– Будем карту чертить, синичка драная? – снова спросил мужик. Голосом мягким до приторности, до отвращения, до тошноты.
– Да чего ты с ней нянчишься, Куч! – пробасил мужик в каске. – Вот так ее… Н-на!
Он с разворота пнул гарпию под ребра. Хрупкое тельце дернуло от удара, аж приподняло над землей, но не перевернуло. Крылья, прижатые к песку сапогами, держали гарпию, как распятие.
– Ур-род! – рявкнул напарник, мигом растеряв всю мягкость. – Убьешь ведь, мудак! Ты…
Он выдернул ствол карабина изо рта гарпии, вскинул верх и выстрелил по скалам – в серебристую гарпию, выскочившую из-за камней на карниз.
Пуля вышибла искры далеко над гарпией, но она тут же нырнула обратно за камни. Черноволосая подружка тоже спрятала голову.
– За теми следи лучше, а не рот свой разевай! – рявкнул Куч. – Придурок, мать твою шпалой…
– Ладно, Куч, ладно… – пробормотал мужик в каске, снова разворачиваясь к скалам. – Не заводись, славный конюший его высочества Суксизма…
– На скалы смотри!
– Да смотрю я, смотрю… Только не добьешься ты от этой сучки ни хрена…
– Посмотрим! Есть у меня один свеженький рецепт…
– Который уже по счету, о мудрейший конюший? – хмыкнул напарник.
Куч не ответил. Он снова вбил ствол винтовки в рот гарпии, присел на корточки. Склонился над ней, почти уткнувшись лоб в лоб.
– Нравится быть плохой девочкой, синичка моя? – нежно позвал он хрипящую гарпию, заглядывая ей в глаза. – Никак не можешь без того, чтобы папочка сделал тебе больно? Ну как хочешь, солнышко. Давай поиграем…
Левой рукой он перехватил ружье, взял его за ствол, как копье. А правую опустил к гарпии. Погладил ее по щеке, скользнул пальцами по шее, ниже. На миг сжал грудь, потом скользнул пальцами к ребрам, туда, где начинались перья, – и дернул. Вырвал первое перо с пухом и клочьями кожи.
Гарпия взвыла, вся выгнувшись от боли. Рванулась, вырываясь, но переломанные крылья не могли скинуть двух мужиков.
Ниже колен ее ноги были как птичьи: большие жилистые пальцы с широкими длинными когтями. И если бы она смогла лягнуться… но ударить когтями она не могла. Обе ноги прострелены в коленях. Бедра двигались, но лодыжки лишь безвольно болтались.
И стон, невнятный нескончаемый стон через разбитые губы, через глубоко вошедший в рот ствол винтовки…
Леха мягко переставлял ноги, взбираясь на дюну. Заставляя себя не спешить, чтобы не выдать стуком копыт. Стискивая зубы, чтобы случайно не зашипеть ругательство, – возле игроков любое слово обернется оглушительным бычьим ревом!
– Ну что, девочка моя? – позвал Куч елейным голоском, словно предлагал ей конфетку. – Еще? Или мы девочка умная, понимаем с первого раза? Если рисовать будем, дерни головкой вверх-вниз, ласточка. – Он вытащил конец винтовки изо рта гарпии. – Ну?…
Голова двинулась, но не так, как он ожидал. Гарпия дернулась к нему – и плюнула в лицо кровью с разбитых губ.
И тут же взвыла от боли. Куч вырвал из ее крыла сразу горсть перьев с корнями. С пухом, с клочьями кожи, с ошметками мышц… На этот раз ствол винтовки не забивал рот, и крик взвился далеко в небо, резанул по ушам.
Серебристая гарпия не выдержала, выскочила на карниз – и грохот выстрела, и ее вопль слились воедино. Пуля ударила ее в плечо и швырнула назад.
А медная гарпия крутилась в пыли и выла от боли, пока Куч методично выщипывал ее крыло. Теперь не спеша, растягивая. Аккуратно, по одному перышку…
Леха пошел быстрее, разгоняясь, – каких-то метров тридцать, всего ничего! Заходя на них сзади-слева, со стороны мужика в каске, уткнувшегося в прицел винтовки.
Стук копыт пробился сквозь вой медной гарпии. Куч обернулся – сначала вправо, где его никто не защищал. И, конечно же, ничего интересного там не увидел. Стал разворачиваться влево…
Леха налетел на них, как разогнавшийся локомотив.
Удар! Рог с хрустом пробил ребра, пронзил насквозь мужика в камуфляже, нанизал как тушканчика на шампур. Над его головой очертился нимб и тут же рассыпался призрачными кровавыми каплями.
Мелькнуло лицо Куча, Леха летел бронированным лбом прямо ему в живот…
Голову рвануло назад. Тело первого мужика повисло на левом роге, как якорь. Ломая шею, заваливая на бок…
Инерция тащила тяжеленный круп дальше вперед, а тело мужика тянуло голову назад. Леху развернуло боком, повалило на песок и потащило дальше, пронося мимо Куча…
Тот легко увернулся.
– Ах ты падла рогатая! Ты тут еще откуда?!
Леха перевернулся. Обернулся, бросился назад, на оставшегося невредимым Куча…
Сделал всего шаг – и упал на левое колено. Чертов труп все висел на роге, никак не желая сваливаться! Голову тянуло влево и вниз, заваливало вбок…
