– Ну?… Ну что там? Ну?!
Леха стиснул зубы, чтобы сдержаться. Как ему не надоест зудеть… И без него-то тошно…
Вот он, край плато, казавшегося вчера таким громадным. Совсем-совсем близко.
–Ну?!.
Последние метры.
Сердце молотится, встряхивая все тело. Будто это не аватар, а настоящее тело…
Хотя настоящему, наверно, не лучше приходится. Неподвижно в кресле – пока надпочечники гонят адреналин и бешено колотится сердце, и ни одного движения, и даже свежего воздуха вокруг нет, одна затхлость…
А какой-то чертик внутри уже знает: нет, паря, нету тут схрона.
Чтобы обыскал все плато, облазил тот лабиринт, который будто специально под схрон создали, и ничего там не нашел, ни намека, – и вдруг на последних метрах, да на самом краю, да среди мелких камней?… Х-ха! Тут даже валунов-то нет, одна мелкота. Ни одного булыжника крупнее арбуза. Последние шаги… От адреналина в крови все вокруг четкое-четкое, яркое, ужасающе реальное. Каждый камешек, каждая трещинка, каждая металлическая блестка, сверкающая под солнцем. Словно и не бегал тут целый день, старательно впихивая в несчастную голову, где уже пробежал, а где нет… И еще тяжеленные – как молотком по темечку – лучи солнца. Последние кусочки плато… Шагов пять, наверно, и все. Четыре…
– Ну?!
Хотя нет, не одна мелкота. Вот и камень побольше, а ложбинка за ним… Леха сглотнул и сделал последний шаг.
– Ну?!!
Леха встал, не веря своим глазам.
– Ну?!!
– Нет…
– Что?…
– Нет, – сказал Леха и сделал еще один шаг. Вышел с плато на песок. Все, теперь все плато позади. И схрона здесь нет. Леха повалился на песок.
– Как это «нет»?!
– Вот так…
– Как это «нет»?!! Пропустил, склер-ротик?!!
Леха молчал.
– А ну встал, гад! А ну пошел, зараза! Ну-ка бегом на северный край! Раз сам искать не можешь, в трех валунах путаешься, будешь под моим чутким руководством искать, по квадратам! Что за сволочной народ в этой стране, а? Все самому приходится делать… А ну пошел, я сказал!
– Там нет схрона.
– А где есть?!
– Здесь схрона нет. Я обыскал все.
– Ты еще спорить будешь, склеротик парнокопытный?!
Спокойно, спокойно…
Ругань тут не поможет. Видели таких, знаем. Просто некоторые люди могут осознать и молча, а другие исключительно вслух, выпуская пар с ором и матюгами. Бывает. Ругаться сейчас с сатиром из-за этого – все равно что вернуться к бордюру, о который споткнулся, и пнуть его еще раз в отместку, да посильнее.
– Здесь. Схрона. Нет.
Сатир с шипением втянул воздух сквозь зубы, но смолчал. Кажется, приходит в себя.
– Это точно?
– Точно. Где еще он может быть?
– «Еще»! – передразнил сатир, опять заводясь. – Твою мать… Ты понимаешь, что если ты напутал, пока искал, и схрон все же где-то там… У нас впритык времени, чтобы обыскать плато по второму разу! Если мы начнем искать в другом месте, проверить это плато целиком уже не успеем, времени не хватит! У нас только сегодня, завтра – и все! Потом гонка!
«Завтра» еще есть, а вот с «сегодня»… Леха покосился на солнце. Уже клонится к горизонту. С «сегодня» сатир явно погорячился.
– Тогда не вопи, а думай быстрее.
Сатир почти зарычал – и отключился.
Но не прошло и пяти секунд, как снова появился. Леха только успел клацнуть по браслету, чтобы высветилась карта.
– На юг морду поверни, – приказал сатир. – А теперь восточнее. Еще одно плато видишь?
Южнее и восточнее…
– Мелкая такая полоска? – уточнил Леха.
