю, что у меня неважно вышло.
Ответ последовал быстрый и жесткий:
– Да, неважно. Так что же? Сегодня первая репетиция, первая попытка создать что-то, бывшее до сих пор лишь словами на бумаге. Только глупец может ожидать сейчас вдохновенного исполнения.
Ну что ж, она получила по заслугам, подумала Керри с горечью, вслух же сказала:
– Вы считаете, что неприятную правду лучше говорить в открытую, мистер Максвелл?
– В вашем случае это просто необходимо. Подумайте, были бы вы здесь сейчас, если бы Уоррен не нашел в вас нужных ему качеств?
– Это мнение только мистера Трента? – вырвалось у нее.
Он помолчал немного.
– Вы хотите знать, имел ли я какое-нибудь отношение к тому, что вы получили роль?
В первый раз Керри открыто взглянула на него, сразу же уловив в серых глазах загадочное выражение.
– Мне казалось… – начала она, но тут же остановилась и затем добавила уклончиво: – Вы были так добры ко мне в тот день.
– Правда? – Это его, казалось, позабавило. – Меня редко обвиняли в этом качестве. Так вы решили, что один великодушный поступок неизбежно ведет к другому?
– Нет… то есть да. Я хочу сказать… – она сконфуженно замолчала.
– Вы что-то запутались. Станет ли вам легче, если я заверю вас, что вы здесь исключительно благодаря своим способностям? – Не дожидаясь ответа, Максвелл продолжал: – Роль Хармианы очень важна, требует в высшей степени тонкого подхода. Стоит только поспешить, и вы ее потеряете, так и не найдя образа. Запомните это.
– Запомню, – сказала девушка, – и благодарю вас.
– Опять? Более благодарной особы мне еще не приходилось встречать. – После небольшой паузы он сказал небрежно: – Хотите еще маленький совет?
– Разумеется.
– Держитесь подальше от Адриана Воэна.
Она в изумлении вскинула на него глаза:
– Я думала, вы имеете в виду профессиональный совет.
– А совет все же недурен.
В Керри зашевелилось раздражение.
– Почему, собственно? – спросила она. – Что в Адриане плохого?
– Для вас – много чего. Во-первых, он слишком стар для вас.
– Ему от силы тридцать один – тридцать два, и потом, – она вздернула подбородок, – по-моему это мне решать.
Максвелл смотрел на нее насмешливо.
– Своенравное создание! Вам знакома поговорка об игре с огнем? Почему вы не хотите дождаться, пока на горизонте не покажется рыцарь на белом коне? Так было бы надежнее.
– К вашему сведению, – сказала девушка холодно, – моя карьера для меня важнее всех рыцарей на конях – белой или любой другой масти.
– Вы себе противоречите. Будучи фаталисткой, вы должны принять то, что посылает судьба.
– Включая и Адриана? – осведомилась она резко.
Неожиданно его серые глаза сверкнули:
– Не разыгрывайте передо мной опытную светскую женщину. На эту роль здесь найдется множество других, более способных исполнительниц.
Это, по всей вероятности, соответствовало действительности. Она стала пристально смотреть на сцену в надежде, что он поймет намек и оставит ее в покое.
Но Райан не имел такого намерения.
– Я слышал, вы по-прежнему живете в Кемберуэлле, – сказал он. – Было бы гораздо удобнее перебраться поближе к театру, пока идет пьеса. Не говоря уж о том, что так безопаснее. Вы не собирались поискать другую квартиру?
– У меня не было для этого времени.
– А теперь будет еще меньше, – справедливо заметил ее собеседник и через секунду-другую сказал: – Вы бы не возражали снять квартиру пополам с кем-то? Мне кажется, вы неплохо ладите с моей племянницей?
– Вашей племянницей? – Керри уставилась на него в полном недоумении и вдруг широко раскрыла глаза, когда ее осенило. – Вы имеете в виду Лиз?
– Да. И чтобы избавить вас от поспешных заключений, скажу, что не имел представления, что она пробовалась на роль Иры, пока не увидел списка исполнителей на прошлой неделе. Никто не знает о нашем родстве и знать не должен. Лиз намерена преуспеть благодаря своим собственным достоинствам.
– Молодец! Я никому не скажу ни слова.
– Уверен. А как насчет квартиры? Лиз нуждается в обществе, и вы ей нравитесь.
– Она меня совсем не знает.
Максвелл пожал плечами.
– Некоторым не нужен целый месяц, чтобы составить впечатление. А она вам нравится?
– Да. Да, очень.
– Тогда в чем проблема?
Керри смущенно развела руками.
– Мне это может быть не по средствам.
– Вполне по средствам. Половина того, что платит Лиз, немногим больше того, что вы платите сейчас.
– А потом? – Керри сознавала, что она нарочно усложняет ситуацию, но почему-то не могла остановиться. – Когда пьеса сойдет со сцены? Если я не найду сразу что-нибудь еще, мне придется съехать.
– Вряд ли, если я не переоцениваю ваш здравый смысл. Но почему не отложить мысли об этом до поры до времени? В настоящий момент вам так было бы удобнее, и Лиз поселилась бы с кем ей хочется.
– А почему она не предложила мне сама? Мы с ней говорили во время ланча.
– В присутствии дюжины других. Кроме того, она думала, что у меня лучше получится. – Улыбка тронула углы его рта. – Не вынуждайте меня вернуться к ней с известием о неудаче.
Да, это было бы для него впервые в жизни, подумала Керри. Райан Максвелл был человеком, который неизменно добивался своей цели, какова бы она ни была. Она не могла объяснить себе самой нежелание принять такое заманчивое предложение. Лиз очень милая девушка, было бы чудесно иметь рядом кого-то, с кем можно потолковать о своих делах. Об удобствах квартиры в центре и говорить не приходилось. Почему же она колеблется?
– Хорошо, – услышала она свой собственный голос. – Я найду ее в перерыве и предложу встретиться после репетиции, чтобы все обсудить. Должна сказать, такая идея – просто совершенство.
– Совершенство каждый понимает по-своему, – что-то циничное прозвучало в его голосе. Глаза Райана были устремлены теперь на сцену. – Вам следовало быть на другой стороне, все остальные выходят слева.
– Ой! – Керри поспешно обернулась, встретила взгляд Паулы, устремленный на нее через сцену, и почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок. – Вы думаете, мне лучше пройти за кулисами?
– Не стоит, если не хотите, чтобы Уоррен сорвал голос, призывая вас. Идите прямо отсюда и скажите, что это я отвлек ваше внимание. – И он слегка подтолкнул ее вперед.
– А вот и вы, милочка! – В обращении Уоррена была бездна сарказма. – Я понимаю, конечно, что прошло уже целых двадцать минут с тех пор, как мы обсудили все выходы в этой сцене. Но я все-таки полагал, что эту информацию можно было удержать в памяти столь длительное время. Слева, милочка, слева! А вы вышли справа!
