выкидывать точно ни к чему! Я ведь не собиралась скрываться, менять город, окружение, работу. Бегство не для меня! Конечно, так было бы проще: ни дурацких вопросов, ни скользких сплетен и осуждения. Но у палки два конца, и пришлось бы всю оставшуюся жизнь бояться разоблачения, дрожать, случайно встречая знакомых, бывших однокурсников, коллег. Трястись, представляя, что врач расскажет твоему мужчине о тебе правду. Неполноценная жизнь невротика, полная тайн и обмана, у меня уже была. Хватит! Хочу говорить правду... В глаза... И в уши...
Я села за телефон.
Первый, кому позвонила, был тот самый приятель по работе, просивший написать заявление об уходе по собственному желанию. Трубку сняла жена и тут же... пригласила в гости. Я так думаю, из любопытства.
— Приду, ждите,— весело пообещала я.
Положила трубку, перелистнула страницу, меня несло. Рассказать хотелось абсолютно всем. Прав был доктор, сказав, что демонстративность — одна из основных черт, присущих транссексуалам. Но теперь решила не выбирать, начать прямо с буквы «А», и набрала номер одноклассника.
— Привет, Астахов! Как жизнь?
— Кто это? — Голос у него сонный, наверное, он спал.
— Бывший Олег! Твой одноклассник! Столько лет сидели за одной партой, а ты не узнаешь!
— А, здорово, чего хотел? — На мои слова «бывший Олег» он даже не обратил внимания. И вообще, кажется, все еще не мог проснуться.
— Рассказать, что у меня большой праздник!
— Праздник?! — Голос на том конце провода немного оживился. — Ты приглашаешь? Сколько брать?
— Смотри сам. Я не буду водку. Мне можешь взять вина или шампанского.
— Ты че как баба!
— Я не как. Я и есть женщина.
— Погоди, гм, кто это?
— Как кто. Это я, Олег.
— Че ты мне гонишь. Если ты Олег, то при чем здесь женщина?
— Как при чем? Я операцию сделала.
— Ты сделала операцию и стала Олегом? ...Слушай, позвони мне завтра, я сегодня что-то туго соображаю. ...Да иду уже, иду! — крикнул он кому-то и положил трубку.
— Але. Это Хельга!
— Какая Хельга?
— Ну, бывший Олег.
— Пошел на хуй, пидор!
— Привет, чего ты хочешь?
— Я сделала операцию.
— Ну и?..
— Я хочу встретиться с ребенком. Все-таки он мой сын.
— Ты что, дурак?! — Она не смогла сдержать негодования.— Твой сын? Это мой сын! Я его мать! Отца у него больше нет, а двух матерей не бывает.
— Лена, все бывает!
— Но не у моего сына! Прощай! ...Сукин сын.
— Але, Ира. Это я.
В трубке беззвучные рыдания.
Ну что же, все равно с этим придется жить.
— Я хочу забрать своего кота.
— Зачем? Заведи себе лучше кошку, вивисектор.
— Прекрати. Это мой кот, он меня любит.
— Он любил мужчину, а женщин, ты же знаешь, он недолюбливает. Так что извини.
Отвлек от телефона шум в подъезде. Открыла дверь, на лестнице темно, лампочка не горела: или разбили, или выкрутили. Держась за стенку, наверх поднимался сильно поддатый гражданин.
— Мужик, друган! — обратился он ко мне. — Не закрывай дверь минуточку, я хоть квартиру свою разыщу. А то темно, как в заднице.
Мой первый день оказался безнадежно испорчен.
Пересуды о главном
— Правда, что Рабинович выиграл в лотерею миллион?
— Правда. Только не Рабинович, а Хаймович, и не миллион, а 100 рублей, и не в лотерею, а на скачках, и не выиграл, а проиграл.
— Хуй — это же святое!!! Как же это вообще можно. Вот так взять — и отрезать?!
— Уродуют свое тело только ненормальные!
— И описывать их жизнь надо исключительно в историях болезни!
— Да и вообще, кому интересны трансы? Их проблемы далеки от народа.
— Кого волнуют чужие болячки? Кто про это будет читать? Лучше про нормальных мужиков и баб... про любовь, разврат, приключения или еще там чего-нибудь... Но кого тронет история про чувака, который в бабу всю жизнь переодевался...
Я и не ожидал, что информация о том, что я начал писать книгу о транссексуале, вызовет у стриптизерок в моем клубе такой взрыв возмущения. В принципе, на их мнение мне плевать, тему уже утвердило издательство. Со стриптизюльками поделился соображениями просто так, не особо интересуясь их отношением к теме, но попал под фонтан негатива. Они даже бросили красить мордочки ради трепещущей дискуссии.
До начала шоу всего несколько минут, в зале полно зрителей, а среди полуголых артисток идет бурное обсуждение «уничтожения самого святого предмета на Земле». Да что там на Земле? Самого необходимого во всей Вселенной! Ведь если подсчитать в процентном соотношении, о чем чаще думают люди — о космических реалиях или о генитальных баталиях, думаю, ответ будет очевиден.
— Ведь ее все равно принимали за мужика, особенно со спины! — вставила одна из баб, хорошо знавшая Хельгу. — И эта путаница для нее была обидна.
— Какая путаница? Вы не обо мне?! — В дверях гримерки возник радостный и пьяненький музыкант Андрей Алексин.
Он часто гастролирует вместе со мной и бабами, и потому его появление в «святая святых» никого не смутило.
Лицо у автора шлягера всех времен и народов — «Ну что ж ты страшная такая?.. И ненакрашенная страшная, и накрашенная... » — было загадочно-хулиганским. Он только что вернулся с какой-то халтуры, где, судя по всему, опять что-нибудь выкинул..
— Опять, наверное, дал интервью от имени Кузьмина? — поинтересовался я.
Дело в том, что его кудрявую наружность — особенно в провинции — вечно принимают за Владимира Кузьмина. Пару раз он даже давал интервью от имени великого музыканта различным местным
