что я бомж.
– Бог с ними, с малярами, – Настя вздохнула. – Когда ты, наконец, начнешь разговор со своими ребятами? Почему ты все тянешь, почему не скажешь им правду? Так и так, я решил уехать из России. Постараюсь начать жизнь на новом месте. Может быть, у меня получится спрыгнуть с этой карусели…
Кот насупился и замолчал.
– Ну, что с тобой? – обняв его за плечи, спросила Настя. – Все никак решиться не можешь? Ведь все уже готово. Визы стоят. Что тебя здесь держит? Братва твоя?
– А там я что буду делать? – Кот покачал головой. – Машины мыть или дворником работать? Я по- французски только гранд мерси знаю.
Настя засмеялась.
– Зато феней владеешь в совершенстве, – она потрепала его по волосам. – Ну, сколько тебе осталось? Правда, думаешь, все так будет с рук сходить? Я больше не хочу носить тебе передачки. Или гвоздички.
Настя села на кровать спиной к Коту. Кажется, она готова была заплакать.
– Да подожди ты, – поморщился Кот. – При чем здесь гвоздички?
– В следующий раз тебя посадят или пристрелят.
– Ты это уже говорила.
– И еще повторю. Я не хочу, чтобы ты умирал на моих глазах.
– Настя, ну что ты такое говоришь? От таких слов все одуванчики завянут. Просто мне перед пацанами стремно. Сквозанул… Никому ничего.
– А тебя никто и не отпустит. Ну как же, ты ведь уважение потеряешь. Тебе эти Киллы и Ошпаренные дороже.
Повернувшись к Коту, Настя толкнула его ладонями в спину.
– Насть, ты что такое говоришь? Отпустят, не отпустят… Я сам за себя в состоянии решить.
– Да вранье все это, вранье. Я это сто раз слышала. Все, завязываю, отхожу от дел… А потом приезжают Килла, Ошпаренный. И все начинается заново.
– Насть, ну ладно, – Костян повернулся, притянул девушку к себе. – Ведь мы же все решили. Ну, это я так. Не просто все это. Не просто.
Мобильник зазвонил в тот момент, когда Костян собирался закончить затянувшийся беспредметный разговор долгим поцелуем. Именно поцелуй выручит его в трудную минуту. И на том точка. И абзац.
– Але, Ошпаренный, ты, что ли? – Кот поднес трубку к уху.
– Тут такая ситуация случилась, – Димон прерывисто дышал в трубку, будто только что пробежал стометровку. – На дороге сцепился с какими-то беспредельщиками. Короче… Короче, так получилось… Из мерса меня выкинули. На шесть часов стрелу забили. Давай подъезжай. Мы в кафешке с Рамой. Леха сейчас подсосется.
– Ладно, сейчас подъеду, – ответил Кот. – Дотащим.
– Чего «дотащим», – заорал Димон. – Ты чего, бухой, что ли?
Костян отключил телефон, чтобы Ошпаренный не смог перезвонить. Вести такие разговоры при Насте – это не в жилу. Костян старался сообразить, какой сегодня день недели. Кажется, четверг. По четвергам с ним вечно случаются неприятности и заморочки. Со дна души поднялась какая-то темная муть.
– Ну что, опять? – спросила Настя.
– Да нет, Димон колесо проколол, а запаски нет. Надо до сервиса дотащить.
Настя, глядя на пустую стену, молчала.
– Насть, давай я хоть на часок съезжу. Ну, хоть с пацанами напоследок…
Молчание. Опять все начинается по десятому кругу. Обиды, базары, новые обиды, снова базары… И так до бесконечности, до исступления. Это выше человеческих сил. Костян встал с кровати, опустил в карман мобильник. Поднял с пола бейсбольную биту.
– А это зачем? – Настя повернула голову, посмотрела на него снизу вверх.
– Ну, это же Лехи Киллы, – через силу улыбнулся Кот. – Чего здесь будет валяться?
Он наклонился, поцеловал Настю в щеку. Подумал, что так и не попробовал ужин, на который Настя ухлопала целый вечер. Даже не узнал, что она приготовила. Выйдя из квартиры, тихо прикрыл за собой дверь, уверенный, что скоро вернется. Чего бы там ни стряслось с Димоном и его мерсом, он окажется дома не позже полуночи. Сто процентов.
Глава пятая
Из кафешки «Магнолия», забегаловки, где по вечерам собиралось мелкое жулье и местные шлюхи, Костян и компания отправились на набережную, где, по словам Ошпаренного, ему забили стрелку беспредельщики, забравшие мерс. Добираться пришлось на попиленном «жигуле», который Ошпаренный одолжил у соседа по дому, твердо пообещав вернуть машину сегодняшним вечером.
– Вроде бы здесь, – сказал Ошпаренный. – Точно, здесь.
Тормознули под мачтой городского освещения, остановились впритирку к бордюрному камню. Все четверо вышли из машины.
На другой стороне набережной вырисовывались очертания тепловой электростанции. Длинный производственный корпус, над которым торчали три высокие трубы, пускавшие в небо серый дым. В свете горящих фонарей на фоне темного неба электростанция напоминала огромный океанский лайнер, который
