поселиться в Москве, она посвятила всю свою жизнь до самого конца памяти матери и ее произведениям. Сестра Марины Анастасия, арестованная в 1937 году, затем освобожденная, затем опять высланная, была реабилитирована только в 1958-м и тоже, как Ариадна, посвятила жизнь памяти о Марине.
Интерес к поэзии Цветаевой пробудился среди русских, живущих за границей, только после войны. Тогда начали публиковаться многочисленные работы о ней и чудом отыскавшиеся неизданные тексты. В 1957 году Цветаева была объявлена третьим пленумом Союза писателей СССР великим национальным поэтом и с тех пор как за пределами России, так и в ее границах слава и авторитет ее только возрастают.
В момент, когда я заканчивал рассказ о тернистом пути Марины Цветаевой, мне в голову пришло одно личное воспоминание. Стоял декабрь 1938 года. Мне было двадцать семь лет, у меня уже вышло много книг, и вот мне представилась возможность побывать у русских писателей-эмигрантов, мало известных французской публике, чтобы высказать свое восхищение их творчеством. Меня по очереди весьма сердечно приняли Ремизов, Шмелев, Мережковский и его жена Зинаида Гиппиус, они отвечали на мои похвалы с волнующими скромностью и печалью. Во время наших бесед я потихоньку расспрашивал их о других русских писателях-изгнанниках. Они назвали мне нескольких собратьев по перу, но Марина Цветаева не была упомянута ни разу. Впрочем, я и сам почти ничего не знал в то время об этой, как говорили, недоступной и экстравагантной поэтессе. Молчание моих собеседников укрепляло меня в мнении о том, что зря иные ее прославляют и что, вполне возможно, она лжепатриотка, просто советская гражданка, которая явилась во Францию, чтобы сеять беспорядки на своем пути. И прошло едва ли пять месяцев после моих встреч с элитой русской эмигрантской литературы, когда я случайно узнал о внезапном отъезде Марины Цветаевой, которая бежала из «капиталистического ада», чтобы укрыться в Советской России и завершить там цикл своих несчастий.
Еще и сегодня, когда мне случается размышлять о гибких отношениях между искусством и политикой, между жаждой жизни и жаждой творчества, между ностальгией по родным просторам и охотой к перемене мест, между взаимодополняющими друг друга в очаровании русским и французским языками, я думаю о Марине Цветаевой. Как будто эта неординарная личность, вобравшая в себя столько безумия и столько горя, аккумулировала это все лишь для того, чтобы на своем примере научить – по принципу противоположности – других, как быть мудрыми.
Фото
Список использованной при переводе литературы
1. Избранная проза в двух томах. Нью-Йорк, Russica Publishers, 1979.
2. Избранные произведения. Библиотека поэта, большая серия. М.-Л., 1965.
3. Лебединый Станъ, Перекопъ. Париж, YMCA-PRESS, 1971.
4. Неизданное. Записные книжки в двух томах. М., Эллис Лак, 2000–2001.
5. Неизданное. Сводные тетради. Москва, Эллис Лак, 1997.
6. Неизданное. Семья. История в письмах. М., Эллис Лак, 1999.
7. Неизданные письма. Париж, YMCA-PRESS, 1972.
8. Несобранные произведения. Мюнхен, Wilhelm Fink Verlag, 1971.
9. Райнер Мария Рильке, Борис Пастернак, Марина Цветаева. Письма 1926 года. М., Книга, 1990.
10. Собрание сочинений в семи томах, тома 6 и 7. Письма. М., Эллис Лак, 1995.
11. Собрание стихотворений, поэм и драматических произведений в 3 томах. М., Прометей, ПИ им. В.И. Ленина, 1990; ПТО «Центр», 1992, 1993.
12. Болшево. Литературный историко-краеведческий альманах, выпуск 2-й. М., товарищество «Писатель», 1992.
13.
14. Бродский о Цветаевой. М., Независимая газета, 1998.
15.
16.
17. Марина Цветаева в воспоминаниях современников. Возвращение на родину. М., Аграф, 2002.
18. Марина Цветаева в воспоминаниях современников. Годы эмиграции. Москва, Аграф, 2002.
19. Марина Цветаева в воспоминаниях современников. Рождение поэта. М., Аграф, 2002.
20. Марина Цветаева в Москве. Путь к гибели. М., Отечество, 1992.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.
28.
29.
30.
Примечания
1
Далее будет употребляться только сокращенное название – «Румянцевский музей». (
2
3
4
Цит. по кн.:
