Адама.
– Я сразу же пошлю машину назад, – пообещал Адам, возвращаясь в «мерседес».
– Твой бывший муж очень любезен, – проговорила Милена, следуя за Катринкой в отель.
Кристиан стоял перед зеркальной стеной в ванной, заканчивая завязывать свой галстук. Справившись с узлом, он надел кремовый жилет и еще раз критически осмотрел себя. Немного простовато для похода в оперу, но ничего – сойдет.
В комнате зазвонил телефон, и, когда он поднял трубку, швейцар объявил, что Пиа ждет в вестибюле.
– Скажи ей, что я сейчас спущусь, – велел Кристиан, нашел ключи и покинул свои апартаменты – не слишком шикарные, но просторные и удобные.
Катринка купила эту квартиру еще весной и оформила ее к концу июня. Талант дизайнера опять не подвел его мать: комнаты получились строгими, но удобными, уютными и не шумными. Кристиан не без основания предполагал, что Катринка подарит ему эту квартиру к Рождеству. Что ж, он был не против.
В вестибюле он увидел Пиа с большим кейсом, в котором она носила свои работы. Девушка с нетерпением поглядывала на лифты, поджидая его. Несмотря на все свое раздражение, Кристиан отвесил ей традиционное подобие кивка и спросил:
– Что ты здесь делаешь?
Пиа слегка вздрогнула и сказала:
– Я хотела уговорить тебя пообедать со мной…
– Тебе надо было сначала позвонить! Ты же видишь, я как раз ухожу…
– Да, – согласилась она. – Я об этом не подумала.
– Я надеялась сделать тебе сюрприз. – Эти слова сопровождались вымученной улыбкой.
– И проделала весь этот путь зря. – Кристиан надеялся, что в его голосе достаточно сожаления о потраченных Пиа усилиях.
– О, я приехала не только из-за тебя. Я показывала свои ювелирные изделия в местных магазинчиках. Две лавки согласились продавать их.
– Прекрасно. Очень рад, что у тебя все идет так хорошо! – воскликнул Кристиан, подхватил кейс Пиа и потащил девушку к выходу.
– Такси, пожалуйста! – крикнул он портье. – Ты сможешь высадить меня у центра Линкольна, если едешь домой.
– Нет, я не поеду домой, – возразила Пиа. – А ты собрался в театр?
– Нет, в оперу. На Моцартовский фестиваль с Катринкой и Марком.
Он не видел причин добавлять, что с ними будет и Милена.
Но этого и не требовалось. Пиа знала, что если бы не Милена, Кристиан пригласил бы ее. У Пиа выработалась стойкая неприязнь к этой чешской девушке.
– Желаю хорошо провести время. До встречи! – Пиа хорошо умела скрывать свои бурные чувства, и на какой-то момент Кристиан действительно поверил, что ей все равно.
– А куда ты отправляешься? – спросил он, когда такси остановилось у обочины и швейцар открыл дверь.
– Я пообещала одному своему другу встретиться с ним, если ты будешь занят.
– Что это за друг?
– Мартин. Я столкнулась с ним как-то вечером на дискотеке.
Охваченный внезапной волной ревности, Кристиан сказал:
– К полуночи я вернусь домой.
– Почему так рано?
Кристиан вздохнул:
– Марк стал очень строг последнее время. Он считает, что Катринка недостаточно отдыхает, и заставляет всех рано ложиться спать.
– Не уверена, что освобожусь к полуночи.
Он обнял девушку и нежно поцеловал ее.
– Попытайся, – прошептал он.
– Посмотрим, – вздохнула она, словно это ее вовсе не волновало.
Когда такси отъехало от тротуара, Пиа обернулась и помахала стоящему на обочине и ожидающему другого такси Кристиану.
– Куда? – спросил водитель.
Пиа поехала домой. Даже если бы она набралась сил позвонить Мартину и сказать, что она все-таки свободна, ей все равно пришлось бы заезжать домой, чтобы переодеться. Конечно, ей давно надо позабыть о Кристиане. Неужели она появится у него среди ночи, как обыкновенная девица по вызову? Впрочем, зачем обманывать себя… Пиа была безоглядно влюблена и не знала, как этому противостоять.
Каковы бы ни были его мысли о Пиа, Кристиану стало приятно, что он разрушил планы Мартина Гавличека на этот вечер. Мартин так и остался его соперником. Многие считали его вдумчивым, интеллектуальным, порядочным молодым человеком, именно таким, который больше всего раздражал Кристиана.
Убедившись в собственном превосходстве, Кристиан приободрился и стал необычайно беспечным и веселым, превзойдя самого себя в любезности и изысканности. Милена впервые действительно наслаждалась его компанией.
– Не ешь слишком много блинов, – шутливо предупредила Милену Катринка в «Русской чайной», куда они заехали после оперы.
– Я толстею? – озабоченно спросила Милена.
– Ты прекрасно выглядишь, – возразил Марк. – И кто это придумал, что женщины должны быть плоскими как доски?
– Знаешь, что я придумала? – лукаво поинтересовалась Катринка.
– Что? – заинтересовалась Милена.
– Почему бы тебе не попробовать выступить на публике?
Милена вот уже несколько раз развлекала пением гостей Катринки и произвела на всех большое впечатление.
– На публике? Но где?
– В «Старлайт клабе»!
Отель «Амбассадор» с прошлой зимы начал ангажировать артистов на коктейльные вечера, а с открытием коктейль-зала это направление деятельности становилось еще более актуальным.
– Прекрасная идея, – заметил Кристиан.
– Сейчас там выступает джаз-трио. Вместе с ними ты будешь неплохо смотреться. До возвращения домой у тебя еще есть несколько недель, и ты можешь попробовать!
– Боже, как я счастлива! – пропела Милена, но тут же нахмурилась. – А у меня получится?
– Разве я предложила бы тебе то, во что сама не верю?
Марк невольно вздохнул.
– Вы не разделяете мнения Катринки? – спросила Милена, уловив его настроение.
Марку не хотелось расстраивать девушку, и он ответил:
– Ты восхитительно поешь… Думаю, тебе действительно стоит попробовать себя на профессиональной сцене. Впрочем, если тебе что-то не понравится, ты нам об этом скажешь, ладно?
Марк объяснил Катринке свое беспокойство позже, когда они уже ложились спать: ответственность за Милену возложена на них… Как бы чего не вышло.
– А что, ты думаешь, может с ней случиться? – поинтересовалась Катринка из ванной комнаты. Недели интенсивных упражнений сделали свое дело и вернули ее фигуру к тому состоянию, в котором она находилась до беременности. – Мужчины будут ей льстить, вскружат ей голову. Возможно, она влюбится. Что здесь такого ужасного?
– Просто мне хотелось бы, чтобы это случилось в следующем году в Брно, когда она будет учиться в университете, а не этим летом в Нью-Йорке, – донесся с кровати голос Марка.
