Илюша, тебя что, так жажда мучает? Ну брось, иди ко мне... Очень даже хорошо, что их так долго нет.
Илья стоял на берегу и пытался мокрыми пальцами прикурить очередную сигарету. Слова Лиды, казалось, никак на него не подействовали.
– За каждым кустом... – фыркнул он.
– Ну, может, и не только целуются, – медленно произнесла Лида. – Дело-то молодое...
Илья отбросил сигарету, которая так и не зажглась, и с изумлением посмотрел на Лиду.
– Ты о чем? – холодно спросил он.
– О том. О том самом...
– Ерунда какая! – презрительно повторил он.
Лида заерзала на широком полотенце, которое служило ей подстилкой, и постаралась принять наиболее эффектную позу. Иногда это действовало на Илью, иногда – нет. Сейчас ему определенно были безразличны все Лидины старания – он смотрел куда-то вдаль, на другой берег реки, и лицо его выражало высшую степень отстранения. Лиде это очень не понравилось.
– Мне кажется, ты неравнодушен к Вальке, – вдруг насмешливо произнесла она.
– Что?
– Что слышал.
Илья усилием воли стряхнул с себя оцепенение и сел рядом с Лидой.
– Фу, ты мокрый... – оттолкнула она его от себя.
Но он и не подумал пересаживаться. Взял ее руку, с интересом стал рассматривать.
– Какие хорошенькие пальчики... – задумчиво произнес он. – Длинные и тонкие. Такими, наверное, на арфе хорошо играть.
– Скажешь тоже – на арфе! – засмеялась Лида.
– И ноготки такие красивые... и лак с блестками!
– Деев, не заговаривай мне зубы. Скажи честно – нравится тебе Валька или нет?
Илья минуту молчал, легкими движениями поглаживая загорелую Лидину руку, потом посмотрел ей прямо в глаза. Внутри у Лиды все замерло – когда он вот так на нее смотрел, ей казалось, что она способна все для него сделать, о чем бы он ни попросил. И она вспомнила Валькин рассказ о женщине, которая потеряла голову из-за шпиона. «Это она про меня придумала, – мелькнула в ее голове мысль. – У меня совершенно такой же характер, как у той героини... Правда, страшно, когда собой не владеешь. Страшно и... хорошо!»
– Нет.
Лида вздохнула и прижалась лбом к его плечу. Она почувствовала облегчение, как будто с души камень свалился. Не может быть, чтобы Илья лгал, глядя ей в глаза. Но тут же снова напряглась – а что, если он сам пока не понимает, какие чувства испытывает к Вальке? Или не хочет признаваться – не только ей, но даже себе?
* * *
Прошло несколько дней.
Валя бродила по саду и улыбалась. В таком блаженно-счастливом состоянии она пребывала почти все последнее время. «Господи, я, наверное, на идиотку сейчас похожа... – подумала она, поймав себя на том, что улыбается. – Я влюблена... И все так серьезно!»
Дело в том, что не было ничего такого в их отношениях с Иваном, что могло бы ее огорчить или заставить сомневаться – в нем, или в себе, или в том, правильно ли они поступают. Ни тени сомнений! Полная гармония.
– Пирогова! – за забором показалось энергичное Лидино лицо в ореоле светлых волос, на солнце отливавших золотом. – Вот ты где!
– Ага, я тут! – радостно засмеялась Валя.
– Сто лет тебя не видела – все с Ванечкой своим, с Ванечкой... Совсем лучшую подругу забросила! Я, знаешь, уже ревновать тебя стала...
– Лидка, ну тебя!
– Иди ко мне, поговорим...
– Сей момент! – Валя распахнула калитку и скользнула к подруге в сад. Они уселись на своей любимой скамейке, спрятанной среди кустов.
– Вчера катались с Ильей до Максатова. Он дал мне немного порулить! – с таинственным видом сообщила Лида. – Вот это класс! У меня почти получилось.
– Здорово! – искренне восхитилась Валя. – Ты молодец... Только, пожалуйста, Лидка, будь осторожней – сейчас столько ненормальных на дороге!
– Включая меня! – хихикнула Лида. – А потом мы заехали в одну рощу, сидели, болтали обо всем на свете... И, представляешь, Валька, он бухнулся передо мной на колени и заявил, что, кажется, любит меня.
– Кажется?
– Ну да! Илья так и заявил: «Слушай, Лидия, а ведь я тебя, кажется, люблю...» Как ты думаешь, что бы это значило?
– То и значило, – серьезно произнесла Валя. – В некоторых случаях не стоит искать подтекст по одной простой причине – его просто там нет.
– Как это? – непонимающе пожала плечами Лида. – Объясни...
– Он сказал «кажется» не потому, что сомневался в своих чувствах, а потому, что немного нервничал. Он ведь в любви тебе признавался! А когда человек нервничает, он говорит много лишнего. Например, произносит слова-паразиты: «кажется», «как будто», «вроде», «пожалуй»... Да их миллион, этих лишних слов!
– Ты уверена? – просияв, сказала Лида. – Хотя я тоже о чем-то таком подумала... Но он совсем не волновался!
– Внешне, – подняла вверх палец Валя. – А что у них там, у мужчин, внутри творится, нам неизвестно. А что дальше?
– А дальше он меня поцеловал. Послушай, Пирогова, у нас был уже разговор на эту тему... – Лида слегка смутилась. – Что делать, если мы... ну, то есть я и Илья...
– Что-то было?
– Нет! За кого ты меня принимаешь... – Лида смутилась еще больше. – Я о другом. У меня вот сестра двоюродная в семнадцать лет замуж вышла. И я еще одну девушку знаю, которая в нашем возрасте, то есть в шестнадцать... Я хотела спросить: если Илья предложит мне пожениться – соглашаться или нет? Ты же сама говорила – Джульетта в нашем возрасте уже два года как в гробу лежала!
– Тс-с, что ты орешь... – засмеялась Валя. – Не думаю, что твоя мама была бы в восторге от столь раннего брака! И про Джульетту ты мне сама рассказывала...
– Вот у вас с Ваней как?
– Как у Джульетты с Ромео... – сказала Валя и виновато улыбнулась.
В первый момент Лида не поняла ее, а потом словно облачко пронеслось у нее по лицу – она побледнела и пристально уставилась на свою подругу.
– Пирогова, я тебя правильно поняла? – шепотом спросила она.
– Да.
– И вы с Иваном...
– Да, да, да.
– Ты все об этом знаешь? – строго спросила Лида. – Я бы тоже тебе напомнила о всяких опасностях и неприятностях...
– Кажется, да... – пожала плечами Валя. – Только я его так люблю, что ничего уже не имеет значения. Знаешь, если мы с Ванечкой не сможем быть вместе, я просто лягу и умру.
Они еще немного поговорили – впрочем, уже без прежнего энтузиазма. Лида была так потрясена признанием Вали, что ни о чем другом не могла думать. Хоть Валя и не брала с нее клятвы, само собой подразумевалось, что Лида никому ничего не расскажет.
Лида сначала и сама не могла понять, что же ее так потрясло в признании Вали, – она знала кучу историй, героини которых теряли невинность в еще более раннем возрасте и при менее счастливых
