Иванка слушала Гагарина, замерев. Потом не выдержала, перебила его:
– Ну вот, мать нашла сына… Это же счастье!
– Это было счастье только первые мгновения, первый день, может быть, – жестко продолжил Дмитрий. – А потом несчастная женщина поняла, кто перед ней. Бандит, садист, негодяй. Преступник. Живодер. Она не сына нашла, а чудовище… Знаешь, что было потом? Через полгода, как я узнал, сын убил свою мать. Ради квартиры, ради денег, которые она ему оставила. Она не сразу умерла, еще мучилась несколько часов после того, как он ударил ее ножом. И, лежа в луже крови, она страдала. Не от боли физической, нет. Оттого, что сын лишил ее самого главного, что у нее было. Сын убил не ее… Он убил материнскую любовь. Если бы я не нашел этого негодяя, женщина бы еще долго прожила. Прожила счастливой, в любви к своему потерянному сыну.
– Счастливой?
– Да, счастливой. Пусть мучительно, но – счастливой… Любящей. С надеждой в сердце. В общем, нельзя искать то, что уже потеряно. Все само идет как надо.
– Кому надо? Зачем? Бред какой-то… – дрожащим голосом произнесла Иванка. – Я не понимаю, почему ты мне все это говоришь? Ты же обещал помочь!
– Не бойся, я тебе помогу. Просто я тебя предупредил. Всё, теперь молчи, не мешай! – Гагарин закрыл глаза, положив ладонь на фото Алисы.
Иванка, у которой в душе царил хаос, затихла, напряженно глядя на экстрасенса.
Туман. Влажный, густой, тяжелый – он клубился вокруг Дмитрия, не давал дышать и двигаться. Гагарин с трудом заставил себя сделать шаг вперед.
«Алиса?» Его голос гасил туман. «Алиса!» – закричал он что было сил. Туман не пускал его, лишал сил. Но экстрасенс все равно пошел вперед, с трудом дыша. Прямо или повернуть назад? Влево или вправо?
Где-то справа туман стал чуть прозрачней, светлее… Значит, надо идти туда! Через некоторое время сделалось чуть легче, туман здесь был не таким плотным. «Алиса!»
То ли шорох, то ли чей-то вздох. «Алиса!» Он уже бежал, разгоняя руками клубы тумана. «Алиса, ты где? Отзовись, выйти из своего Зазеркалья!»
Раз – и туман уже плыл легкими клочьями, расходясь в стороны, в стороны… И Дмитрий наконец увидел чей-то силуэт. Она. «Алиса!» Он сделал еще шаг навстречу смутному образу, выплывшему из небытия… И – уперся взглядом в женщину, молодую женщину, чем-то похожую на Иванку. Совсем как на том фото, что он разглядывал перед тем, как войти в транс.
Алиса была тоже светловолосая, тоненькая, но, вглядевшись внимательно, Дмитрий обнаружил, что овал лица у этой девушки, в отличие от Иванки, другой, более тяжелый, и тяжелый же, насмешливый взгляд. Алиса с Иванкой похожи только внешне, на самом деле они – существа с разных планет. Но что там, с этой Алисой? Жива она или мертва?
Дмитрий подошел ближе к фантому и обнаружил, что глаза у Алисы были живыми. Живыми…
Еще несколько видений промелькнуло перед Дмитрием – окрестности, дом, в котором сейчас находилась Алиса, ствол раздвоенного дерева, на котором висела кормушка для птиц, сделанная из пакета молока…
…Дмитрий выскочил из транса стремительно, точно пробка из бутылки шампанского. Быстрее, чем надо – даже голова закружилась.
Он сглотнул, потер виски.
Ночь. Тусклый свет лампы. Его кабинет. Девушка в кресле напротив… Иванка.
– Она жива, – глухо произнес Гагарин.
– Алиса жива?!
– Тихо ты! Жива. С ней все в порядке. Она сейчас в хорошем настроении… Наверное, Новый год отмечает.
– Откуда ты про настроение знаешь?.. Не может быть… если она жива, то почему скрывается от меня? Где она?..
– Погоди, не так быстро. – Дмитрий разложил на столе карту. Провел над ней рукой, почувствовал тепло – ладонь замерла над местом, располагающимся между Дольском и Москвой. – Она где-то здесь, в этом районе. Живет в частном доме… Вокруг люди. Ей хорошо. Рядом мужчина, которого она любит. Вот железнодорожная станция, вот река, мост…
– Бред какой-то… А как же я? Она не могла забыть обо мне! Я тебе не верю.
Иванка заплакала. Дмитрий уже окончательно отошел от транса, и, мрачный, выпотрошенный, он смотрел на девушку. «Ну вот… Она своего добилась. Что я теперь потеряю, интересно? Чем расплачиваться буду – за то, что заглянул туда, куда заглядывать нельзя?..»
– Она не могла уехать, не предупредив меня, не сказав ни слова… Ты ошибся! Этого не может быть! – всхлипывая, твердила Иванка.
– Может, – произнес он, встал, заставил себя дойти до дивана и упал на него.
– Поезд завтра, в три часа дня… Послушай, я останусь тут до утра? – всхлипывая, спросила девушка. – Мне больше некуда идти…
– Хорошо, оставайся, – ответил Дмитрий и провалился в сон.
…Сколько он спал – экстрасенс не понял даже. И это не сон был, а тяжкое, мучительное забытье. Называемое грубым словом – «отходняк». Наконец Дмитрий, едва сдерживая стон, открыл глаза и уперся взглядом в окно, за которым сиял молочно-белый, первый январский день, абсолютно новенький и чистый – как лист бумаги, на котором еще никто не успел написать ни единой строчки.
А потом Дмитрий увидел Иванку – девушка спала, свернувшись клубочком в кресле, одна ее рука свисала с подлокотника, вьющиеся светлые волосы разметались, рот беспомощно и трогательно полураскрыт, тени от ресниц лежат на высоко поднятых скулах. «Она совсем ребенок… Маленькая девочка, отправившаяся в опасное путешествие! Герда, вступившая в сражение со Снежной королевой. Иоанна… Жанна д’Арк. Милая, очень инфантильная. Эгоистка и самоотверженная – одновременно».
Дмитрий встал, положил руку Иванки на подлокотник, укрыл девушку пледом – пусть выспится… Сел на корточки перед креслом, вглядываясь в ее лицо.
Иванка завозилась под пледом.
– Я сейчас пойду… – пробормотала сонным, обморочным каким-то голосом. – Я обещала. Я сейчас пойду!
– Обещала она… Поздно! – вырвалось вдруг у него.
– Как – поздно? – испугалась она, окончательно просыпаясь. – Я могу опоздать на поезд? Он, кажется, в три, а сейчас сколько?
Она завозилась, выпростала руку из-под пледа, посмотрела на наручные часы.
– Половина первого… Я еще успеваю на вокзал! И ты был прав, мне не следовало столько времени проводить с Крюковым и его дочерью… – Она не договорила, посмотрела в глаза Гагарину и порозовела, нахмурившись.
– Какая же ты дурочка, – с бессильной досадой произнес Дмитрий. – Ты – просто невероятная дурочка.
– А ты – злой, – холодно отбрила Иванка.
– Дмитрий! – раздался за дверью голос. – Пришли к тебе!
Гагарин словно протрезвел. Некоторое время он не двигался, глядя на затихшую в кресле перед ним Иванку, потом встал, подошел к двери:
– Ибрагим, кто пришел?
– Женщины. Две их. Эти опять, которые… Мать и дочь!
– Раиса с Кристиной! – догадалась Иванка. – Послушай, помоги им!
– Здрасте…
– Ну просто с ними поговори! Объясни им… Они тут столько времени тебя выжидают! Будь человеком!
– Ладно. Ибрагим! – крикнул Дмитрий в коридор. – Проводи их ко мне!
«Как они не вовремя!» Иванка отбросила плед, поправила волосы, примерно сложила руки на коленях. Через минуту в комнату вошли Раиса и Кристина, с изумлением уставились на девушку.
