– Что с вами, Ирочка? – Феофанова чуть наклонилась вперед и погладила Ирину по волосам. – Вы плачете?
Письмо было написано крупным разборчивым почерком. Феофанова теребила Ирину и быстро читала строки.
«Здравствуй, дорогая Ирочка!
По понятным, причинам не могу появиться, да и позвонить тебе боюсь. Наверняка твой телефон слушают. Поэтому решил передать тебе эту записку с оказией. Напиши ответ, хотя бы пару строчек, отдай человеку, который принес письмо. Твой ответ он передаст моему знакомому, и так твое письмо дойдет до меня. Ирина, меня разыскивают за преступления, которых я не совершал. Почему так получилось – рассказывать долго, да и бумаге всего не доверишь. Главное – ты должна мне верить. Должна верить в мою невиновность. Все остальное – детали, о них поговорим при встрече. Спасаясь от милиции, я был вынужден покинуть страну. Перебраться в Германию. Но по ряду причин эта страна не годится для моего в ней пребывания.
Сейчас я переехал в Финляндию. Думаю пожить здесь некоторое время, купить квартиру. Кстати, покупателю жилья здесь автоматом выдается вид на жительство, что мне и нужно. Хорошую квартиру для нас я уже присмотрел, а все документы на неё можно оформить буквально за один день. Теперь решение за тобой. Если ты меня любишь, приезжай. Здесь мы поженимся. Не понравится Финляндия, переедем в другую страну. Мир велик. А теперь уничтожь это письмо и напиши мне пару строчек. Согласна ты или не согласна. Если да, остальное я устрою, через неделю ты узнаешь мои координаты.
Целую, люблю. Твой Сергей».
– Ну, Ирочка, что вы убиваетесь?
Елизавета Ильинична снова погладила Ирину по голове, выпрямилась и пошла к своему столу. Ирина не отвечала. Она взяла со стола прочитанное письмо, порвала его в мелкие клочки и бросила бумажный мусор в корзину. Феофанова достала из своего стола пузырек и щедро плеснула из него валерьяну в стакан, разбавив капли глотком воды из графина. Комнату заполнил густой аптечный дух.
– Ирочка, вам надо выпить валерьянки, – сказала Феофанова, но не встала, чтобы отнести стакан, наблюдая, как Ирина взяла лист бумаги и что-то на нем стала писать.
– Да, валерьянки можно бы выпить, – не поднимая головы, ответила Ирина. – Это в самый раз.
– Это успокаивает, – отозвался загробным голосом Липатов со своего стула.
Феофанова медленно поднялась с места, переложила на край стола какие-то бумаги, давая Ирине возможность закончить с ответом. Наконец, грея стакан теплом ладони, Феофанова подошла к Ирине и, снова встав за её плечами, скосила глаза на бумагу.
«Сергей! Я не знаю, что ты натворил, наверняка что-то серьезное. Но сейчас все это уже не имеет значения. Я люблю тебя и верю тебе, а не милиции. Я приеду к тебе, где бы ты ни находился. Жду нашей встречи. Обнимаю и целую. Ира».
Феофанова поставила стакан перед Ириной и удалилась на безопасное расстояние. Елизавета Ильинична увидела все, что хотела увидеть.
– Ирочка, выпейте же лекарство, – сказала Феофанова и погрозила Липатову пальцем. – Кажется, вы принесли плохие новости. В следующий раз так не поступайте.
– Да мне что, – Липатов вобрал голову в плечи. – Мне откуда знать? Мне сказали, я сделал.
– Ничего-ничего, – Ирина выпила жидкость из стакана и теперь смотрела на Липатова воспаленными глазами с опухшими от слез веками. – Все хорошо. Все просто замечательно, – сложив втрое свое письмо, она сунула его в казенный конверт, запечатав, передала его Липатову. – А вам спасибо за валерьянку, – сказала Ирина Феофановой. – Я и вправду как-то сразу успокоилась. Мне уже лучше. Мне хорошо.
Феофанова посмотрела на Ирину с сожалением. Как только начальник канцелярии Прошин выйдет с больничного на работу, девушку уволят по сокращению штатов. Жаль, конечно, но такая наука должна пойти ей на пользу.
Денисов успел промерзнуть в открытом всем ветрам сквере. Он вытащил из кармана свежую газету, попытался её читать, но не смог сосредоточиться. Мимо него проходили редкие прохожие, продефилировали взад-вперед два молодых парня, видимо студенты, ожидающие девушек или приятелей, а Липатов все не появлялся. Интересно, почему его до сих пор нет? Не пустили в министерство? Нет, в этом случае он давно бы вернулся. Значит, Ирина на месте, наверное, думает над ответом. Денисов поежился. Гадать бесполезно, нужно просто набраться терпения. Двое студентов прошли мимо Денисова, один из парней громко рассмеялся. «Молодость, молодость», – снисходительно подумал Денисов и тут же поднялся на ноги.
В сквере появился Липатов, повертел головой и направился прямо к нему. Сделав несколько шагов навстречу, Денисов остановился. Чувство опасности набежало на душу, как облако. К черту, откуда взяться опасности, все чисто вокруг. Липатов улыбался.
– Принес ответ? – громко спросил Денисов.
От Липатова его отделяло несколько шагов.
– Ответ имеется, – Липатов полез за пазуху.
– Извините, который час? – один из студентов стоял рядом с Денисовым.
– Сейчас посмотрим.
За короткое мгновение Денисов понял все. Он тянул время, поднимая левый рукав плаща, прикидывал лучший путь для отступления.
– Время…
Он посмотрел на свое запястье, развернулся, пытаясь ударить парня кулаком в лицо. Но сзади кто-то заломил ему руку, ударил в шею. Денисов попытался лягнуть нападавшего ногой, но получил удар в живот спереди. И ещё один. Какие-то люди бежали к нему через сквер, много людей. Денисов взвыл от боли в заломленной руке и повалился на влажный асфальт. Чье-то колено уперлось ему в спину. Из внутреннего кармана пиджака выскочило золотое колечко с камушком, покатилось по асфальту.
