Вместе с ним подохли три мордоворота, которые охраняли его жирный зад. Кстати, факт смерти шефа и его шестерок до сих пор не установлен. Они числятся пропавшими без вести. Мой хозяин так и не успел разменять фишки на наличные. Такие дела.
Тик-Так хмыкнул и снова уткнулся в монитор карманного компьютера. Время тянулось медленно, Ольшанский выкурил несколько сигарет, а Тик-Так победно завершил три шахматные партии, когда из подъезда вышли Леха Килла и Рама. Открыли дверцы бумера, расселись в салоне, как хозяева, и завели движок.
– Что ж, прокатимся, – сказал Ольшанский и плавно тронул «Жигули», испытывая душевное облегчение. Часами сидя на одном месте, в этой пропахшей бензином таратайке, наблюдать за подъездом и чего-то ждать не осталось сил. Одно из двух: или обосрешься или ослепнешь. – Интересно, куда они собрались? За водярой пешком ходили. Значит, конец дальний. У меня есть одно предчувствие. Не скажу, что это твердая уверенность. Просто интуиция меня не подводит. Короче, я носом чую, что эти твари что-то затевают.
– Когда люди сидят без копейки, они обязаны что-то предпринять, – легко согласился Тик-Так. – Логика жизни.
Глава четвертая
Почта находилась примерно в двух кварталах от съемной квартиры. Кот постоял у дверей, не решаясь переступить порог. Позвонить на квартиру Насти, снова нарваться на ее мать. И услышать те же слова, что и вчера. Нет, пожалуй, на этот раз Зинаида Петровна даже не станет с ним разговаривать, выдаст на-гора пару ругательств и швырнет трубку. Что же делать и зачем, с какой целью он притащился на почту? Сидел бы в вонючей, но теплой старухиной квартире и клопов давил.
Площадь перед почтой, с одной стороны опоясанная бетонным забором, поверху которого пустили колючку, оказалось почти пуста. Слева труба гуталинной фабрики пускала в небо черный дым, справа над градирнями тепловой электростанции клубился серый пар. Эта урбанистическая картина почему-то не прибавляла оптимизма. На душе погано, будто забрался в карман нищего и вытряхнул последние крохи. Или калеку отделал до полусмерти. Кот, так ничего и не придумав, сунул в рот обломанную спичку, стал шарить взглядом по сторонам.
На остановке ждали трамвая две женщины, рядом с ними болтался старик на костылях. Ветер сдувал старика прямо на трамвайные рельсы. У газетной витрины боком к Коту стоял здоровенный мужик, надвинув на лоб козырек кепки-шестиклинки, внимательно читал газету. И еще девчушка в вязаной шапочке и слишком легкой, не по погоде, куртке нарезала круги возле какого-то памятника, заставленного строительными лесами. Кажется, девочка кого-то ждала, но этот кто-то потерял совесть.
Кот, решив, что других вариантов не просматривается, подошел к девушке и дружелюбно улыбнулся.
– Извини, ты ждешь кого? – спросил он. – Есть десять минут свободных?
– Теперь уже никого не жду, – девчонка посмотрела на Кота снизу вверх и вздохнула. – Я вообще-то тут учусь недалеко. В техникуме. Занятия кончились, и теперь времени у меня полно.
– А зовут тебя как?
– У меня немного старомодное имя. Степанида. Ну, Стеша.
– Хорошее, мне нравится. А я Костя. К тебе большая просьба. Я заплачу.
Кот полез в карман, расстегнул клапан тощего бумажника, запустив в него пальцы, пошарил в отделениях.
– Нет, нет, денег не возьму, – помотала головой Стеша. – Вы, Константин, говорите, что нужно.
– Позвонить в Москву, одному моему близкому человеку. – Кот сунул бумажник в карман. – Понимаешь, у меня напряженка с ее родителями, с матерью особенно. Поэтому со мной эта дама говорить не станет. А вот если ты звякнешь, назовешься Вероникой и позовешь к телефону Настю…
– Ее зовут Настя?
– Точно, Настя, – кивнул Кот. – Так вот, если ты позовешь ее к телефону, Зинаида Николаевна хотя бы трубку не бросит. Может быть, что-то объяснит. Мне она сказала, что ее дочь с концами уехала в Париж. Но что-то не верится. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула девочка, ее лицо сделалось грустным. – Я бы от вас даже в Париж не уехала.
– Ну, не все же такие, как ты.
– А кто такая Вероника?
– Подруга Насти, которая живет в другом городе, – терпеливо объяснил Кот. – Изредка звонит. Об этой подруге Зинаида почти ничего не знает. Короче, это самый удачный персонаж, который может нарисоваться. Просто спроси, когда Настя вернется, надолго ли уехала и вообще. Ля-ля, три рубля. Ну как у нее дела и все такое.
– Я так понимаю: главное выяснить, ваша Настя действительно уехала или…
– Вот именно: или. Ты очень умная. Наверное, в техникуме у тебя одни пятерки. Если бы я был директором богадельни, где ты учишься, дал бы тебе золотую медаль. За сообразительность.
Девочка растаяла, как молочная шоколадка в кармане штанов.
– В техникумах золотые медали не дают, – улыбнулась она. – И оценки у меня средние.
Стеша с Котом зашли на почту, здесь не надо было напрягать телефонистку, чтобы дозвониться в другой город. В углу довольно просторного зала три кабинки с автоматами междугородной связи. Купив карточку, Кот загадал на число три, дата рождения Насти, распахнул крайнюю дверцу, пропуская девочку вперед. Снял трубку, набрал код города. И взял минутную передышку, сердце забилось неровно и часто.
– Ты только говори спокойно. Скажи, что давно не звонила и Настя о тебе совсем забыла. Надо бы потрепаться. Есть хорошие новости.
– Я знаю, что сказать, – Стеша стянула с головы вязаную шапочку, на плечи упали светлые прямые волосы. – Давайте трубку.
