Этакий неуклюжий щенок-переросток. – А вы это... вы чего тут?
– Мы тут мороженым лакомимся! – с удовольствием произнесла Настя. – Ты, Дьяков, любишь мороженое?
Костя всем своим видом изобразил презрительное пренебрежение.
– Делать мне, что ли, нечего... – сипло возмутился он. – Что я, детский сад, что ли...
– Но я же ем мороженое, – с лисьей улыбкой произнесла Настя. – И что же, я, по-твоему, детский сад? Да?
У них была какая-то своя, непонятная посторонним игра.
«Интересно, знает ли Анна, что у Насти есть этот Костя?» – подумала Наташа. Она украдкой взглянула на часы и спохватилась:
– Настасья, мы же опаздываем!
– Ладно, Дьяков, до завтра.
– Ну, типа, не в последний раз видимся... – пробурчал тот.
Настя с Наташей выбежали из кафе.
– Как он тебе? – спросила Настя.
– Ничего... кажется, хороший парнишка, – улыбнулась Наташа. – Или я уже такая старуха, что мне все мальчишки хорошими кажутся?
– Господи, да какая же ты старуха! – всплеснула руками Настя. – Ты еще очень даже ничего! Выглядишь гораздо моложе своих лет...
– Спасибо, успокоила, – засмеялась Наташа.
– Наташенька, я тебя так люблю... – неожиданно прижалась щекой к ее плечу Настя. – Мне иногда даже кажется, что больше папы-мамы!
– Брось. Скоро ты про меня забудешь, – слегка оттолкнула ее Наташа. – У тебя на первом месте будут всякие Кости Дьяковы.
– Я тебя никогда не забуду. Потому что ты... – не договорив, вздохнула племянница.
– Что – я?
– Ну, ты для меня очень много сделала, – серьезно произнесла Настя. – Ты думаешь, я еще маленькая, ничего не понимаю, а я на самом деле все очень даже хорошо понимаю. Мы вот недавно на факультативе по литературе обсуждали этого... ну, Данте Алигьери. Скука страшная... Впрочем, один момент мне запомнился... – оживилась она. – Ты знаешь, у него там в аду – он про ад писал и про круги, которые в этом аду существуют, – есть одно место, которое предназначено для неблагодарных людей. Да, именно так – неблагодарные люди попадают в ад!
– И что же? – с интересом спросила Наташа.
– Я бы не хотела быть неблагодарной, – сказала Настя. – Не потому, что ада боюсь, и все такое... Нет. Я... я, в общем, хочу, чтобы ты думала, что вовсе не зря обо мне заботилась.
– Настя... – растроганно протянула Наташа.
– Я, Наташ, буду тоже о тебе заботиться, когда ты старушкой станешь!
Десять лет, которые разделяли тетку и племянницу, казались Насте огромным сроком.
– Смотри, ты обещала! – погрозила пальцем Наташа.
Магазин, в котором работал Макс, располагался на бойком месте, недалеко от метро – еще издали можно было прочитать яркую неоновую вывеску, которая гарантировала самый широкий выбор электробытовой техники.
Они вошли и мимо царства телевизоров, через запутанный лабиринт из холодильников и стиральных машин добрались до двери с надписью «Администрация».
– Тук-тук, это мы! – радостно закричала Настя, широко распахивая дверь. О правилах этикета она имела весьма смутное представление.
Макс, сидевший перед экраном большого плоского монитора, даже вздрогнул от неожиданности. Но тут же взял себя в руки, широко улыбнулся.
– Девчонки, это вы!
В ослепительно белой рубашке, в галстуке модной расцветки, Макс выглядел очень солидно. На краю его стола стояла табличка – «Максим Викторович Петровский, старший менеджер».
– Мы к тебе по делу, – сказала Наташа, чмокнув его в щеку. – Настасье понадобилась какая-то особенная ручка.
– Ручка-сканер, – деловито подсказала племянница.
– Есть у нас такая, – Макс защелкал пальцами по клавиатуре. – Вот, пожалуйста, семь тысяч рублей, минус пятипроцентная скидка... Это в конце зала, рядом с цифровыми фотоаппаратами. Найдете? Я сейчас консультанта к вам пошлю.
– Найдем! – с воодушевлением сказала Настя, выходя из кабинета. Наташа – вслед за ней.
– Я тоже подойду! – крикнул им вдогонку Макс.
Лавируя среди покупателей, тетка с племянницей добрались до конца зала.
– Вон она, я вижу! – обрадовалась Настя. – Та самая ручка...
