обещая без очереди достать билет на любой рейс, разумеется, за его деньги «плюс двадцать пять штук сверху», как вскоре после перерыва у него появились конкуренты – «лица кавказской национальности», как он опасался, что аэрофлотовский компьютер сохранит в памяти фамилию и касса не выдаст ему второй билет, но все обошлось… И когда, наконец, все было сделано и он вышел на улицу из здания предварительных касс, то обратил внимание, что за ним идут два типа рэкетирского вида. Он сразу понял – его взяли в клещи, и нырнул в подземный переход, но не просто нырнул, а рассчитал так, чтобы вынырнуть на противоположной стороне возле остановки автобуса, и именно в тот момент, когда очередной автобус отходил от остановки и закрывал двери… Оторвавшись таким образом от возможных грабителей, Мишка заехал на рынок, на остатки старых денег купил огромный баллон мандаринового сока, колбасы, помидоров и два огромных персика, которые тут же предложил соседу съесть.
Боль утихла. Он чувствовал себя лучше, но есть не хотелось, и от персиков он отказался в пользу соседа. Тот не стал упорствовать и впился зубами в оранжевую мякоть.
– Слушай, – сказал Мишка, покончив с персиками и выбросив косточки в форточку, – а почему ты вчера сказал, что тебя Владленом зовут?
«Идиот, мог бы догадаться, что такой вопрос последует, ведь он видел твой паспорт». Но медлить с ответом не стал, чтобы за это время придумать ответ поубедительней, начал говорить сразу, чтобы не возникла та пауза, которая всегда разоблачает человека, сообщающего ложную информацию, а попросту врущего.
– Это долгая история… В детстве батяня, узнав, что у него родился сын, то есть я, крепко это дело отметил, и этот праздник затянулся у него на неделю… Мать в ЗАГС сходить была не в состоянии, и туда пошел батяня, который спьяну перепутал имена, отсюда у меня по паспорту одно имя, а фактически меня всю жизнь зовут по-другому…
– Да? – удивился Мишка. – А как к этому относятся твоя жена?
– У меня нет жены.
– А как мне тебя звать?
– Как тебе удобней.
– Мне удобней Владом, я уже привык…
– Ну, так и зови.
– Влад, ты меня извини, но я на твои бабки пару книг купил. Вот видишь «Золотая рыбка» Чейза и «Поцелуй смерти», автора не помню…
– Ладно, – махнул он рукой, хотя такая бесцеремонность Мишки ему не понравилась. «Привык там в Воркуте к большим деньгам, что для него пара тысяч».
На следующее утро голова почти не болела, но мнимый Влад понимал: шаткое равновесие может моментально нарушиться, если он какое-то время побудет на солнце. Он рискнул по холодку выйти в город, позавтракал в каком-то кафе, побродил по базарчику, где продавали все: от «Сникерсов» до клубники, и вернулся обратно.
«Стоило ехать за три тысячи с лишком верст, чтобы рядом с «лечебным фактором» – морем – валяться на койке в бывшей летней кухне и читать Чейза, купленного твоим напарником вопреки твоему желанию».
Вечером пришел Мишка, выслушал предложение воспользоваться одним из билетов и улететь, пока еще не стало поздно, и ответил довольно-таки бестактно:
– Кончай заниматься ерундой… Я тоже…
– Это я уже слышал, – сказал он, раздражаясь. – Сейчас ты опять вспомнишь адаптацию, лечебные факторы. Где ты только набрался медицинской терминологии?
Мишка неожиданно смутился, и сквозь его загар пробился румянец.
– Дак, – начал он, – невеста у меня медик…
– Ты же говорил, что она у тебя в банке работает. Там что, необходимы специалисты такого профиля?
– Ну да, в банке, – Мишка покраснел еще больше, – но до этого она в больнице работала. – И опять стал говорить о том, как хорошо бывает тем, кто перетерпит в Сочи первое время и не уедет…
– Хватит, – перебил он соседа, – ты почему такой уверенный и всезнающий? Ты что, мне диагноз поставил и лекарство прописываешь?..
– Мне не нужно знать твой диагноз, – ответил Мишка. – В Сочи лечебные факторы общего характера действия. Они улучшают общее самочувствие человека, а после этого и конкретные болезни у него проходят… Это неправильно, когда человек лечит болезнь. Человек должен укреплять свое здоровье, свой организм, а уж организм сам справится с любой болезнью… Твоя болезнь…
– Заткнись! – заорал он неожиданно не только для Мишки, но и для самого себя. – Нет у меня никакой болезни!.. Нет!..
Мишка умолк, а ему стало стыдно, и он уткнулся в подушку, изображая человека, которого опять настиг приступ головной боли.
Прошло пять минут. Мишка присел к нему на кровать и сказал:
– Ну, извини… слышь? Я больше не буду.
– Ладно, – ответил он, – чего уж там…
– Ну и хорошо, – Мишка снова стал говорить о том, как плохо он чувствует себя, когда приезжает в Сочи, но зато потом…
«О Боже…»
Три последующих дня он выходил из комнаты только во двор. Валялся, читал Чейза. Боли больше не возвращались, тошнота стала меньшей, и он уже более спокойно относился к многословию своего соседа.
Ну, свела его судьба с этим разговорчивым парнем, ну и что? Болтун-то он безобидный и бескорыстный, потому что выгоды от своей болтовни не имеет никакой… Но во всем остальном это был клад, а не сосед по несчастью. Он не только говорил за двоих, но и жил за двоих. Мотался в магазины, покупал в их общий котел хлеб, картошку, колбасу, сыр, забегал на рынок за зеленью, вечером готовил ужин: варил картошку в большой хозяйской кастрюле, не обращая внимания на подколы Магды… Часть картошки с колбасой и зеленью они съедали за ужином, часть оставалась больному на следующий день, так как Мишка обедал в городе… И надо судьбу благодарить за то, что на его пути попался такой человек…
Днем в отсутствие Мишки он занимался упражнениями, которые когда-то рекомендовал ему Купрейчик, и чувствовал себя все лучше и уверенней. Изредка принимал душ. Особой нужды в этом не было, в комнате было прохладно, но он помнил, что вода – тоже «лечебный фактор». Однажды столкнулся во дворе с Магдой.
– Кормилицу свою ждешь? – спросила она.
– Да, – ответил он не слишком любезно, чтобы разговор не мог быть продолжен.
Магда, однако, не обиделась и даже не сказала своего обычного «ух-ух».
После первых дней ее внимание к новому мужчине в доме ослабло. То ли за забором у нее появился знакомый, кавалер, как говорили женщины во дворе, то ли она поняла, что такой гнилой субъект, коим он был в то время, не представляет для нормальной здоровой женщины, приехавшей на отдых, никакого интереса.
По вечерам, после ужина, он возвращался к детективам, а Мишка шел под навес играть в домино с другими отдыхающими. В играх принимал участие и хозяин. Было слышно, как он усаживался за стол и говорил:
– Проигравший ставит, проигравший ставит…
И проигравшие ставили, когда хозяин и его партнер выигрывали. Ставили они и тогда, когда выходило наоборот. У выигравших в этом случае возникало чувство вины перед тем, кто предоставил им кров и возможность отдыха. Для того чтобы избавиться от этого чувства, они тут же шли в свои комнаты и, после некоторого препирательства с женами, возвращались с сухим вином. Благо, рислинга, ркацители в киосках было много, и цена на них была вполне приемлемой.
Ближе к ночи большинство отдыхающих расходились, а Мишка оставался беседовать с хозяином. Иногда больше говорил Мишка, иногда наоборот. Случалось это тогда, когда хозяин перебирал больше обычного и начинал жаловаться на свою жизнь, на отдыхающих, благодаря которым он стал
