увидел, что Рольф падает не куда-нибудь, а прямо за борт. Со стороны это было, можно сказать, величественное зрелище.
Огромный северянин заваливался, словно подрубленный дуб. Медленно, величественно и тяжеловесно. Налетев на борт, Рольф нелепо взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но огромные плечи перевесили, и он с громким плеском рухнул в воду. Брызги взлетели выше палубы корабля. Вадим перегнулся через борт и, убедившись, что с гигантом всё в порядке, громко сказал:
— Остынь, приятель. Этот корабль нужен мне так же, как и тебе.
Отдуваясь и фыркая, словно морж, гигант доплыл до корабля и, взобравшись на борт по сброшенной верёвке, спросил:
— Как ты это сделал?
— Что именно? — с улыбкой спросил Вадим.
— Как ты сбросил меня за борт?
— Один из тех приёмов, что ты не захотел учить, — пожал плечами Вадим. — Лучше объясни, с чего ты вдруг начал на меня с кулаками бросаться?
— А чего вы с Юргеном переглядываетесь и перемигиваетесь? Сразу ясно, что опять что-то задумали, — набычившись, ответил гигант.
Но в его исполнении это прозвучало так по-детски, что Вадим, не выдержав, расхохотался. Растерянно переводя взгляд с Рольфа на Вадима, кормчий удивлённо развёл руками:
— Вы совсем ума лишились? С чего вдруг драться вздумали?
— Да вот, наш малышок решил, что мы с тобой что– то против Свейна задумали, — усмехнулся Вадим.
Посмотрев на Рольфа как на сумасшедшех’о, кормчий шагнул к гиганту и, положив ладонь на рукоять кинжала, с угрозой в голосе прошипел:
— Чего ты там решил, сынок?
В своей бестолковой жизни Вадим повидал многое, но увидеть, как огромный, неимоверно сильный молодой мужчина испуганно пятится от крепкого, жилистого, но уже почти совсем седого мужика, ему ещё не приходилось. Сообразив, что подумал явную глупость, Рольф выставил перед собой голые ладони и, чуть заикаясь, пробормотал:
— Прости, Юрген. Я и вправду сам не понял, что сказал.
— Запомни, бык дурной, этот корабль вся моя жизнь, и капитаном на нём мой побратим. Ещё раз вякнешь что-нибудь такое, своими руками тебе уши отрежу, — прорычал Юрген, сделав ещё один шаг вперёд.
— Прости, кормчий, сам не знаю, что на меня нашло, — ответил Рольф, покаянно опустив голову.
— Оставь его, брат. Он ведь как лучше хотел, — с улыбкой сказал Вадим, подходя к Юргену и опуская ему руку на плечо.
— Смотри у меня, — проворчал тот, остывая.
Когда кормчий отошёл подальше, Вадим повернулся к гиганту и, дождавшись, когда он скинет мокрую одежду, удивлённо спросил:
— Я и вправду не понял, с чего ты вдруг на меня бросился. Знаешь ведь, что ничего плохого я вам даже в пьяном сне не пожелаю.
— Да я и сам не понял, с чего вдруг завёлся. Смотрю, кормчий с ярлом спорят, потом ты вмешался, да ещё так дело повернул, что они оба довольны остались. А я ничего толком не понял. Вот и разозлился.
— Ну, так если не понял, спросить надо было, а не в драку лезть, — усмехнулся Вадим, выразительно постучав себя пальцем по лбу. — А вообще, я тебя не понимаю. То ты меня побратимом называешь, а то в какой-то хрени подозреваешь. Что с тобой, брат?
Присев рядом с ним на банку, Вадим выжидательно наблюдал, как гигант забавно морщит лоб, пытаясь правильно подобрать слова. Наконец, собравшись с духом, он заговорил:
— Понимаешь, я давно за тобой слежу. Точнее, Свейн приказал мне присматривать за тобой, когда узнал, что ты настоящий книгочей. Для любого ярла большая удача, если в его команде есть такой человек. Я всё это время наблюдал за тобой и вдруг понял, что совсем тебя не понимаю.
— Что именно ты хочешь понять? — устало спросил Вадим. — То, что ты за мной присматриваешь, я давно уже знаю, так что ничего нового ты не сказал. А вот про то, что ты меня понять не можешь, я не знал. Так что ты понять хочешь?
— Не знаю. Тебя, наверное, — пожал плечами гигант.
— Трудное это дело, брат, — усмехнулся Вадим. — Я и сам себя не всегда понимаю. А по поводу советов, так ты ничего не придумывай. Сам понимаешь, не посоветовавшись, эти двое решения не примут. А без вас, в одиночку, я просто пропаду.
Поднявшись, он медленно побрёл в сторону своего места. Вспышка Рольфа стала для Вадима чем-то сродни предательству. Он вдруг очень остро почувствовал себя посторонним на этом корабле. Присев на банку, Вадим опёрся локтем о борт и невидящим взглядом уставился в открытое море.
Снова заспорившие о чём-то командиры не заметили его размолвки с гигантом. Сам Рольф, переодевшись в сухое, потерянно бродил вдоль борта, через который так лихо перелетел, пытаясь понять, как именно это произошло. Он даже попытался восстановить картину драки, вытягивая руки и выворачивая их так, как это делал Вадим.
Убедившись, что ничего не понимает, гигант решительным шагом направился к Вадиму. Услышав рядом с банкой тяжёлые шаги, Вадим оглянулся и, увидев Рольфа, вздохнул:
— Чего тебе?
— Покажи ещё раз, как ты перебросил меня, — решительно потребовал тот.
— Потом, — отмахнулся Вадим, не имея никакого желания обучать этого буяна рукопашному бою.
— Да ладно тебе. Трудно, что ли? — продолжал настаивать Рольф.
— Нет у меня настроения сейчас этим заниматься.
— Да что с тобой такое? — зарычал Рольф. — Тебе трудно показать, что делал?
— Не ори, — вяло огрызнулся Вадим. — Нет у меня ни желания, ни настроения тебе что-то показывать.
Услышав рёв расстроенного гиганта, Юрген быстро оглянулся и, подтолкнув локтем Свейна, двинулся в их сторону.
— Чего опять спорите? — спросил он, подозрительно поглядывая на Рольфа.
— Да вон, прошу его показать, как он меня за борт выкинул, а он упирается, — возмущённо ответил Рольф, тыча пальцем в Вадима. — Насупился, как сыч, и сидит, словно на весь свет обижен.
— Ну, на весь не на весь, а ты его обидел, когда в драку полез, — усмехнулся в ответ кормчий.
— Чем это? — не понял гигант.
— Оставь его, Юрген. Парень просто высказал то, что думают все. Для вас я всегда был чужаком. Найдёныш, подобранный на берегу. Наверное, мне и вправду лучше уйти, чтобы ие давать лишнего повода для ненужных мыслей, — сказал с глубоким вздохом Вадим, медленно поднимаясь на ноги.
— Ты совсем ума лишился?! — возмущённо завопили Свейн и кормчий в один голос.
— Наоборот. С головой у меня всё в порядке. Просто я не хочу, чтобы в один прекрасный день твои парни вдруг показали мне на дверь. Лучше я уйду сам.
— Никуда ты не пойдёшь, — зарычал Свейн, упирая кулаки в бёдра и насупившись так, что даже борода встала торчком. — Первый раз за столько лет нам наконец повезло, и среди рубак появился настоящий книгочей, и ты вдруг заявляешь, что уходишь? Не бывать тому.
— А что мне остаётся делать, если тот, кто называет побратимом, вдруг решает, что я вас обмануть хочу? — с грустной улыбкой развёл руками Вадим.
— Так ты чего, Валдин, из-за меня, что ли, уйти решил? — опешил Рольф.
— А из-за кого? — резко обернувшись к нему, рявкнул Юрген. — Совсем мозги пропил? Нашёл на кого с такими словами бросаться.
— Прости, брат. Я, правда, не знаю, с чего вдруг взбесился, — смутился гигант. — Не хотел я тебя обижать. Прости. А по поводу того, что побратимом тебя при чужом ярле назвал, так я и вправду готов с гобой побрататься. Веришь?
В вопросе гиганта было столько скрытой надежды, что Вадим невольно улыбнулся. Этот здоровяк
