и жалобщица. — Надо заметить, что Минеев — один из лучших наших студентов.. Он не ограничивается кругом необходимых знаний.
Его тянет копнуть в глубину, поднять новые пласты. Такое усердие среди современных молодых, людей встречается не так уж часто, уверяю вас…
Полина слушала вполуха об усердном копании Роди на ниве юриспруденции. Она ждала, когда Голле закончит свой панегирик и можно будет продолжить развенчивание образа идеального студента. Пока же с интересом рассматривала стоявшего на тумбочке божка, искусно вырезанного из моржовой кости. Лоб узкий, скошенный. Во рту такие огромные зубы, какими и Щелкунчик, наверное, не мог похвастаться. Маленький идол улыбается ненавидяще. К толстому брюху он цепкой лапкой прижимает острое копье.
— Обучение у нас платное, и Минеев вносит деньги точно в срок.
Последний аргумент, видимо, по его мнению, самый весомый, декан привел в конце своей защитной речи.
— Да поймите вы, Игорь Альбертович, Родион — будущий правозащитник. А он свои знания уже сейчас, будучи студентом, использует в преступных целях. Людей, которых жизнь и так обделила, обдирает. Не по- христиански это. Он, — обрадовавшись, что нашла нужное определение, наклонилась вперед Полина, — совершает преступления против бога.
— Ну что вам сказать на это? Если деяния Минеева преступны, то карты в руки милиции. А в плане моральном… Признаюсь вам честно: как человек я поведение Минеева не одобряю. Но как должностное лицо не вижу тут ничего достойного порицания. Однако с Родионом я, конечно, поговорю.
Полина покосилась на чужого божка:
— И это все?
— Ну а что вы еще хотите?! Не рассчитываете же, что я вызову Минеева на товарищеский суд. Хе-хе- хе. Это, знаете ли, милая дама, анахронизм.
Скажу вам больше: нам следует воспринимать секты как новую реальность Все эти кришнаиты, муниты, сайентологи стремительно осваивают российское пространство.
Полина отвернулась. Пузатое чудовище смотрело на нее со злобным торжеством.
— Хорошенькая игрушка, — заметив интерес гостьи, оживился Голле. — Один студент с Чукотки привез, из Уэлене. Авторская работа. Мне даже кажется, уж не рука ли это Туккая. Есть такой мастер. Не слышали? Другой вот недавно из турпоездки привез фигурку африканского бога…
Женщина встала. Ей тут нечего делать. Пока Минеев регулярно вносит плату за обучение, он в глазах администрации вуза лицо непорочное.
А что творит Родя за стенами института, никого не волнует. Ее обвинения встретили снисходительно, чуть ли не насмешливо. Мол, милая ты дама, но темная, без широкого кругозора. «Да, — горько заключила Полина, бросая прощальный взгляд на шедевр чукотского мастера, — страна ударилась в духовный блуд и, если не одумается, рискует остаться без своего лица».
Рассказывать племяннице о новом главном подозреваемом — Татьяне Ивановне Минеевой — сыщица не стала. Только очень коротко передала беседу с Гвоздевым.
— Ничего он, конечно, не видел, негодяй старый. Может, ему заплатили за показания. Или как-то психологически обработали. В общем, мрак. То есть, — спохватилась женщина, — все не так уж плохо. Мы выкарабкаемся. Вот увидишь! Главное, найти нужное оружие и против нужного человека.
Света, как ты думаешь: кто в секте главный?
— Считалось, что отец Анастасий.
— Да. Это понятно. Но ты попробуй посмотреть на общину как бы со стороны, а не изнутри. Кто там всем заправляет на самом деле? Может, Татьяна Ивановна? — осторожно подсказала Полина.
— Она никогда не приказывала. Всегда как бы в стороне держалась, — покачала головою девушка.
— Угу.
— Но мне кажется, там есть еще кто-то.
— Что ты имеешь в виду? — прищурилась тетка.
— Я случайно услышала… По делу пришла.
Только к Учителю постучаться хотела, а он из-за двери как закричит: «Будет все, как я сказал!»
А Татьяна Ивановна почти прошептала: «Посмотрим еще, что Голова скажет».
— Голова?
— Да. Я испугалась, что подслушала, и убежала.
— Я всегда подозревала, что за учителишкой кто-то прячется. Настоящий хозяин. Ну не может этот клоун такие дела вершить. Здесь знания необходимо иметь огромные, связи с нужными людьми. А НУ — просто кукла подходящего вида. Подставное лицо. Его место в музее восковых фигур.
Между Олегом Поповым и Джеком-Потрошителем.
— Там таких фигур не было.
— Да? Голова… Где же ее искать?
— Тебе тут Валерий Иванович звонил, — неожиданно сменила тему племянница.
— Кто?
— Рязанцев.
Полина слегка покраснела. Верная своему слову, женщина постаралась выбросить доктора из Головы, а главное — из сердца. Вряд ли у нее бы это хорошо получилось, пребывай она в спокойном состоянии духа. Осуществить задуманное Полине помогали многочисленные потрясения последних дней. Время от времени доктор еще наведывался в ее мысли, но воспоминания о встречах с Рязанцевым несколько потускнели. Их горячие поцелуи, торопливые ласки стали чем-то нереальным, полустертым. Точно происходило это не неделю назад, а год.
— Я трубку сняла.., А Валерий Иванович подумал, что это ты. Он нас перепутал. Сказал: голоса похожи и во внешности что-то общее есть.
Полина покраснела еще сильнее. Недавно она сама прослушала по телефону сообщение, предназначенное для племянницы. Теперь Светлана вела переговоры за тетку.
— Что он хотел? — спросила Полина, стараясь, чтобы голос ее звучал равнодушно и ровно.
— Просил приехать к нему в «Альбину».
— У нас с ним деловые отношения, — попыталась соврать Полина. — Рязанцев попросил меня заняться его кабинетом. Задумал грандиозный ремонт. А сам в этом ни бельмеса. У него аквариум чуть ли не на голове у посетителей стоит!
Светлана ничего не ответила и посмотрела в окно.
В душе Полины с новой силой вспыхнула обида.
Как он мог разболтать об их отношениях?! Наверное, похвастался кому-то из ждущих своими сексподвигами. Мужики не могут без трепа. А теперь имеет наглость звонить ей. Ладно, пора прекратить этот вялотекущий роман. Надо поставить точку.
Решение стопроцентно правильное. И все-таки почему так саднит сердце? Может, от неожиданного предательства человека, которому ты доверял?
Доктор встретил Полину пытливым взглядом.
Женщина закурила и полностью сосредоточила свое внимание на сигарете.
— Ты исчезла, ничего не объяснив.
— В смысле?
— Со Светланой все в порядке?
— Почти.
— Ас тобою?
— То есть?
— Ты выглядишь неважно.
Полина поискала глазами пепельницу, и доктор торопливо поставил перед нею медный виноградный лист.
— А тебе не все равно, как я выгляжу?
— Какая злая сегодня!
— Я всегда такая. Сам говорил. В общем, мне некогда. Что ты хотел рассказать?
— На днях меня весьма культурно выставили из секты.
