— Папиросы вот дома забыл!.. Верно ведь, Семафор? Ты видел, как я их забыл?
— А как же… — серьезно сказал Семафор. — Целая коробка «Посольских» у тебя там была… в двести пятьдесят штук!.. Это правильно называется — потеря бдительности…
— Про спички и говорить нечего… Надо у кого-нибудь стрельнуть!.. Интересно, куда подевался наш Раб?..
— Он в зверинце, — сказал Вася, и Фунтик осуждающе покачал головой:
— Вот сачок! Придется отлупить его как следует, чтоб не отлынивал от дела… Как думаешь, Семафор?..
— Надо! Это правильно называется — подвержение телесному наказанию раба… Фунтик, глянь!
Вася поглядел в ту сторону, куда показывал Семафор, и увидел Толика. Он стоял посреди пустынной боковой аллеи, где Вася вчера ограбил мальчишку в желтом картузике, и пересчитывал на ладони целую кучу мелочи, которую, надо полагать, вручили ему для приобретения билетов малыши с Васиного двора, столпившиеся вокруг Толика и почтительно ожидавшие результатов подсчета. Тут были и Андрейка с Андрюшкой, которые с обеих сторон крепко держали за руки Маринку, и Хозяин медведя со своим медведем под мышкой, и девочки, лечившие у Толика кукол, и знакомые ребятишки, прежде приходившие к Васе за рыбками, и другие ребятишки, которых Вася не знал, — пациенты кукольной больницы, не хватало только безымянного младенца с его коляской.
Сам Толик ни Васю, ни его новых дружков не видел за кустами акации, да вдобавок у него что-то не получалось со счетом: он то пересчитывал по головам ребятишек, то опять вглядывался в ладонь с деньгами. А ребятишки смирно и доверчиво ждали.
— Фунтик, — деловито шепнул Семафор, — берем его на хопок!
— Это как на хопок? — обеспокоился Вася.
— А вот так! — Семафор сделал хищное хватательное движение рукой, а потом изобразил на месте убегающего человека. — Как ты вчера мыша брал: хоп — и ваших нет!
— Стой! — Вася вцепился в рукав ринувшегося вперед Фунтика. — Этого не трогай!
Фунтик, пытаясь вырвать рукав, зловеще зашипел:
— А ты ш-ш-што? Ш-ш-што ты хвост поднимаи-ш-ш-шь? Тебе ш-ш-што нужно? По рогам захотел? Пусти!
Он ударил Васю локтем в грудь, а Вася в ответ поддал ему в живот, и Фунтик сел на землю, да так и остался сидеть, заглатывая воздух, как рыба, и дико озираясь… Вася быстро повернулся, чтобы достойно встретить нападение Семафора, но тот на удивление спокойно отнесся к позорному поражению своего- друга, с любопытством и даже некоторым злорадством, наблюдая, как он сидит на земле.
Толик тем временем уже спрятал деньги в карман и двинулся дальше, сопровождаемый по пятам своей; армией. Вася тоже пошел за ними, но приостановился, услышав, как Фунтик, заикаясь, набросился на Семафора:
— А ты чего расселся? Сиди-ит! Что ж ты его не бил?
— Да так что-то… — пробормотал Семафор. — Что-то настроения нет… Вот если б кто меня разозлил хорошенько, тогда действительно…
— Разозлю! — злобно пообещал Фунтик.
— Валяй… — вяло согласился Семафор и подготовился, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди.
Вася стоял, не уходил, чтоб не подумали, будто он трусит и старается поскорее унести ноги.
Но Фунтик уже не обращал на него внимания и всю свою злость вылил на вероломного друга:
— Ка-ас-сой бес!!! — пронзительно запел он, кривляясь и пританцовывая.
— Но-но! — угрожающе привстал Семафор. — Так нельзя! Давай по-другому!
— Па-ашел в лес!!
— Кому говорят!..
— Сру-убу-убил палку!
— А, ты так? — все больше свирепел Семафор.
— Галка плачет!!
— Ну, собака! — и Семафор, сжав кулаки, вскочил со скамейки.
— Косой бес скачет!.. — выкрикнул Фунтик скороговоркой, чтобы успеть докончить свой куплет раньше, чем Семафор вцепится ему в волосы, и они, упав на землю, стали по ней кататься.
Не досмотрев, чем завершится сражение, Вася пошел к кассам — на всякий случай, вдруг за Толика понадобится еще заступиться.
И тут ему неслыханно повезло.
У Толика, видно, опять произошло какое-то недоразумение с деньгами на билеты: он вновь, в который раз, пересчитывал на ладони деньги, в ладонь ему заглядывал появившийся откуда-то Борис, а малыши галдели и волновались, а Андрейка с Андрюшкой дергали за руки Маринку и за что-то ее ругали. Увидев Васю, Борис подбежал к нему:
— Вася! Вот хорошо! У тебя сколько-нибудь денег есть?..
— Есть, а что?..
— Да несчастье, понимаешь… Полтинника не хватает на всех… Маринка эта — вот девчонка растет несуразная, прямо горе с ней! У нее денег оказалось всего три копейки, да и у других: у кого гривенника не хватает, у кого — пятака!.. Кому-то двоим, значит, не идти, а кому?.. Мы бы сами не пошли — малышей нельзя оставить, их нам доверили… Особенно с Маринкой морока — того и гляди, чтоб ее не задавили!..
Вася извлек из кошелька рубль, вручил его Борису, прибавив:
— Мне тоже возьмешь…
Тот побежал обратно, ликующе крича:
— Готово! Есть!
Малыши встретили это радостное известие разнообразными криками, Колька мигом взял билеты и, остановившись рядом с контролером, пересчитывал своих: Васю он тоже посчитал!
После этого Вася совсем осмелел, хоть Толик и продолжал дуться, но было видно, что это ненадолго!
А Борис и вовсе беседовал с Васей совсем как в старые времена:
— Что с этой Маринкой несчастной делать — прямо ума не приложим!.. Вчера я взял ее в нашу самодеятельность на спевку хора, больше некуда было ее деть, посадил в уголке, говорю: «Сиди смирно, никуда не ходи». Ну, начали петь… Пели-пели, сначала все хорошо, потом слышим, кто-то фальшивит, а не разберем — кто… Замолчим, начнем сначала — опять фальшивит… Что такое? Дирижер наш разозлился!.. А потом разоблачили — кто. Оказывается, это Маринка в задние ряды пробралась и тоже — вопит, старается… Думала, это для нее — хор!..
Андрейка и Андрюшка, покинув Маринку, тоже прилипли к Васе и сообщили ему, что явились в зверинец не просто без всякой пользы глядеть на зверей, а хорошенько запомнить, какая у какого зверя морда, а потом невиданно расширить производство масок, сделав маски каждого зверя, который только найдется в зверинце.
Толик не возражал, даже когда приободрившийся Вася начал распоряжаться, словно он сам был директором зверинца:
— Сначала сюда! Барсука нечего смотреть, он спит. Проснется — тогда посмотрим!.. Олень тут, до чего интересный, сам из рук корм ест! Стой, подожди!
Вася сбегал к продавщице уцененных баранок, набрал их столько, сколько в руках поместилось, и, вернувшись назад, принялся раздавать их ребятишкам, как Дед Мороз подарки:
— Тебе… и тебе… и тебе… Не хватай сразу две! Дайте оленю, увидите, как он будет есть!.. Да не бойтесь!
И Толик опять же слова не сказал против! Ребятишки, держа баранки в вытянутых руках, сперва опасались близко подойти к оленю. Первым осмелел Хозяин медведя: просунул руку сквозь решетку, олень осторожно взял у него бублик, сжевал и в награду за смелость лизнул мальчишке ладонь, отчего Хозяин медведя подпрыгнул и в восторге заорал:
— Вот так язык! Шершавый, как мочалка!
