Солнце было уже низко. Высокие полупрозрачные облака скользили по розовому небу. Солнечные блики, отражавшиеся в воде, больно и сладко слепили глаза. В шелесте прибрежных ив, казалось, потонули и слова, и мысли.
– Здесь так замечательно, – прошептала завороженная неземной красотой заката Челси.
– Почему ты захотела пройтись? – спросил Райн. Молодой человек, словно не замечал окружавшего их великолепия. – Скажи, только честно…
– Я лучшая подруга Карен, – стараясь не смотреть ему в глаза, отвечала Челси.
– Но при чем здесь дружба? Или… – остановившись на полуслове, Райн обнял девушку за плечи. – Или я для тебя только друг?
– Конечно, нет, – она грустно усмехнулась. – Мои чувства к тебе куда больше, чем просто дружба. И боюсь, это не очень честно по отношению к Карен…
– Знаешь, – перебил ее Райн, – последнее время я думаю о тебе даже по ночам. Мне грустно, что ты не видишь во мне мужчину.
У Челси перехватило дыхание. Девушка словно остолбенела от неожиданности. Разве смела она надеяться на то, что ее самые сокровенные мечты, в которых трудно было признаться даже себе самой, станут реальностью?
«Ах, ну до чего же все нелепо! – прильнув к плечу Райна, с горечью думала Челси. – Он так красив, так сексуален, мне так хорошо с ним, и я так хочу его… Но даже сейчас мы не вдвоем – нас всегда трое!»
– Пойдем, пора возвращаться, – едва сдерживая вспыхнувшее вдруг желание, произнесла она.
– Все верно, – неохотно согласился Райн. – Уже почти совсем стемнело.
Они повернули назад к машине. День близился к концу. Багровые облака, словно кровавые следы погибавшего солнца, низко нависли над вдруг почерневшим озером. Где-то вдалеке запел соловей. Ночь вступала в свои права.
– На кампус мы все равно уже опоздали. Так и так придется ломиться в закрытую дверь. Может быть, еще по баночке пива? – неожиданно для себя предложила Челси.
– Хорошо. – Райн достал из машины две банки пива и протянул их девушке. – Подержи-ка минуту. – С этими словами он открыл багажник и, немного покопавшись, извлек оттуда вязаную кофту. – На вот, накинь: становится прохладно.
– Спасибо, – натягивая кофту и устраиваясь на прибитой к берегу коряге, сказала Челси. Затем, немного помолчав, она спросила: – А что, если ты не найдешь работы в Далласе?
– Придется уехать в другой город.
– Но я не хочу, чтобы ты уезжал!
– Можно поехать вместе.
– Не думаю, что Карен отпустят родители.
– Я не предлагаю брать с собой Карен.
Челси зажмурилась. Ей казалось, что все происходящее – просто сон. Прекрасный, волшебный сон. Действительно, зачем им думать о Карен?..
– Она тоже любит тебя не как друга, – услышала она вдруг свой голос. «Господи! Да что со мной происходит? – мелькнуло у нее в голове. – Почему я пытаюсь остановить его?..»
– Но ты же сама говорила, что нельзя любить вас обеих! – воскликнул Райн. – Я должен сделать выбор.
– Именно сегодня?
– Да.
Челси торопливо допила пиво.
– Надо подумать. – Ее трясло как в лихорадке. – Надо подумать, – бормотала она.
– Быть может, тебе не нравится мой выбор? – прошептал Райн, привлекая Челси к себе.
– Нет! – испуганно воскликнула девушка. – Как ты мог так подумать! Я… Я просто думаю, что сказать Карен.
Райн вымученно улыбнулся.
– Даже когда ее здесь нет, она все равно с нами. Я так больше не могу. – Он выхватил из рук Челси пустую банку и кинул ее в сумку. – Пойми ты, – возбужденно шептал Райн, обнимая девушку за талию, – я хочу быть с тобой, по крайней мере, сегодня…
Челси больше не сопротивлялась. Ее влекло к нему с такой силой, что дружба с Карен уже не могла остановить клокотавшую в ней страсть.
– Любимый! – почти простонала она, срывая с себя кофту…
Забыв обо всем на свете, они рухнули на не успевший еще остыть песок. Райн, нежно целуя ее в глаза, волосы, уголки губ, заботливо расправил под ней кофту. Челси, приникнув к нему всем телом, судорожно сжимала коленями его бедра. Едва владея собой, юноша припал к ее губам.
О, что это был за поцелуй!..
Больше всего в эту минуту Челси хотела отдаться своему возлюбленному. Он целовал ее с такой страстью, с таким наслаждением, что, казалось, еще немного, и она сгорит в пылком любовном огне.
Лаская каждый сантиметр ее тела, Райн не замечал, кал его движения становились все смелее и смелее. Одна пуговка, другая, и блузка Челси оказалась расстегнутой. Увидев обнаженной прекрасную
